Я спас ссср! том iv
Шрифт:
– Иди уже, самому еще пригодятся!
От встречи с хорошим человеком на душе у меня становится немного теплее. А следующий водитель и вовсе становится кладезем информации – в такси у него работает радио. Стоит нам только отъехать, как по недавно начавшему работать Маяку начинается выпуск новостей, из которого я узнаю, что состояние здоровья у Хрущева «стабильное», а завтра в Кремле начинается Внеочередной Пленум ЦК, на котором будет избран новый генеральный секретарь. Таксист тут же пускается в глубокомысленные рассуждения о политике, найдя в моем лице благодарного слушателя.
– Никиту, не жалко, давно пора ему на пенсию. Такого нахреновертил, что теперь не год и не два разгребать придется…
– Кукуруза, звезда Нассеру? – поддакиваю я, чтобы поддержать разговор.
– Да черт бы с ней с кукурузой – водитель бьет руками по рулю – Фронтовиков жалко! Я вот войну прошел, до майора дорос и на тебе… вали на гражданку. Хорошо что еще в такси пристроился. А так, иди на завод болванки точить…
Радио продолжает невнятно вещать про внеочередной Пленум и о повышенных обязательствах, которые решили в это непростое время взять на себя трудовые коллективы страны. Никакой конкретики.
– Слышал новую частушку? – таксист бибикает зазевавшемуся пешеходу –
– С неба звездочка упала Чистая хрусталина. Мы Хрущева пролюбили, Как родного Сталина.Водитель смеется, я кашляю в кулак. По ощущениям у меня опять поднимается температура, и когда теперь мой измученный организм получит свою законную дозу пенициллина – вообще непонятно. Да еще слабость во всем теле от неожиданной физической нагрузки. Как бы ни отдать концы в такси этого весельчака…
Выслушав по дороге от таксиста все сплетни, что гуляют сейчас по Москве – “точно тебе говорю, главным будет армяшка этот, как его… Микоян! Хитрый как сто евреев” – я все-таки добираюсь до места назначения. Расплачиваюсь и смело вхожу в здание Радиокомитета. Так будет безопаснее. Если я и привел за собой невидимый хвост, так хотя бы на работу, в родную редакцию. Для простого парня, не сведущего в шпионских играх, это вполне естественный поступок.
Вахтеры после визита космонавтов относятся к нашей редакции с большим пиететом. Ребят в лицо узнают, а нас с Коганом старшим вообще по имени – отчеству величают. Не все правда, но везет мне по этой жизни на любовь вахтеров. Вот и сейчас меня приветствует пожилой дядька, имени которого к своему стыду я даже не знаю:
– О, Алексей! Что-то давненько вас видно не было. Командировка?
– Ага, она самая – на Олимпиаде был.
– Да, ну?! И как там японцы поживают?
– Неплохо вроде. Потом как-нибудь расскажу. А сейчас можно мне пройти без пропуска? Дома забыл.
– Ну, иди. Что ж с тобой делать. Но завтра чтобы пропуск был, у нас с этим строго.
Благодарно киваю и делаю вид, что направляюсь к лифту. А сам ныряю в ту самую неприметную дверцу, что ведет в подвал. Здесь все без изменений, по-прежнему пахнет машинным маслом и стоит гул от работающих агрегатов. Отсчитываю седьмую дверь и, открыв ее, спускаюсь в коллектор. Посмотрев на мутную воду, вздыхаю и подворачиваю джинсы до колен. Ботинки, конечно жалко, и здоровью это на пользу не пойдет, но свобода дороже. Поморщившись, ступаю в холодную воду, погружаясь в нее по самую щиколотку, и не теряя времени, отправляюсь в путь. Путаться в этой части коллектора особо не приходится, до ржавой лестницы дома Нирнзее я добираюсь без труда и очень быстро. Задерживаюсь у нее на всякий случай, внимательно прислушиваясь, нет ли за мной погони, и только потом ныряю в старую часть коллектора.
А вот здесь уже приходится напрячь память и вспомнить все повороты и развилки, которые показывал мне Иванов. И выдыхаю я, только оказавшись у скрытого входа в подвал Особой службы. Отдышавшись, запускаю руку за старую кирпичную кладку и нащупываю там небольшой рычаг, открывающий нужную мне дверь. Механизм скрытого в толще стен устройства тихо щелкает после нажатия, и я бросаюсь к лестнице. Осторожно поднимаюсь по ней, потом с усилием тяну на себя тяжелую дверь. Бронированная она что ли? И наконец-то, попадаю в освещенный коридор, прикрывая рукой глаза от яркого, слепящего света. А когда привыкаю к нему, вижу направленный на меня ствол автомата и суровое лицо Николая Демидовича – моего учителя шпионского мастерства. Впрочем суровое выражение быстро сменяется на изумленное.
– Лешка, Русин! Ты что ли?!
– Я…
– Нашлась пропажа!
Выдыхаю и, кивнув ему, без сил сползаю по стене. Все. Я дома.
27 октября 1964 года, вторник
Москва, Кремль
Президиум ЦК собрался сразу после обеда в бывшем кабинете Сталина. В узком кругу посвященных. Первыми пришли Рашидов и Ефремов. Затем появились под руку Кириленко с Микояном. Анастас Иванович, улыбаясь, что-то нашептывал на ухо куратору всего военно-промышленного комплекса СССР. Самыми последними в кабинет зашли Малиновский с Сусловым.
– Пленум откроем завтра в десять – Михаил Андреевич в отсутствии Хрущева взял слово первым. Переглянулся с министром обороны, кивнул ему в сторону кресла председательствующего.
– Разве все члены ЦК успеют собраться? – удивился Микоян, устраиваясь по правую руку от Малиновского и покосился на окно, за которым разыгралась непогода. Капли дождя колотили в стекло и стекали по нему прозрачными струями.
– Я разрешил ночные рейсы военной авиации, так что все успеют к завтрашнему заседанию – буркнул маршал, доставая из кармана очки – Ну, что, давайте с вами обсудим самое важное. Кого мы поставим вместо Никиты?
– Может сначала дождаться остальных членов Президиума? – осторожно произнес Ефремов.
– Козлов опять лежит в больнице, совсем уже плох – пожал плечами Суслов – Мазуров с Косыгиным все-равно будут против наших решений. Кворум есть, чего нам их слушать? Сами все решим, кулуарно. А Пленум завтра утвердит.
Присутствующие согласно покивали, принялись обмениваться записками.
– Чего тянуть кота за яйца? – произнес грубый Кириленко – Предлагаю назначить Первым секретарем Президиума ЦК Родиона Яковлевича. Лучшей кандидатуры нам не найти.
– Голосовать будем? – Суслов внимательно посмотрел в лицо каждому. Все промолчали.
– Значит, единогласно. Что с постом Председателя Совета министров решим? Родиону Яковлевичу будет трудно совмещать две этих должности. И вообще, пора уже давно разделить их.
Члены Президиума опять начали перебрасываться записками. Наконец, Кириленко озвучил общее мнение.
– Можно подумать, есть желающие на себя это ярмо примерить! Вон Анастасу Ивановичу, наверное до сих пор Совмин в кошмарных снах снится. По уму надо бы оставить на этом посту Косыгина и вся недолга!