Я стала женой злодея
Шрифт:
— Здравствуй, хороший мой, — прошептала я, ощущая, как ширится и растягивается внутри сердце, чтобы вместить в себя все те чувства, которые я испытывала к своему злодею.
Его рука легла мне на щеку, большой палец прошелся по скуле в мимолетной ласке, а затем мне подарили головокружительный поцелуй, от которого ослабели ноги, и если бы я не сидела у него на коленях, то точно пришлось бы искать себе опору.
Видимо все то, что касалось его самого, относилось и к его поцелуям. Потому что каждый раз, я думала, что это предел -
— Здравствуй, — хрипло произнес он, отрываясь от меня и встречая мой взгляд.
О, Боже… Если он каждый раз так меня будет приветствовать, у меня разовьется зависимость.
Я улыбнулась и, обняв его лицо ладонями, чмокнула в кончик носа, потом в щеку, в скулу… Я целовала его везде, куда попадали мои губы. Потому что… Боги, как вообще можно было удержаться и не целовать его? Я не знала. Но если кто-нибудь узнает рецепт, сообщите мне, и я его уничтожу. Потому что такая ограничивающая мерзость не должна существовать в этом мире.
— Я нашла, — прошептала я. — Нашла, как нам призвать Бога.
Ридрих ничего не сказал в ответ. Его большой палец снова прошелся по моей скуле, а сам он молча скользил взглядом по моему лицу. И лишь спустя бесконечные минуты мужчина спросил:
— Но?
Я накрыла его ладонь своей и опустила взгляд куда-то в зону нижних пуговиц его рубашки.
— Но на это потребуется пару лет, — произнесла я едва слышно. Сглотнув, я вновь вскинула на него глаза, всматриваясь в выражение его лица. — Это ведь немного. Ты сможешь подождать еще два года?
— Ты боишься, — произнес Ридрих, разглядывая меня. — Но не хочешь этого показывать.
— Я не знаю, как влияет на тебя тьма, и… Есть ли у нас эти два года… — голос стал едва слышен. Мне самой стало жутко от произнесенных мной слов.
— Тебе не нужно об этом переживать, — произнес он. — Я не сдамся так просто.
— Правда?
Мужчина прошелся по моему лицу внимательным взглядом и кивнул.
— Правда.
— Ты понимаешь, что теперь тебе не отвертеться от своих слов? — серьезно спросила я его. — Неси ответственность.
И тогда это снова произошло. Губы Ридриха сложились в маленькую улыбку, которая метко выстрелила прямо в мое сердце и уютно свернулась на новой покоренной территории.
Серьезно, хороший мой, ты хоть понимаешь, что ты - оружие массового поражения? В моем сердце скоро не будет и крошечного кусочка, не заполненного тобой.
— Ты невероятна, — пробормотал он, вновь притягивая меня для поцелуя, но я с ним была несогласна.
— Это ты невероятен, — прошептала я ему в губы, закидывая руки на плечи и прижимаясь к нему грудью. — Мой подарок.
Но вскоре мне стало не до разговоров. Потому что то, как он целовал меня, как его язык вторгался в мой рот, устанавливая свой контроль, как его губы с безумной жадностью и голодом ласкали мои, как его горьковатый запах громил любую мысль в моей голове, действуя похлеще любого наркотика - все это не оставляло ни малейшей возможности сосредоточиться на чем-либо, кроме Ридриха.
Оторвались друг от друга мы с большим трудом. Моя грудь вздымалась и опадала от тяжелого дыхания, губы раскраснелись и опухли. И все внутри меня ныло и кричало от желания притянуть мужчину назад в свои объятья. Это было больше, чем желание, это была потребность из разряда необходимости.
И его взгляд… Благослови Господь, чтобы Ридрих смотрел на меня так почаще…
В черных омутах я читала обожание вперемешку с крышесносящим желанием такой силы, что даже устраивающие вакханалии черти смутились бы и робко прикрыли личики платочками.
Словно не в силах находиться от меня на расстоянии больше нескольких сантиметров, он подался вперед, и я ощутила его обжигающее горячее дыхание на своем лице.
— Ты с ума меня сводишь, — опасно низким голосом проговорил он, очерчивая пальцами овал моего лица и спускаясь ниже к чувствительной коже шеи. — Мой контроль летит в бездну.
Его руки сместились мне на талию и стиснули почти до боли, до безумия приятной боли, так что с губ сорвался стон, и он тут же поймал его своим ртом, а затем сместился дорожкой поцелуев к челюсти. И я снова почти потерялась во всех этих ощущениях, как вдруг разум воскрес из мертвых и выдал: «Контроль?! Какой еще контроль?! Долой его!».
И правда… Какой к черту, контроль, Ридрих… Если ты все еще думал о контроле, значит, я что-то делала не так. И эту оплошность нужно было срочно исправлять. Срочно!
Обняв его за шею и подавшись вперед, я выдохнула прямо ему в ухо:
— Сделай меня своей.
Бах.
Ураган Катрин или извержение Везувия не сравнятся по своей разрушительной силе с тем, как темная аура вдруг хлынула от Ридриха во все стороны. Я не успела ничего понять, а уже в следующее мгновение оказалась прижата к стене, встречаясь с кромешно-черными глазами мужчины.
Его пальцы подцепили мой подбородок, заставляя смотреть исключительно на него. И скажу я честно, настало то самое время для учащенного дыхания и плотно сведенных коленочек, потому что видеть Ридриха таким - стоящим на самом краю безумия было нечто наркотика, что вызывает привыкание после после первого употребления.
Я забыла, как дышать. Серьезно. Воздух застрял где-то между легкими и гортанью. А мой злодей, словно и не ведая, что со мной творил одним своим видом, склонился к моему лицу и угрожающе низко спросил, не отрывая от меня взгляда:
— И кто научил тебя такому, Азалия?
Ох…
Ну, как тебе сказать…
— Ты, — прошептала я ему в губы с улыбкой. — Ты учишь быть меня такой. Желанной. Для тебя.
И перехватывая инициативу в свои руки, я прильнула к нему и коснулась губами уголка его рта.