Я тебя не обижу
Шрифт:
От холода его взгляда твердеют соски, но, к счастью, струящаяся ткань топа надежно укрывает это от глаз Марата.
– Выздоровела? – спрашивает он.
Останавливается в шаге от меня. Смотрит свысока и поддевает большие пальцы себе под ремень.
В ответ лишь молча киваю.
– Одевайся, – еще раз проходится взглядом по моей оголенной фигуре.
– Зачем? – выдавливаю из себя.
– Со мной поедешь, – отвечает он так, как будто это само собой разумеющееся.
– У меня смена, – начинаю я. – Я и так оштрафована. Из-за Вас. И потом…
– Почему ты всегда так много говоришь? – недовольно морщится он. – Одевайся. А то так поведу.
А на улице, между прочим, холодная осенняя ночь! Но ему-то точно плевать на это.
– И потом, – уже тверже продолжаю я, – я никуда с Вами не поеду! Я же дала все, что Вам было нужно! Что еще от меня надо?
– Дала, – усмехается он себе под нос, а потом произносит уже серьезно. – Я взял. Надо будет, еще возьму.
– Я не поеду, – говорю упрямо.
Разворачиваюсь и сажусь обратно на стул. Беру кисть. Собираюсь продолжить править макияж. И пытаюсь унять дрожь в руках.
Тут же в зеркале вижу, что Марат подходит вплотную. Потом хватает меня подмышки. Разворачивает к себе лицом и сажает на столик. Тут же руками раздвигает мои коленки и встает между ног.
– Пусти! – опять прошу я, как и при каждой нашей с ним встрече.
Бью его по груди.
– Напросилась? – зло рычит он и я чувствую горячую ладонь у себя на талии под топом.
Он ведет ее выше, растопыривая пальцы, пока большим не утыкается в грудь. Водит им по окружности.
Мои удары становятся слабее. А сердце, наоборот, начинает биться чаще.
Мы не сводим друг с друга глаз. Это какая-то немая дуэль.
– Сука, – не выдерживает Марат, – видит Создатель, я не хотел.
Переводит руки мне на попу и ближе придвигает к себе.
И мне между ног опять упирается его возбужденный член. Он у него вообще бывает в другом состоянии?!
Замечаю, как он начинает расстегивать ремень. Ну, уж нет!
Пытаюсь оттолкнуть его от себя, но это бесполезно. Эту груду мышц мне не сдвинуть.
– Хватит ломаться, – усмехается он. – По-быстрому трахнемся, а потом к делу. Все равно моя уже. Я же вскрыл.
И эти его слова придают мне уверенности и силы, что ли. Судорожно стучу руками по столу в поисках хоть какого-то спасения и натыкаюсь на настольное зеркало. Хватаю его, размахиваюсь, при этом задевая большое зеркало, и ударяю Марата по голове.
Слышится звук бьющегося стекла – это падают осколки большого зеркала.
Марат хрипит и хватается за голову в месте удара.
Я со всей силы отталкиваю его. Спрыгиваю со стола и бегу к двери. Открываю ее и успеваю сделать всего пару шагов, как меня хватают за талию и приподнимают. Несут обратно в гримерку.
Я пинаюсь и бью руками своего захватчика, но ему, похоже, все равно.
Он заносит меня в комнату и так и держит на весу за талию.
Я с ужасом смотрю на Марата. Теперь уже он прислонился задницей к столику и по его голове с одного бока стекает тоненькая струйка крови. Он двумя пальцами вытирает ее. Потом смотрит на них.
Подходит к нам. Опять проводит пальцем по крови и теперь уже сует эти пальцы мне в рот. Отворачиваюсь и он хватает за подбородок. Сдавливает его, заставляя меня приоткрыть рот, и просовывает туда свои пальцы. И я опять чувствую металлический вкус. Вкус его крови.
– Кровь за кровь? – усмехается он и, наверное, легко читает в моих глазах ужас.
Смотрит какое-то время, а потом приказывает громиле, держащему меня:
– В машину ее.
Пока громила несет меня к выходу, я отчаянно пытаюсь вырваться, но это бесполезно. А случайные официанты, попадающиеся нам на пути, скромно опускают глаза и убегают по делам.
Также и охранник на входе просто отворачивается и делает вид, что не видит и не слышит, как меня тащат против моей воли.
Прежде чем, засунуть меня в машину, громила надевает мне на глаза маску и заклеивает рот. Дышать теперь я могу только носом. Потом, несмотря на сопротивление, заводит назад мои руки и надевает наручники. Холод металла впивается в кожу.
Какое-то время сижу в машине в тишине, пока до меня не доносится звук открывающейся двери и я не слышу знакомый голос:
– Поехали.
Мне хочется кричать и плакать. И стукнуть обладателя голоса чем-то тяжелым и большим.
Меня что? В заложницы взяли? Но за что? Я же ничего не сделала. Грэма сдала. И он обещал отпустить! Он обещал! Мне хочется прокричать это ему. Но получается лишь глухой звук, тонущий в реве мотора.
Едем мы долго. И чем дольше продолжается наш путь, тем страшнее становится мне. А вдруг он просто решил избавиться от меня? Как от ненужного свидетеля. Но чего? Свидетеля чего?
Пока мы доезжаем до места и машина замирает, я успеваю надумать себе такого, что секс с этим похитителем кажется мне безобидной шалостью.
– Приедешь завтра в девять, – слышу голос Марата.
Потом опять звук открывающейся двери. Обдает холодным ветром.
Чьи-то руки просто подхватывают меня за талию, приподнимают и кладут, наверное, на плечо. Отчаянно пинаюсь и трясу головой, пытаясь снять с себя маску.
А еще холодно. Я ведь так и не оделась. Вернее, мне не дали такой возможности.
Потом вдруг становится тепло. Похоже, мы в доме.
Меня, наконец, ставят на ноги. Разворачивают и снимают наручники. И я, дорвавшись до свободы, бегу. Куда? Непонятно. Глаза же до сих пор закрыты. И я так тороплюсь, что даже не снимаю маску.
Мой побег продолжается недолго. Носком задеваю обо что-то и падаю, успев подставить вперед руки. Так и оказываюсь на четвереньках.
И тут до меня доносится громкий смех. Снимаю, наконец, маску. Но не оборачиваюсь. Я прекрасно знаю, кому принадлежит этот смех.