Я стираю свою тень - 4
Шрифт:
— Убила бы.
— Я бы тоже.
— И что нам делать?
— Думать и ждать, и быть осторожнее.
— Я сойду с ума от напряжения.
— Не имеешь права. — Я показал Айрис кулак. — Ты сильная.
— Уже давно нет. Я стала мягкой мамочкой, с огромной слабостью к своему дитя.
— Вот ради нашего сына ты будешь терпеть и сохранять хладнокровие, если хочешь его снова увидеть.
— Ладно. Пошли уже отсюда, пока хозяйка не вернулась со свежими силами.
Мы ушли из кабинета Ольги. На душе было неприятно и пусто, словно нас выпотрошили духовно,
— О, дядя Гордей и тетя Айрис. — Он замер возле нас и внимательно посмотрел.
От его любопытного детского взгляда не ускользнул наш пострадавший вид.
— Упали с лестницы, — соврал я и потрогал свою шею. — Чуть голову не свернул. Как успехи? — Перевел тему, чтобы отвлечь мальчишку.
— Я слышал голоса, но ничего не понял, — Ивант точно изобразил речь задом наперед.
— В каком месте?
— Показать?
— Давай.
В свете признаний Ольги последнее уже не имело особого смысла. Она знала, где находится портал, и причины искать его альтернативным способом вроде как отпали. Однако мне хотелось верить, что она знала не все. Да к тому же любая деятельность отвлекала от невеселых мыслей.
— Я не пойду с вами. — Айрис решила, что это пустое занятие. — Схожу, выпрошу мазь от синяков, потом в столовую.
— Как хочешь. — Я не стал ее упрашивать.
Если она не в настроении, то ее присутствие рядом только отвлекает. Мы пошли с Ивантом дальше. Он завел меня в техническое помещение, пахнущее хлоркой и сыростью, и подвел к стене.
— Ну и? — Я не понял, для чего надо было подходить к ней.
— Вы не знаете? — лукаво поинтересовался он.
— Не знаю чего?
— Что тут есть дверь?
— Где? — Я не увидел ничего похожего.
— Так вот же она. — Он придавил носком неприметную, из-за непривычного расположения у самого пола, кнопку.
Дверь обозначила свои размеры, уйдя в стену. Она была утоплена в пол и открывала проход вниз по лестнице. А я был уверен, что древним это привычное изобретение людей было совсем не нужно.
— Как ты узнал про неё? — Я сделал первый шаг в дверной проем.
— Случайно.
— А многие о ней знают?
— Четверо. Мой брат, мой друг, еще один мой друг и другой мой друг, — пояснил Ивант.
— А взрослые?
— Я мамке рассказал, она не поверила. Остальные тоже рассказали, но их родителям было неинтересно.
— Ха, как это похоже на здешнее любопытство, — усмехнулся я.
Я начал считать ступени и насчитал их двадцать три. Высота каждой сорок два сантиметра, общая высота от верхней ступени до основания нижней почти десять метров. Предназначение этого помещения, расположенного ниже уровня всех остальных комнат, для меня было загадкой. Вряд ли древние делали для себя винные погреба или к примеру, усыпальницы.
В помещении было не особо ярко, будто не хватало энергии для освещения. Я попросил телефон у Иванта. Тот нехотя протянул его мне.
Мы медленно прошли вдоль стен, рассматривая рисунки и клинопись. Фигурки людей с длинными волнистыми бородками, занимались ведением хозяйства: держали в руках кетмени, шли за повозками с волами, летали будто бы в корытах, из которых торчала голова пилота и пассажиров. Фигуристые женщины с открытой грудью и полумесяцем над головой, общались с домашними животными, собаками и кошками.
— Похоже, это помещение напоминало им о питомцах, воспитанных древними землянах. Что-то вроде иллюстрации о проделанной работе, — предположил я. — Не несущей никакого иного смысла, кроме желания напомнить себе о своем величии. Комната релакса.
— Зачем? — спросил Ивант, вложив в одно слово уйму смыслов.
— Чтобы потешить самолюбие. Ты еще маленький, чтобы понимать наслаждение такими вещами, а вот взрослым оно необходимо. Иначе непонятно для чего ты жил, если нечем похвастать.
— Как я твоим телефоном?
— Ну, почти. Телефон-то мой.
— Задари насовсем, — предложил Ивант.
— Пока не могу. Иногда он нужен мне самому.
— Жмот, — не сдержался мальчишка.
— Хам, — ответил я ему. — Невоспитанный лунатик.
— Кто это?
— Не важно. — Я посветил на часть барельефной панорамы, на которой был изображен человек, спускающийся по лестнице, вокруг каждой ступени которой было изображено кольцо. Ступеней было двадцать три. Я повернулся и посветил в сторону нашей лестницы. Если и были на ней когда-то кольца, то их уже давно демонтировали, оставив лестнице самое утилитарное предназначение.
— Ты не замечал в этой комнате ничего странного? — спросил я Иванта, осматривая торцевые стороны ступеней на предмет остатков колец-порталов.
— Не замечал, — честно ответил мальчишка.
Я так и не заметил никаких следов. Стенки выглядели идеально ровными, отполированными до зеркального блеска. Возможно, рисунок не имел под собой такого прагматичного смысла, который я увидел. Это могла быть аллегория, показывающая, что каждая ступень лестницы, это новый уровень, которого добились древние, помогая людям становиться цивилизованнее.
— Ладно, пошли назад, — позвал я Иванта. — Как в музее побывали.
— Идем. Жаль, что никто не разговаривал.
— В следующий раз обязательно услышим речь. — Я выключил шипящее радио и нечаянно провел пальцем по экрану, активировав фотоаппарат. — Хочешь фотку на память? — спросил я у Иванта.
Он поднимался позади меня и замер на полушаге, не зная, что ответить. Я направил в его сторону телефон и замер. На экране появилось то, чего не наблюдалось глазами. От боковых стенок ступени, на которой стоял Ивант, возник едва видимый светящийся круг. Свечение становилось интенсивнее с каждой секундой, но глазами его все равно не было видно.