Я слишком долго мечтала
Шрифт:
– В каком именно магазине?
Продюсер позволяет себе легкий смешок:
– Нет, Натали, нет. Я и так сказал слишком много.
– Ты с ним видишься? Хотя бы изредка?
– Болтаем по телефону. Переписываемся. А когда я бываю в Париже, встречаемся.
– Где именно – в Париже?
К Улиссу на миг возвращается былая манера речи:
– Кончай,
– Но мне необходимо с ним поговорить! Это очень важно! Просто дай мне его номер, а он сам решит, общаться со мной или нет.
– Зачем, Натали? Зачем тебе это?
– Долго объяснять. Я и сама ничего не понимаю.
Слышу в трубке тяжкий вздох Улисса:
– Ох, и зачем только я тебя впустил тогда в «Метрополис»! Нарушил правило номер один: никаких баб за сценой!
Кажется, мне удалось его смягчить. Я не забыла характер Улисса: ворчит – значит, скоро уступит.
– Обещаю, позже мы обязательно обсудим и твои сожаления. Ты же сам сказал, что Илиан в порядке. И неудивительно, столько лет прошло. Дай мне его телефон – только телефон, не адрес. Илиан сам решит, ответить мне или нет.
И тут понимаю, какой удачный аргумент нашла. Спасительный выход. Улисс может с чистой совестью избавиться от меня, и пускай выбирает Илиан…
– Вот ведь мучение! Ладно… У тебя есть чем записать?
– Спасибо тебе.
– Только не делай ему больно, Натали, не причиняй ему горя, умоляю тебя!
– А он? Ты никогда не задумывался, сколько горя он мне причинил?
Улисс кладет трубку. Он уже жалеет о содеянном. Ему кажется, что его ловко провели.
Дай мне его телефон – только телефон, не адрес. Илиан сам решит, ответить мне или нет.
Только теперь до Улисса доходит, что Илиан не знает номера телефона Натали. И когда она позвонит, он, конечно же, ответит. И тогда ему останется либо поговорить с ней, либо оборвать звонок на полуслове… Улисс смотрит на свой мобильник, решая, стоит ли перезвонить Натали. Он попался на ее уловку как последний дурак! А ведь Илиан взял с него слово не уступать этой женщине, не поддаваться на ее мольбы. Он ничего не хочет знать о ней. Подумав еще немного, Улисс говорит себе: «Илиан имеет право выбирать, ответить ей или нет».
И тут его осеняет. «Окей, Натали, ты хотела поставить его перед выбором? Прекрасно, я сделаю так, что Илиан сможет выбрать!»
Он выясняет у секретарши номер последнего звонившего и торопливо набирает текст.
Только что мне звонила Натали. Да-да, твоя прекрасная ласточка, после 20 лет молчания. Она умоляла меня дать ей твой номер телефона. Прости, я не смог отказать. Ты же меня знаешь, я и тогда не сумел.
Она хочет с тобой поговорить. Сказала, что это тебе решать, захочешь ты нарушить ваш договор или нет. В общем-то, тут она права.
Отправляю тебе ее номер. Я восстановил справедливость – теперь у вас равные шансы. Если она позвонит, будешь знать, кто это.
Я отключаюсь и с трудом встаю – ноги затекли так, что не держат. Яростно растираю их. Через пять минут начинается инструктаж, а Сестра Эмманюэль терпеть не может опозданий. Зато потом у меня будет больше получаса свободного времени.
Вполне достаточно, чтобы нарушить наш договор.
Вполне достаточно, чтобы набрать номер из десяти цифр.
Вполне достаточно, чтобы застать врасплох Илиана по другую сторону Атлантики, где-то в Париже.
Мысль о том, что через несколько минут я смогу поговорить с Илианом после стольких лет молчания, кажется мне совершенно нереальной. И все же другого выхода нет. Только он один может мне помочь. Направляюсь в зал инструктажа, раскрывая на ходу сумку. Достаю свой мобильник, чтобы выключить звук, и кладу его обратно.
Конец ознакомительного фрагмента.