Я стану ночным кошмаром
Шрифт:
— У тебя же нет тайн от меня, и я не хочу ничего скрывать, — ответила Вера. — Следователь Евдокимов и мне кое-что рассказывал.
— Он поделился с тобой, вероятно, не всей информацией, потому что ты автоматически попадала в число трех основных подозреваемых. Причем значилась в данном коротком списке под номером один, ведь именно ты — основная наследница. А кроме того, в глазах общественности — брошенная жена с оскорбленным достоинством. Прости.
— Я не считала себя оскорбленной. Теперь даже рада, что Евгений ушел от меня.
— Так вот, подозревать мадам судью никто не отважился. А может, майор Евдокимов
— Ты хочешь сказать, у них был общий бизнес? — догадалась Вера.
— Именно. Бережной подбирал себе клиентов, по чьим делам должна была выносить решение его сожительница. А поскольку та занималась только экономическими преступлениями или преступлениями против личности, которые инкриминировались людям весьма состоятельным, то гонорары были у Бережного сумасшедшими, потому что он обеспечивал стопроцентный результат. Я просмотрел почти все дела, которые вела судья и в которых защитником выступал адвокат Бережной, и пришел к выводу: вряд ли его мог убить недовольный исходом дела клиент. Хотя бывает всякое. А теперь о ключе, которым была открыта дверь его квартиры. Существовало всего три комплекта. Один находился у Бережного, второй у судьи, третий хранился в сейфе адвокатской конторы. И что мы имеем? Замок квартиры не был взломан, третья связка оставалась в офисе — если верить секретарше, а вторая лежала в сумочке судьи и пребывала вместе с хозяйкой в Москве. Следовательно, Бережной сам впустил в квартиру своего убийцу или пришел вместе с ним.
— А если был сделан четвертый комплект? — спросила Вера.
— Исключено, — покачал головой Владимир. — Там такой замок, что среагировал бы на копию сигналом тревоги, который поступил бы на пульт охраны. Сигнал не прозвучал ни в момент отпирания двери, ни позже, а убийца находился в квартире не менее часа, если судить по количеству и характеру ран на теле Бережного.
— Знаешь, мне недавно подбросили в почтовый ящик ключи с музыкальным брелоком. У Бережного когда-то был такой же.
Вера достала из сумочки связку и показала.
Но Владимир покачал головой.
— Это другие ключи. И от обычного замка. Может, и дорогого, но простенького. Похожий стоит в квартире, которую я снимаю. И в квартире убиенного Минусевича. Таких полно в каждом магазине, у Бережного же был заказной. И копии ключей для него изготавливаются лишь при наличии у мастера самого замка.
— Надо бы проверить… — сказала Вера и протянула связку с брелоком Владимиру.
Тот убрал их в карман и продолжил:
— Четвертый подозреваемый — секретарша. Та призналась в конце концов, что один раз у нее с шефом был секс. Прости…
— Я-то тут при чем? — удивилась Вера. — Ну, был и был. Надо только порадоваться их счастью.
— Секретарша не претендовала на длительную связь — ей нужна была только работа, за которую ей неплохо платили. А смерть Бережного лишила ее места. К тому же она замужем. Мужа любит и боится, что он узнает про тот случайный секс с боссом. Ее муж — молодой амбициозный спортсмен, член сборной страны. Такими жены гордятся обычно и терять их не хотят. Да и к тому же у нее алиби.
— Получается
— Глухарь, висяк… — Владимир усмехнулся. — Нет ни одного преступления, которое нельзя было бы рано или поздно раскрыть. Я, например, поднял информацию о всех насильственных смертях за последнее время. Запомнился случай, произошедший прошлой осенью. Убит молодой предприниматель, практически ровесник твоего бывшего мужа. Но убит не дома, а в парке, где бизнесмен совершал утреннюю прогулку. Его не мучили, не приковывали наручниками. Просто кто-то подошел к нему и ударил заточкой в сердце. Смерть была мгновенной.
— То есть преступник — кто-то из его знакомых? — удивилась Вера.
— Скорее всего, нет. Тех, кто бегал в ранний час по дорожкам парка, проверили — никто и никаким боком. Кто-то из знакомых специально приехал в семь утра? Что-то сомневаюсь. Наверное, мужчина, увидев этого человека в неурочное время да в таком месте, удивился бы и насторожился. Скорее уж посторонний подошел. Почему только физически крепкий, тренированный мужчина, в недавнем прошлом кандидат в мастера спорта по волейболу, подпустил к себе незнакомца, позволил ударить и не смог увернуться? У меня только одна мысль — тот, кто это сделал, был еще более силен и опытен. Кроме того, удивительно хладнокровен. Я проверял: твой муж и тот бизнесмен знакомы не были, и общих связей у них не отслеживается. Но что-то должно их объединять.
— Может, ты ошибаешься? Как могут быть связаны эти два преступления?
— Не знаю. Наверное, просто интуиция. И Бережной, и тот предприниматель одного возраста, оба были людьми состоятельными, не имели врагов. И ни тот, ни другой не смогли оказать сопротивление. То есть даже не пытались, несмотря на молодость и физическую силу. Оба убийства не раскрыты. Думаю, их совершил человек, умеющий и, вероятно, любящий убивать. Как ты считаешь, таких людей много в городе?
— Я считаю вот что. Если ты прав, значит, будут и другие убийства, которые останутся нераскрытыми. Потому что они будут совершаться в разных местах, разными способами и в отношении людей, не связанных друг с другом.
Владимир остановил автомобиль.
— А теперь ты садись за руль. Привыкай к своей машине.
Но Вера не успела занять водительское кресло — раздался звонок ее мобильного. Она посмотрела на дисплей — там определился номер Миклашевского. Сначала она не хотела отвечать, но телефон продолжал звонить — пришлось принять вызов.
— Просмотрел сводки по городу, — без всякого вступления начал бывший начальник. — Вчера поздно вечером в больницу «Скорой помощи» был доставлен студент Артем Лиусский, если помнишь такого. Диагноз — химическое отравление. Сегодня утром парень, не приходя в сознание, скончался.
— Передозировка? — догадалась Вера.
— Да, — подтвердил Миклашевский. — Но это не все. Мать Лиусского… Ты слушаешь меня?
— Слушаю, конечно.
— Ну, ладно. А то молчишь, молчишь… Может, тебе не интересно.
— Я слушаю, — повторила Вера.
— Так вот, та самая мадам, которая накатала на тебя телегу министру и в общественную палату, всю ночь была рядом с ним. А сегодня днем, уже после смерти сына, поехала домой. Сама села за руль, на перекрестке вылетела на красный и прямиком под фуру. Пока жива, но состояние крайне тяжелое. Вот какие дела.