Я тебя не помню
Шрифт:
– Да. Настя рожает моего ребенка. Прямо сейчас. Что собираешься делать на этот раз? Вяземского ведь нет.
Иду в открытую, скрывать нечего.
Дед поморщился, я почти видел, как работают его извилины в голове, но долго ждать на морозе я не планировал. Меня, честно говоря, вырубало в сон.
– Как такое возможно, что это твой ребенок? Она ходила в больницы, врачи писали другие сроки! Я был уверен, эта неверная вертихвостка изменила своему больному мужу! – сердился дед.
– Я следил за ней
Выстрел в самое сердце. Назар понимает, в чей адрес я выплюнул эти слова.
– Все, что я делал, я делал ради тебя. Ты – мой самый любимый внук, Данияр. Ты – моя единственная надежда, потому что твой отец отказался продолжать мое дело. Значит, так: когда ребенок родится, ты должен от него избавиться.
Только всевышний помогает мне держать себя в руках и проявлять уважение к старику. Крупицы уважения. Только из-за возраста. Меня так учили, а Шах тогда надо мной смеялся.
– Если родится девочка, эта потаскуха должна забрать ее и исчезнуть восвояси. Если родится наследник, то ты знаешь, как решается эта проблема в нашем мире…
Я не позволяю договорить.
Делаю шаги, преодолевая сугробы, и смотрю на Назара сверху вниз.
– Катись к черту со своими надеждами, Назар, – весьма вежливо цежу. – И наследство себе оставь. В жизни тебе не видеть моего прощения за ту мясорубку, что ты для нас с ней устроил. Век тебе не отмыться.
– Следи за словами, Данияр, – пригрозил Назар, гневно выдувая пар из своего рта. – Ты знаешь, с кем ты разговариваешь?!
– Хоть с самим дьяволом, хотя даже дьявол не способен на такие зверства.
Губы деда затряслись, он гневно сощурился.
– Значит, так, – повторяю я, – убери руки от моей жены и от моего еще не родившегося ребенка, и будет тебе счастливая старость. Вот мое тебе слово.
Я развернулся, двинувшись к машине. Рукой успокаивающе поглаживаю пистолет и смотрю по сторонам, только будет шорох – придется навести шуму.
– Я тебя в последний раз прошу: сделай как я велю, – донеслось в спину. – Я все для тебя положил. Я расчистил тебе дорогу в мир власти и богатства. Я устроил брак с дочкой Алябьева, у тебя будет еще много детей.
Остановившись по колено в снегу, я обернулся.
– За детей спасибо, конечно, но у меня уже есть.
Резко открываю дверь и сажусь в машину.
– Блядь! – выругался тихо.
У нас с Назаром всегда были напряженные отношения, еще будучи юнцом я шел ему наперекор. До моих двадцати лет Назар настойчиво твердил моему отцу подарить ему больше внуков, но не задалось.
Не уверен, что я был бы жив при наличии более послушных внуков. Скорее всего, лежал бы я сейчас вместе с братом.
Резко тронувшись, я торможу
Дед ждал ответа.
Я ухмыльнулся, отъехал назад и с наслаждением утопил педаль газа в пол, в считанные секунды протаранив три автомобиля, но выбравшись из кокона.
– Девочку, – попросил я вслух. – Рожай девочку, Настя. Наследников потом сделаем, сейчас не время.
Вернувшись домой, я положил телефон рядом и проспал до самого обеда. Звонков от Юсуфа не было, я набрал сам.
– Да, господин…
– Почему не докладываешь? – разозлился я. – Ты видел время?!
– Так, ничего не происходит. Ваша жена еще не родила, но беспокоиться не о чем. Моя жена шестнадцать часов рожала, Данияр Ленарович. Это не предел.
Я поджал губы и спустился вниз. Так долго, я надеялся проснуться и услышать, что у меня родилась дочь. Я позвонил в офис и отменил все встречи на сегодня, нужно было подготовить детскую, да и вообще понять, как с Настей себя вести и что с Назаром делать.
В детской все было устроено как мы с ней хотели. Как весной перед мясорубкой обговаривали: нейтральные стены, никакого деления на розовое и синее, Настя не любила яркие цвета.
После обеда позвонил Юсуф.
– Говори, – приказал я.
– Ваша жена только что родила дочь, примите поздравления!
В пальцах появилось покалывание, я слегка улыбнулся. Умница, родная. Я в тебе не сомневался.
– Вы приедете? Я отсюда слышу, как ваша дочь разрывается в плаче.
Я тоже слышал. Внутри клокотала буря чувств, я стал отцом.
– Выезжаю. А ты смотри, чтобы к моей дочери никто не приближался. Смотри в оба за моим сокровищем, Юсуф! – пригрозил хрипло.
Глава 20
Настя
– Три килограмма ровно! – удовлетворенно улыбается акушерка, передавая мне маленький плачущий сверток.
Наконец, меня перевели в палату, где ничего не напоминало о ночи, проведенной в родах и боли. Теперь я могу часами на нее смотреть. На свою дочь, на свое выстраданное счастье.
– Три килограмма – это хорошо? – спросила я с беспокойством.
– Маловато, но для восьми месяцев хорошо, – успокоили меня.
В груди затрепетало, а на глаза навернулись слезы облегчения. Этой ночью меня предупредили: если я не буду стараться, то роды пройдут с осложнениями для ребенка. Я не хотела навредить малышу, так не хотела, что старалась изо всех сил.
Плод стараний теперь на моих руках. Я не навредила. Я старалась.
Даже про Данияра почти что не вспоминала. До утра не вспоминала. Только в самом начале схваток мысленно проклинала наш последний день и то удовольствие, что я ему доставила.