Я тебя прощаю. Чужая любовь
Шрифт:
Глава 5
Адам
***
– Объявляю вас мужем и женой.
Звучит как очередной приговор, как еще одна причина, отдаляющая меня от желанной женщины. От женщины, от которой я отказался по собственной воле.
Валерия… это последний раз, когда я позволяю рассматривать тебя.
И сколько было этих клятв? Сто? Тысяча? Я всегда нарушал их.
Невероятно красивая в белом платье, смущенная, радостная… и не моя.
Я стараюсь не думать об этом, уговариваю себя, что это единственно правильный
А еще стараюсь не прислушиваться к словам, что говорит девушка, каждое признание в любви, каждое теплое слово моему брату тянет из меня жизнь, заставляет зверя скулить, а человека сдерживать злость и отчаянное рычание.
Еще не поздно уйти – гости поздравляют пару, а я не могу заставить себя сдвинуться места. Кажется, сделаю шаг и не смогу остановиться.
Никогда не думал, что чья-то радость может принести столько нестерпимой боли. Ощущаемой физически. И с ней не справятся регенерация оборотня, отвары или обезболивающие препараты. Выход только один – перестать что-то чувствовать. Вырвать себе сердце – я с силой растираю грудь, в надежде хоть немного усмирить жжение, но знаю, что это не поможет. Ничего не поможет. Я обречен смотреть на счастье со стороны, никогда его не попробовав на вкус.
– Ты не пойдешь? – Шор легко толкает меня в плечо, на что я реагирую резким движением.
– Потом, – отвечаю, продолжая смотреть на нее.
«Если хватит сил», – добавляю про себя. А зверь продолжает тащить, выкручивать мышцы, тянуть жилы и так даже лучше, так душевная боль хоть немного утихает под натиском физической.
– Поздравляю, – произношу, словно выныривая из-под толщи воды. Как я оказался у небольшой сцены? Я не знаю. В этот момент мной руководил волк. – Я не знаю, что еще говорят в таких случаях, – выдыхаю, избавляюсь от ее запаха в своих легких.
Эрил треплет меня за плечо, искренне улыбается, и у меня даже получается улыбнуться в ответ.
– Обычно желают счастья. – Валерия смотрит, распахнув красивые зеленые глаза. – Детишек. – В ее взгляде читается желание разговорить меня, найти точки соприкосновения, но их не будет.
Это я обещал себе. Это я обещал брату.
А девушка заливается краской, смущенно отводит взгляд, извиняется.
Как же все по-идиотски!
За что вы со мной так, боги?..
– Поздравляю, Валерия, – ее имя даже произносить больно.
– Спасибо. – Она оживает, улыбается, раскрывает объятия. – Я всегда мечтала о старшем брате.
Происходящее – не хуже пытки. А изощренность этой пытки в том, что я сам на нее согласился, что я сам готов получить огромную порцию боли взамен пары слов или взгляда.
Я уверял себя, что свыкнусь, смирюсь, научусь жить рядом с Лерой и довольствоваться осознанием ее счастья и безопасности, но… это ложь. Я буду хотеть большего. Всегда.
– Да, теперь я и твой брат, Валерия.
«Брат!» – повторяю для себя.
Брат!
Старший брат!
А братья не желают своих сестер. Не хотят коснуться
Ничего этого не будет! Я сдергиваю душивший меня галстук, торопливо покидаю молодоженов, чтобы перевести дух. Успокоить зверя. Какая-то пара часов, и я смогу покинуть праздник. Наполнить легкие свежим воздухом без примеси мягкого аромата ее кожи.
Я и место выбираю так, чтобы оказаться спиной к центральному праздничному столу.
Да мне и не нужно видеть Леру, я чувствую её настроение, как свое. Испуг, волнение, радость, желание, трепет – всё это переживаю вместе с ней.
– Эй. – Брат хлопает меня по плечу. Я так сосредоточился на чужих эмоциях, что не заметил приближение Эрила. – Как ты?
– Прекрасно. – Подталкиваю тарелку с закусками. – Попробуй. Вкусно.
– Я не о еде. – Брат садится напротив. – Ты же понимаешь.
– Я в норме, – отвечаю как можно сдержанней. – Возвращайся к супруге.
– Она болтает со своей теткой. Я сейчас там не нужен. Адам, ты поговорил с Альфой? Он готов выслушать мое предложение. – Эрил склоняется ближе и продолжает на грани слышимости: – Ещё немного, и наша стая превратится…
– Слушай. – Я резко подаюсь вперед. – Вернись к паре. У неё сегодня праздник, Эрил. У тебя праздник, забудь хотя бы на этот вечер о своих амбициях, – последние слова произношу со злостью.
Брат откидывается на спинку стула, окидывает меня оценивающим взглядом – он всегда так делает, когда думает, что знает мои мысли.
– Я понял, ты сейчас думаешь, что смог бы сделать ее счастливей, ведь так?
Как же мне хочется стереть с губ брата едкую ухмылку.
– Ты слишком много думаешь о том, что тебя не касается. – Встаю и упираюсь ладонями в столешницу. – Спасибо за приглашение. Подарок за мной.
Хватит.
– Не забывай, завтра Альфа совершит обряд Единения, – долетает мне в спину.
– Ты ходишь по грани, младший, – называю брата не по имени, указывая его место.
Хочу уйти, но у меня не получается. Я не могу не воспользоваться шансом наблюдать за Лерой, наслаждаться ей, не вызывая у окружающих подозрения. Держусь в тени, слушаю ее голос и звонкий смех, напитываюсь им. Нет, я не обманываю себя. Не представляю, что ее счастье предназначено для меня, не фантазирую, что могло бы быть по-другому, – довольствуюсь своей ролью.
Но лучше бы я покинул праздник раньше, кажется, и я стал балансировать на грани, один неверный шаг, одно неверное слово или движение, и…
Мое желание наполнить ее запахом легкие выходит катастрофой. Лера налетает на меня с обвинениями, падает в мои объятия, обхватывая мой торс холодными руками, прижимается щекой; беру свои слова обратно: все, что было до этого момента и не пытка вовсе.
Чувствовать тепло женщины, которая могла быть моей, и знать, что это никогда не повторится, – вот что настоящая пытка.