Я стану твоим Ангелом
Шрифт:
Здесь уже давно никого не было, очень давно. Вдохнув морозного воздуха, я легонько задернула тонкий шелк обратно и прошла в следующую комнату. Здесь располагалась спальня. По центру комнаты разместилась огромная кровать с пологом, покрытая шелковым черным пледом с золотой вышивкой. Чтобы взобраться на эту кровать, нужно было преодолеть три мраморных ступени. Справа и слева от нее стояли диванчики, столики с множеством сухих роз и книжные шкафы, забитые сверху донизу книгами, расставленными по цвету переплета корешков. Красота и могущество завораживали, а черный цвет полностью обволакивал
Казалось, что эта тьма начала просачиваться в меня, отправляя волну страха по венам. Кинув последний взгляд, я решила, что уже насмотрелась, и прошла обратно в гостиную. Перед тем как выйти из этого мрака, мой взгляд поймал портрет, висевший напротив мраморного камина. Черноволосая красивая женщина с яркими голубыми глазами держала на руках маленькую кучерявую светловолосую девочку с изумрудными глазками. В розовом платьице она казалась ангелочком. Она улыбалась, смотря на женщину, отчего на пухлых щечках образовались милые ямочки, а ручкой за палец держала мужчину, очень похожего на Влада. В изумрудных глазах виднелась власть и гордость, но они блестели огнем страсти и любви. Лицо его было шире, чем у Влада, и на нем не было щетины. Его брат …
Я не заметила, как соленые слезы медленно потекли по щекам, капая на мраморный пол. Этой девочке было лет пять, и она напомнила мне Елисея, такого же лучезарного и светлого, доброго и улыбающегося. Внезапно я почувствовала, как его маленькие ручки обняли меня за талию, крепко прижимая к себе. Слезы превратились в горькие рыдания, а руки стали трястись.
Покрутив головой, я попыталась прогнать наваждение и выбежала из покоев, громко хлопнув дверью. На секунду зажмурила глаза, откинувшись спиной на дверь, и помчалась к дверям. Как только двери открылись, я влетела в лифт и коротко, задыхаясь, бросила:
– Люцифер!
Лифт мгновенно поехал и почти тут же остановился.
– Назовите этаж, - произнес женский чопорный голос.
– Первый, - дрожащими губами прошептала я, утирая руками бесконечный поток слез.
Примерно на середине пути лифт тряхнуло, и он замер, забрав всё яркое освещение. Я погрузилась в кромешную тьму и упала на пол от несдерживаемых слез. Темнота напомнила безжизненные покои и счастливую семью, которой, скорее всего, не было в живых, как и моей. Громкие рыдания разрывали грудь, сдавливая легкие до изнеможения, и чтобы как-то унять истерику, я прижала колени к груди и, обняв их руками, стала покусывать от душевной боли. Боли, разъедающей всё изнутри.
Я плакала от того, что вернуть всё назад было невозможным. Ни автокатастрофу, ни мажора, ни Игоря и ни Влада. Всё это ворвалось в мою жизнь длинной бесконечной черной полосой, которая и не думала заканчиваться. И сколько еще плохого произойдет? Какой предел этому? Когда мне станет легче?
Размеренно покачиваясь сидя на полу, я не могла найти ответа ни на один малюсенький вопрос, даже на его мизерную часть! Постепенно слезы высохли, перейдя в разрывающую боль в висках. Тело онемело от долгого пребывания на полу, а шея затекла. И спустя некоторое время, пришло осознание того, что если здесь мне пришлось бы просидеть хоть целую вечность, я не расстроилась и не попыталась бы выбраться. Ведь там меня не ждет ничего хорошего. А тьма, она может стать приятной и родной. Она поглотит тебя и твою боль, скрыв всё под вуаль мрака. И тогда ты привыкнешь к ней, она станет твоей неотъемлемой частью.
Вдруг свет в лифте загорелся, и он стремительно двинулся вниз. Я зажмурилась, прикрыв глаза рукой, но не встала. Сил не было, абсолютно. Двери медленно раскрылись, и передо мной оказался серьезный Влад, облаченный в темно-синие брюки и светло-голубую рубашку. Прищуренные глаза внимательно вглядывались в меня, но потом расширились.
– И давно ты тут сидишь? – спросил Влад и облокотился на стальную дверь.
– Давно, - коротко ответила я, отведя взгляд в сторону.
– Где ты была?
– Кто они, Влад? Где эта девочка? – Я понимала, что не стоит этого спрашивать, но слова сами сорвались с онемевших губ, и по щеке скатилась одинокая слезинка.
Влад замер и присел на корточки, пытаясь заглянуть мне в глаза. Он прекрасно понял, о ком я спросила.
– Семья моего старшего брата Владимира. Они погибли. А Алиса жива. Она во Франции.
Мои худшие предположения подтвердились, и я закусила губу, чтобы не расплакаться сильнее. Хоть девочка была жива. Это подействовало, как лучик надежды для моей измученной души. Вот только надежды для чего, я не знала, просто чувствовала.
– Почему ты плачешь, Злата? – Влад осторожно приблизился и стер слезинку большим пальцем, отчего я вздрогнула и встретилась с ним взглядом.
– Я не… Я не плачу, - неуверенно произнесла я и потихоньку встала. – Девочка мне просто кое-кого напомнила.
Я проскользнула мимо Влада, почувствовав на секунду приятное тепло, когда задела ногой его колено. Похлопав себя по щекам, чтобы привести в порядок, замерла в холе, глядя на шубу, размеренно покоящуюся на диване. Кажется, я оставляла ее в кабинете Ирины.
Будто прочитав мои мысли, Влад сказал:
– Ирина принесла. У тебя выдался напряженный день. Езжай домой, Злата.
– Но… Но я не отпустила еще рабочих, - произнесла я в замешательстве.
– Это сделала Ирина. Езжай.
Я усмехнулась, и внезапная волна злости захлестнула с новой силой.
– Что, так не терпится меня выгнать?
Влад хотел что-то ответить, и, судя по тому, как заходили желваки и засветились глаза, не очень приятное, как вдруг входная дверь открылась, и в нее вошел парень.
– Привет, приятель. Смотрю я вовремя. Это она?
Высокий лысый парень с карими глазами цвета виски и широкими скулами с неким восторгом переводил притягательный взгляд с меня на Влада. Крепкое телосложение буквально кричало, что он не расставался со штангой. Потертые джинсы и распахнутое длинное черное пальто придавали шарму и изысканности. Конечно, он не был таким, как Влад. В нем не было исходящей опасности, опьяняющей недоступности и чрезмерной гордости.
– Злата уже уходит, - резко ответил Влад с железными нотками в голосе.