Я, снайпер
Шрифт:
— Карл наверняка знал. А этот тип не знал, — согласился Боб. — Но он не полный дурак. У него имелись кое-какие смутные представления о стекле, и он принял решение на ходу, как это сделал бы армейский снайпер на вражеской земле. Его решение заключалось в том, чтобы максимально уменьшить угол отклонения, переместив винтовку перед выстрелом в Рейли. Где находился убийца? В двухстах с лишним ярдах, в конце следующего квартала, и он понимал, что лучше не стрелять через заднее стекло «вольво» под углом, потому что в этом случае невозможно предсказать, куда отклонится пуля. Была даже вероятность, что она вообще не пробьет стекло и уйдет по касательной. И вот наш стрелок — полагаю, у него непременно был помощник, — просто переставил мешок с песком или опору на восемнадцать дюймов вправо, и угол со стеклом стал равен нулю градусов. Вот почему вторая пуля также не отклонилась. Оба выстрела были прямо
В комнате царила тишина.
Наконец Боб продолжил:
— Все было просчитано до мельчайших деталей. Эти ребята следили за Карлом, изучили его слабости, его сильные стороны, его привычки. Как-то ночью, когда все было готово, они схватили Карла и впрыснули ему что-то сильнодействующее; возможно, после этого он больше не приходил в себя, в течение всей следующей недели постоянно подключенный к капельнице со спиртом. Человек, внешне похожий на Карла, занял его место: купил микроавтобус, снимал номера в мотелях, оставлял следы, ездил к месту преступления. Пока убийца стрелял, другие привели в нужный вид одну из комнат в доме Карла. Узнав, что преступником сочли Карла, они оттащили беднягу в тот мотель и вышибли ему мозги. После чего исчезли. Они все подстроили так, что полиция просто обязана была решить: убийца — Карл. Эти ребята провели с вами хитрую игру, и им это едва не сошло с рук. Единственная беда — их снайпер не слишком усердно размышлял о своих выстрелах. В этом его ошибка.
— Так кого же мы ищем? — спросил Ник.
— Большой опыт на войне, никакого опыта гражданской работы. Великолепная техника. Думаю, выпускник военной школы снайперов и на его счету множество побед. Считает себя непревзойденным мастером.
— Мистер Свэггер, и что бы вы нам посоветовали?
— Если вы хотите поймать снайпера, есть лишь один способ — пригласить другого снайпера.
Глава 11
В городке Колд-Уотер жил бандит по прозвищу Красный Техасец. Как-то раз он пнул ногой двери бара «Пятнистый пес» и, оставив их качаться на петлях, вошел внутрь. Пианист перестал играть, ковбои заспешили к выходу. Техасец стоял, дожидаясь, пока толпа рассеется. Наконец в баре кроме него остались только трое, ничуть не смущенные его появлением.
Это были мексиканцы, три брата по фамилии Мендоза. У них были густые сальные усы, их грудь перетягивали патронташи, кобуры с пистолетами висели низко, как это принято у настоящих стрелков.
Техасец окинул их оценивающим взглядом. Он был худой и жилистый, с золотисто-соломенными усами и жесткими черными глазами. Его голову венчала огромная широкополая фетровая шляпа бледно-серого цвета с высокой круглой тульей. На нем были выцветшая красная рубашка с разрезами по бокам, потертые обтягивающие брюки на подтяжках и стоптанные сапоги с серебряными звенящими шпорами. На поясе в кобуре, которую ребята из Эль-Пасо разукрасили узорами в духе художника-стрелка Боба Мелдрама, лежал кольт 44-го калибра первого поколения, с древними пожелтевшими накладками из слоновой кости на рукоятке. В барабане было всего пять патронов; Техасец сознательно так зарядил револьвер, что курок с острым зубцом бойка находился напротив пустого окошка. Это было сделано для безопасности. Трудно представить себе, что человек, столкнувшийся лицом к лицу с братьями Мендоза, беспокоится о том, чтобы его револьвер случайно не выстрелил.
Однако Техасец беспокоился.
— Мразь, — сквозь зубы процедил он.
Братья Мендоза молчали, но не потому, что лишились дара речи. Просто они были черными металлическими тарелочками.
Красный Техасец услышал звонок таймера, означающий «пошел!».
Он выхватил револьвер, быстро и четко взвел курок еще до того, как поднял оружие, и выстрелил, подчиняясь инстинкту, отточенному практикой. Свинцовая плюшка ударила в черную тарелочку-грудь Хосе Мендозы, сбивая его с ног, вторая попала в черную тарелочку-живот Фрэнка Мендозы, а третья — вот черт! — прошла совсем рядом с черной тарелочкой Джимми Мендозы. Большим пальцем Красный Техасец быстро откинул назад курок, стараясь одновременно поднять револьвер на уровень глаз, — он учился этому несколько месяцев — и выстрелил в четвертый раз, поражая Джимми в середину черной тарелочки. Черная тарелочка упала. От старинного пороха в воздухе повисли клубящиеся ватные облака дыма.
