Я стану Бабой Ягой
Шрифт:
– Не плачь, Оленька. Он же знал, на что пошел. Предательство и выжгло его изнутри. Сгорел просто.
– Да, любил он эту, купчиху, - со слезами в голосе вздохнула Ольга Константиновна, - не смог отказать. Мало ей денег, половину библиотеки его распродала, почти все старинные книги! – Расстроено продолжила она, - Хорошо, что самые главные, я еще при жизни у него забрала, ну когда он, - она всхлипнула, - когда он в бизнес подался. Поняла, что нельзя их там оставлять. И Костя, после этого, почти все время у меня жил. Не смог там. И кто теперь Кощеем будет? И передать
– Ольга Константиновна совсем расстроилась и заплакала.
– Ну, будет, будет, Оленька! – Успокаивала ее Ярина Мирославовна.
– Давай вопросы по очереди решать. Сейчас у нас главное спасти Ядвигу, книгу и узнать, что задумал Кирилл.
В окно послышался нетерпеливый стук:
– Кар! Кар!
– Ярина! – Всполошилась Олька Константиновна. – Ворон! Ворон твой прилетел!
– Ой, сейчас, Оленька! Старая я, ни как из постели не выберусь! – Ругая себя, Ярина Мирославовна с трудом встала, немного растрепанная и открыла окно.
– Кар!
– Не вредничай! Иди на руку! Не спим, тебя ждем. – Все еще немного ворчливо продолжила она. Бабушка пересадила Ворона на спинку стула, он отряхнулся и внимательно посмотрел на Ольгу Константиновну.
– Очухался, Кирилл то? – Недовольно спросила бабушка.
– Кар! – Слегка брезгливо Ворон дернул лапой.
– Все хорошо, Оленька, не волнуйся. – Перевела Ярина Мирославовна. – Первый раз ведь у Ядвиги это получилось, не стойкое проклятье.
– Кар! Кар!
– Да? – Задумчиво переспросила Ярина Мирославовна. – Точно?
– Что? Что? – Взволновано спросила Ольга Константиновна.
– Оля, принеси ему поесть, мяса, ну или колбасы, хоть что-нибудь. Я пока расспрошу его толком.
– Сейчас, Ярина.
– Заторопилась Ольга Константиновна на кухню.
– Кар! Кар! – Возбужденно рассказывал Ворон. – Кар!
– Тише, ты! – Шикнула на него бабушка. – Весь дом перебудишь!
– Кар! – Ворон нетерпеливо клюнул Ярину в руку.
– Молодец! – Похвалила она, потирая клюнутое место.- Умный мальчик! Сейчас поешь и отдыхать. – Она погладила его по голове по немного взъерошенным перьям. Ворон недовольно нахохлился. – Вот, вредная птица! Ведь нравиться, что глажу, но все как подросток - я большой! – Хмыкнула бабушка. – Большой, а лет то сколько? Всего то – сто!
– Иду! – Громко крикнула Ольга Константиновна с кухни, забыв, что уже ночь. Потом вспомнив о спящей Ягги, свистящим шепотом добавила. – Иду, Ярина!
Вслед за ней, щурясь от света, в пижаме вышла Ягги:
– Меня, значит, спать отправили, а сами – секретничать! – Обиженно протянула она.
– Разбудила! – Рассердилась на себя Ольга Константиновна. – Вот глупая.
– Мы его ждали. – Бабушка нежно погладила торопливо глотавшего мясо Ворона. – А тебе отдыхать надо.
– А вам не надо? – В тон спросила Ягги. – Что узнал? – Она сонно улыбнулась Ворону.
– Кар.
– Невнятно, глотая мясо, каркнул Ворон.
– Ты – ешь! – Строго сказала Ярина Мирославовна.
– Сама расскажу. – Бабушка начала доклад . – Ворон проводил, слегка оглушенного и онемевшего Кирилла, - она улыбнулась Ягги, - с беспрестанно болтавшей Алессандрой. Она была возмущена злыми и коварными старыми женщинами, в особенности бабушкой Кира, приютившей эту мерзавку Марину, или как ее там. Немного повспоминала, пользуясь немотой Кирилла, как он ее предал, такую заботливую, преданную и любящую, как повел эту мерзавку в ИХ ресторан и подарил ЕЕ розы.
На вторую «мерзавку» Ядвига весьма раздраженно и выразительно хмыкнула, выразив в этом все свое отношение к Кириллу и Алессандре, что не заслуживали, по ее мнению даже упоминания.
– Кирилл, - продолжила Ярина Мирославовна, - только мычал и мотал отрицательно головой. Потом, Алессандра смилостивилась и простила Кира, снова переключившись, - бабушка с удовольствием произнесла это слово, слегка поддразнивая Ядвигу, - «на эту мерзавку» Марину – Ядвигу.
– Бабушка! – Все же возмутилась Ягги. – Сколько можно обзывать меня таким ругательным словом?
– Алессандра, - продолжила бабушка, словно не заметив возмущение Ядвиги, - призывала всякие кары небесные на голову «этой мерзавки», в основном по-итальянски, так как на русском языке она таких слов не знает. Кир опять только мычал, на этот раз согласно, усердно кивал головой, за что и заслужил поцелуй. После этого, - Ярина Мирославовна рассказывала спокойным, лишенным всяких эмоций голосом, словно зачитывала протокол, - они решили отомстить коварной и злой бабушке и мерзавке Марине. Точнее, это решила Алессандра, а Кирилл согласился. Правда, они не решили еще как.
– Неожиданно усмехнулась бабушка. – На завтра оставили, - продолжила она уже нормальным тоном. – Купчиха осталась недовольна, что Кирюша в таком состоянии, и решила устроить тебе, - она выразительно посмотрела на Ольгу Константиновну, - грандиозный скандал, завтра с утра. Крепись, Оленька, - бабушка похлопала по руке Ольгу Константиновну, - купчиха за своего Кирюшу глотку перегрызет любому.
– Я с ней церемониться не буду. – Жестко сказала Ольга Константиновна. – Корнея больше нет, Кости – тоже. Значит, соблюдать худой мир – нет необходимости.
– Развоевались, вы бабушки! – Усмехнулась Ягги. – Ворона то отпустите, ему поспать надо, вон засыпает совсем, да и нам тоже. А то с утра война, а мы плохо будем выглядеть – не выспавшись!
– Слова истинной Бабы Яги! – Воскликнула Ольга Константиновна. – Все спать!
Ярина Мирославовна без возражений выпустила Ворона, но поворчав для приличия, что, мол, без году неделя Баба Яга, а туда же – командовать старушками, но ворчание странным образом больше походило на похвалу.
Глава 28.
Ягги устала за день. Слишком много разных эмоций: и радость и возмущение, и ненависть и любовь, все перепуталось и переплелось в сознании. Глаза просто слипались. Ядвига вздохнула, забралась в холодную уже постель, и посмотрела снова на книгу, которая лежала рядом на тумбочке.
– Вот и что ты молчишь? – Несколько раздраженно спросила Ядвига, и хмыкнула, кого, мол, спросила. – Что теперь делать? Кощея больше нет, кто тебя читать будет и сохранять твои знания? А? Молчишь…