Я стану Императором. Книга IV
Шрифт:
Думать по-другому я категорически не хотел. Катрин и Кевин доверились мне, как и, уже достаточно взрослый суровые офицеры Имперской Гвардии и я просто не имел права их подвести.
Начались предместья города и тут уже пейзаж начал напоминать «родную» Адриану, в Сиротском Приюте которой я каким-то образом оказался. Высокие многоэтажные бараки, больше напоминающие с высоты нашего полета уродливые серые параллелепипеды с маленькими узкими окошками, натыканные так плотно, что из окна одного здания можно было, при некоторой сноровке перебраться
От них, как «муравьиная дорожка» сновали в обе стороны обычные работяги, сворачивая, иногда, в питейные заведения, которые были предусмотрительно расставлены на пути «рабочего люда» алчными барыгами. Глядя на этих людей, я, наконец, осознал, почему Имперская Армия не испытывает недостатка в свежих рекрутах.
Кажется, шанс умереть на поле боя был сопоставим со смертью от алкоголизма или несчастных случаев на производстве, но при этом в Армии платили существенно больше, а при смерти страховка позволяла «поднять» детей… Чтобы они также или спились на очередной депрессивной планете или послужили пушечным мясом для огромной и прожорливой Имперской Машины.
А еще все эти люди мечали, чтобы у них родился Одарённый. Да, веротность этого была близка к статистической погрешности, но в любой семье знали «друга друга», у которых родился Одарённый ребенок и который смог вытащить всю семью из нищеты в «люди».
«Бедные глупцы», — подумал я про себя, когда глайдер приземлился на посадочную площадку на крыше одного из зданий. Я тут уже был ранее, правда заходил с другой стороны — с земли. Это было центральное управление Службы Имперской Безопасности на Нобеле и сейчас начиналась самая сложная часть моей задумки. Выжить и убраться отсюда прочь.
Собственно, успокаивало меня только одно. Панический страх «простолюдинов» перед Имперской Инквизицией. Гибель своего командира лейтенант принял с покорностью и пониманием, у него даже не возникло ни единой мысли о том, что у меня нет на это права. Всё, что волновало этого, такого борзого с обычными людьми, служаку — это целостность собственной «шкуры». На этом я и сыграю.
Глайдер коснулся посадочной площадки, и пилот открыл дверь.
— На выход! — Эрик подтолкнул лейтенанта и тот неловко сбежал по сброшенному трапу.
За ним тут же спрыгнули наши Тени и осмотревшись, кивнули нам.
— Следи за ним! И следи тщательно! — на всякий случай предупредил я Пашку.
Тот пренебрежительно хмыкнул.
— Не учи учёного! Рыпнется — останется без мозгов!
— Хорошо! — кивнул я и мы вышли из корабля.
Лейтенант вёл себя «тише воды, ниже травы», как говаривал Пашка. Охранники, стоящие на входе в здание, только отдали чёткое приветствие и вытянулись во фронт, стараясь не встречаться с нами взглядом. Мы прошли в лифт, который начал свой долгий спуск в недра здания. Примерно понимая архитектуру таких заведений, я предполагал, что «казематы» находятся в подвале.
Так и было. Выйдя из лифта, мы направились к цели. Прошли несколько постов,
Капрал загремел связкой ключей, что меня несколько удивило. То ли это дополнительна безопасность, то ли своего рода психическое давление, но массивная металлическая дверь была заперта на архаичный замок, а не на магнитный.
— Господин аколит, — неуверенно подал голос лейтенант. — Заключенный не оказывал нам нужного содействия, поэтому нам пришлось применить меры физического воздействия… Но, это не я!
Судя по его дрожащему голосу, беднягу били долго и качественно. Я молча дождался, пока дверь, наконец, откроют, и, напоследок, уточнил.
— «Жучки» в камере есть?
— Никак нет, господин аколит! — затрясся СИБовец. — Они там… лишние.
Ну да, понятно. Оно как бы «физическое воздействие» к военным Империи официально запрещено. И «стрелять себе в ногу», на случай случайной проверки эти кровожадные твари совсем не хотели. А так… «Упал с кровати… десять раз»! Делов-то!
— Ждите здесь! — бросил я и зашёл внутрь.
Да уж, карцер в Академии был «хоромами» по сравнению с этой убогой клеткой. Комнатушка три на полтора и высотой три метра, без окон с тусклой лампочкой под потолком определённо «давила» на психику. На первом ярусе узкой двухярусной койке лежал человек во флотском комбинезоне, без знаков отличия.
При звуке открывающейся двери он сжался в стену и прикрыл голову руками.
— Я вам всё уже сказал! Больше ничего не знаю! Не бейте меня, пожалуйста!
Я подошёл к кровати и присел на корточки.
— Ну здравствуй Уильям Миура! Я за тобой!
Заключенный отнял руки от лица и прищурился заплывшими глазами. Разукрасили его знатно. Было видно, что сибовцы любили это дело и с удовольствием практиковали. Лицо навигатора и так круглое, выглядело сейчас как луна. Кровавая и сильно отбитая луна.
Узнавание появилось в застывших щёлках.
— Антон?!! Антон!
Взрослый, битый жизнью мужчина обхватил меня за шею и натурально разрыдался у меня на плече. Я неловко похлопал его по спине.
— Ну всё-всё, лейтенант! Успокаиваемся! Не нужно тут болото разводить и так обстановка… напряженная.
— Я им ничего не сказал!
— Молодец! Другого я от тебя не ожидал! Всё закончилось, боец. Теперь ты со мной. И я подобного не допущу, обещаю!
Чтобы выплакать весь стресс и ужас последних дней, навигатору понадобилось минут пять. Я терпеливо выждал и отстранился.
— Рассказывай!
Миура, сначала сбивчиво, потом всё более уверенно рассказал мне всё, что знал. В ожидании моего прилёта, он решил немного подстраховаться и отправился к военному коменданту Нобеля. Опытный Навигатор без корабля в «старые» времена не сидел долго без работы. Однако сейчас в эпоху тотального дефицита Эссенса, вопрос трудоустройства встал в полный рост.