— Проклятье! — выругался Техасец. — Проклятье, проклятье!
— Полагаю, мистер Констебл, Джимми мог бы вас подстрелить, — заметил Клелл Раш, легендарный голливудский наставник по стрельбе. — Я видел, как перед четвертым выстрелом вы воспользовались прицелом. Потому что в третий раз промахнулись. А промахнулись потому, что неправильно держали в руке револьвер
Красный Техасец обернулся.
— Трое у меня просто никак не получаются, — сказал он. — С двумя все в порядке, двух я могу подстрелить, но после сбиваюсь и начинаю осторожничать.
— Вы отрабатываете это упражнение каждый вечер, как я рекомендовал?
— Домашнее задание я выполняю исправно, Клелл, вы ведь в курсе.
— Что ж, значит, вы временно притормозили на определенном этапе. То же самое случилось с Бобом Митчемом в фильме «Эльдорадо». Он начал очень хорошо, но затем остановился. Мне казалось, у него ничего не получится. Но Боб был профессионалом, как и вы, мистер Констебл, он постоянно занимался, и, когда дело дошло до сцены в баре, он действовал молниеносно, как по маслу. Иногда такое дано природой — у Дина [20] был этот дар, он просто полагался на потрясающую скорость руки и координацию движений. Но если в генах у вас не заложено умение обращаться с оружием, приходится тренироваться.
20
Имеется в виду Дин Мартин, известный американский актер и певец, снявшийся во многих вестернах.
— Наверное, мне надо заниматься еще усерднее, — ответил Красный Техасец, он же Том Констебл. — Настоящий Колд-Уотер будет в следующем месяце, и я намерен одержать победу.
Том Констебл любил побеждать, и у него это получалось. Когда ему было всего двадцать с небольшим, он сделал состояние, продвигая полученную в наследство строительную компанию из родного Далласа по всему Югу и Среднему Западу; затем он одним из первых занялся компьютерами и заработал многие миллиарды, жирея за счет капитализма, хотя и открещиваясь от его главных представителей. Тома прозвали «коммунистическим миллиардером» за экономические связи со странами третьего мира и Восточного блока, за близость к ООН, за лоббирование. Но денег и славы в средствах массовой информации ему было недостаточно; он жаждал другой, более яркой славы. Вскоре Констебл добился руки кинозвезды, отличающейся радикальными взглядами. Они с лихвой вкусили внимания прессы, пока не сожгли друг друга дотла, после чего Том, уже старик, удалился на Запад, став землевладельцем, горячим борцом за сохранение окружающей среды и, совершенно неожиданно, «ковбоем, желающим пострелять».
Последнее увлечение было особенно занятным. Оно явилось воплощением детских фантазий о Диком Западе, впервые возникших перед телевизором в золотые пятидесятые, когда воображение американской публики всецело занимали Паладин, маршал Диллон, Крис Кольт, Шайенн [21] и ребята из «Ларами» и «Бонанзы». [22] Выливалось это вот во что: нужно было одеться на манер добрых старых ребят, выбрать себе прозвище, обзавестись оружием — двумя револьверами, винтовкой и ружьем моделей до 1898 года, — стрелять боевыми пулями и дробью, снаряжая патроны дымным порохом, и разыгрывать незамысловатые любительские сценки, взятые из тогдашних фильмов.
21
Паладин — герой 225-серийного вестерна «Есть оружие — в путь». Маршал Диллон — герой 635-серийного вестерна «Пороховой дым», 20 лет выходившего на телеэкране. Кристофер Кольт — герой кинофильма-вестерна «Кольт 45-го калибра», а затем телесериала с таким же названием. Шайенн — герой одноименного 106-серийного вестерна.
22
«Человек из Ларами» — знаменитый киновестерн; «Бонанза» — 430-серийный вестерн.
Большинство увлекались этим незатейливым занятием, поскольку оно позволяло расслабиться, пообщаться друг с другом и все в нем были равны. Но Том, как всегда, жаждал победы; это было частью его неуступчивого характера, самым неприятным в нем — то, как он зацикливался на чем-то и все остальное переставало для него существовать. Вот почему он столько раз женился, вот почему рассорился со всеми своими детьми, вот почему так упорствовал в делах и не мог терпеть, когда кто-то в чем-то его превосходил. Кто бы мог предположить, что под такой привлекательной внешностью скрываются столь запредельные страсти!