Шрифт:
Глава 1. Макс
– Рано ещё поздравлять, Володь, – проговариваю в трубку, паркуясь на служебной стоянке компании, которая уже через несколько часов станет моей. – Но вечером проставляюсь!
– Замётано, – кидает друг. – Ладно, пока! Здесь мой труп ожил, и, кажется, меня ждёт продолжение ночи! Удачи, Макс.
– Давай, – со смехом отвечаю. – Не оставляй девушку неудовлетворённой. В аду для таких специальный котёл, – говорю, но Володя меня уже не слушает, потому, как я слышу женский смех.
Скидываю звонок и выхожу из машины. Взглянув на часы, решаю, что ещё успею забежать в
Захожу в кофейню, находящуюся напротив здания офиса, и сразу же направляюсь к баристе. Заказываю один эспрессо и сажусь ждать своего заказа за барной стойкой рядом с симпатичной белокурой девушкой, задумчиво попивающей свой латте. Вчитываясь в какие-то бумаги в своих руках, недовольно хмурится и вздыхает, словно на её плечи свалились непосильные ей проблемы.
Хотя какие проблемы могут быть у девушки, попивающей кофейный напиток в одной из самых дорогущих кофеен города, в брендовых вещах, стоимость которых могла бы покрыть зарплату всему обслуживающему персоналу компании.
Наверное, очередной папик дал меньше, чем обычно. Или кто-то купил последнюю сумочку из коллекции. Или же какая-нибудь другая типично женская «проблема».
– Утро не задалось? – спрашиваю её, решив познакомиться и взять номерок на будущее.
Девушка поднимает голову, и на секунду застываю при виде необычного цвета её глаз. Прозрачно-бирюзовых. Вместе с белоснежными волосами они делали её похожей на неземное существо. Чёткие, аккуратные линии лица придавали ей грациозный вид. Но всё ломала её стервозность, которая появилась в ней, стоило ей посмотреть на меня.
Окинув меня высокомерным взглядом и фыркнув, возвращает своё внимание бумагам, чем ещё сильнее подогревает мой интерес к её персоне.
– Или ты по утрам всегда такая колючая? – задаю следующий вопрос.
– А что, хочешь проверить? – с вызовом задаёт вопрос. – Не советую. По утрам я просыпаюсь ведьмой и могу заколдовать твой… – опускает взгляд мне между ног и продолжает. – Крохотный стручок.
Выгибаю бровь, рассмеявшись над её словами.
– Дерзкая?
– А то! – бросает, поиграв бровями. – Тебе не по зубам, мужик. Пей свой кофе и не приставай, иначе применю свои колдовские штучки прямо сейчас, – проговаривает, изобразив в воздухе пальцами якобы магию.
– Люблю дерзких, – произношу, придвигаясь к ней. И решаю, что вечером хочу видеть эту ведьму у себя в постели. По статусу скоро будет положено иметь личную кралю для плотских утех.
– А я не люблю наглых, мужик, – якобы с сожалением выдыхает она и, бросив на стойку несколько купюр, берёт свою небольшую сумку, бумаги и встаёт с барного стула. – Большое спасибо, что дал мне нормально позавтракать! – возмущённо проговаривает и выливает мне на ширинку остатки своего, благо, холодного латте. – А вот и магия, мужик, – воодушевлённо говорит и, развернувшись, уходит.
– Больная! – шиплю, смотря ей вслед.
– Нет, не больная. Я ведьма, – слышу в ответ, и она выходит из кофейни, хохоча, как ненормальная… ведьма.
Внимание: те, кто пришел в историю из книги про Арину и Сашу. Прошу простить и понять, что так требовал сюжет. Вначале
Глава 2. Ника
– Добрый день, – широко улыбаясь, приветствую девушку на ресепшене. – Меня зовут Вероника Савина. Со мной связался Игнат Борисович и назначил встречу на сегодня, – представляюсь и сразу же оглашаю то, зачем пришла.
Мне ужасно не нравится терять время просто так, особенно, когда я могла бы использовать его с пользой там, где мне это необходимо.
Вчера вечером, когда мне позвонил нотариус из компании отца, я знала, что это из-за завещания, которое должны сегодня огласить, но искреннее не понимаю, зачем я, если максимум, что мог завещать мне папа – машина и дом, в котором я живу. И пусть дядя Игнат, хороший друг моего отца, настоятельно рекомендовал мне явиться в офис, я думала, что не пойду до самого последнего момента.
Рано утром даже зашла в кофейню и заказала себе латте, хоть и не хотела его. Я пыталась расслабиться и обдумать планы на свою дальнейшую жизнь, но появился этот мужик, решив, что ему жизненно необходимо меня склеить. Признаюсь, он был красив и обаятелен, только мне было не до него. Я изучала список документов, необходимых потенциальным родителям для усыновления детей из детского дома.
– Добрый день, Вероника! – с улыбкой отвечает девушка. – Не могли бы вы мне дать какой-нибудь документ удостоверяющий личность?
– Да, конечно, – отвечаю и протягиваю ей паспорт, помня о том, что нотариус предупредил, чтобы я взяла его с собой и предъявила на ресепшене.
– Вероника Николаевна, – обращается она ко мне, записав данные из паспорта. – Я вас записала и сообщила помощнице Игната Борисовича о том, что вы прибыли. Самого его сейчас в офисе нет, но он будет позже. Подождите его в фойе, пожалуйста.
– Надеюсь, мне недолго ждать? У меня нет времени на ожидание, – недовольно проговариваю, боясь опоздать в детский дом, где собиралась навестить двух мальчишек, которые после смерти родителей оказались там, и теперь я пытаюсь сделать хоть что-то, чтобы забрать их. Собираю многочисленные справки, и в офис я явилась не только потому, что Игнат Борисович позвонил, а ещё потому, что мне нужна справка, подтверждающая, что я не бедствую.
Много лет я жила по соседству с одной семьёй. Мужчина – бывший военный, а его жена – репетитор русского языка в элитной школе, где я училась, когда мне надоедали бесконечные гувернантки, нанятые отцом. Я считала их семью идеалом и часто бывала у них, потому что рядом с ними чувствовала себя нужной и частью их маленького, но такого комфортного мирка.
Год назад Александр и его жена оказались жертвами грабежа. Воры забрались в дом и, застав хозяев дома, убили их, хоть мужчина и оказал явное сопротивление, ранив злодеев. Они обчистили дом и скрылись. Если бы в тот день я не забрала мальчишек к себе, чтобы поиграть в приставку, то, боюсь… детей грабители тоже не пожалели бы. Позже преступников нашли, осудили, но самые дорогие для меня люди оказались в детском доме, и я долгое время не могла их забрать, потому что только месяц назад мне исполнилось восемнадцать. Но сейчас у меня есть шанс.