Я – телохранитель
Шрифт:
Из-за двери комнаты, в которой жил доктор Вознесенский, доносился какой-то шум. Когда Анатолий постучал, стало тихо.
– Откройте! – попросил телохранитель.
Пауза в добрых полминуты, потом щелкнул замок. Дверь приоткрылась, но ненамного. Узкая щель, в которой маячил явно чем-то растревоженный Вознесенский.
– Позвольте войти, доктор!
Тот явно не горел желанием видеть в своей комнате гостя, но отказать Китайгородцеву он не посмел.
В комнате обнаружился Роман. Тапаевский
Анатолий бросил быстрый взгляд на стол. «Ява золотая». Обе пачки распечатаны. Теперь можно не сомневаться в подоплеке происходящего… Возвратившись в свою комнату, Вознесенский явно вскрыл пачки. А наркотики обнаружил только в одной из них. Во второй были сигареты, чего он никак не ожидал увидеть. Просто теперь вторая пачка с наркотиками покоилась в кармане Китайгородцева. Но Вознесенский ничего этого не знал и первым делом заподозрил хозяйского сына. То-то у Романа вид такой потрепанный. Здесь состоялся допрос с пристрастием.
– С вами все в порядке? – спросил у парня Анатолий.
Тот молча кивнул в ответ.
– Пожалуйста, идите к себе, – предложи лему Китайгородцев.
Это звучало как приказ, но Роман даже не шелохнулся. Когда Анатолий, повысив требовательно голос, повторил фразу, паренек бросил быстрый взгляд на доктора, будто спрашивая у того разрешения. Боялся он Вознесенского. Этот тип на самом деле имел над своими подопечными огромную власть.
Чтобы добиться подчинения стаи, надо унизить и растоптать вожака. Телохранитель вдруг резким движением сбил доктора с ног, а когда тот попытался подняться, придавил его горло – так, что тот захрипел. Этого хрипа Китайгородцев демонстративно не услышал.
– Я вам сказал – идите к себе! – произнес он таким неправдоподобно доброжелательным тоном, что больше уже ему повторять не пришлось.
Роман стремительно вышел, как будто только и ждал, когда ему позволят это сделать. Дверь за ним закрылась. Анатолий рывком поднял доктора с пола и швырнул его в кресло.
– Вас ждут в Москве, – сказал телохранитель. – Вам необходимо срочно возвращаться.
– Что за чушь? – огрызнулся Вознесенский.
Он потирал свою шею и вообще чувствовал себя крайне не комфортно. Его надо было дожимать.
– Если ты отсюда сейчас же не уедешь, – легко перешел на «ты» Китайгородцев, – я сдам тебя ментам. – Есть повод?
– Наркотики, – коротко сообщил Анатолий.
Чтобы было доходчивее, он извлек из кармана распечатанную пачку «Золотой Явы». Доктор изменился в лице. Он был похож на игрока, которому только что сообщили об изменении правил игры. Изменения оказались неожиданными и очень неприятными по своим последствиям.
– Ты все понял? – спросил Китайгородцев. – На сборы я даю тебе десять минут.
– Тапаев в курсе?
– Ты хочешь, чтобы об этом знал еще и он? – широко и неверяще улыбнулся Анатолий.
Доктор вздохнул в ответ. Не хотел.
– Через десять минут спустишься со своими шмотками вниз, –
Вознесенский не посмел перечить. Только попросил:
– Пожалуйста; верните мне эту сигаретную пачку.
Китайгородцев засмеялся. Смех был издевательский:
– За дурака меня держишь? Эта партия наркотика – лучшая гарантия того, что ты отсюда уберешься. Потому что как только ты заартачишься, я тебя сразу же сдам с потрохами.
– Разве я вам чем-то мешаю?
– Очень, – честно признался телохранитель. – При моей работе – чем меньше такой публики, как ты, тем легче работается.
И охранная служба не обходится без приятных минут. Скажем, ты где-то хозяина своего прикрывал, пребывал в напряжении в ожидании близкой опасности, и вдруг – спокойная обстановка, можно немного расслабиться, чайку попить, поговорить о чем-нибудь приятном с девчонкой (которая, конечно же, объект охраны, но до чего же привлекательный объект, черт подери!). И тот, кто думает, что телохранитель при охраняемом лице состоит всегда только в качестве безмозглого и бессловесного манекена, пригодного только для того, чтобы им в случае опасности можно было прикрыться, – тот очень ошибается. И принцессы за телохранителей замуж выходят, примеры такие были…
Образец охранника, которому в данный момент исполнять свои обязанности очень и очень приятно, предстал перед глазами Китайгородцева, когда он вошел в свою комнату. Его коллега, по фамилии Абросимов, сидел в кресле, в котором обычно сидел Анатолий, и смотрелся вполне счастливым человеком. Китайгородцев приставил его к Рите вместо себя – и теперь тот чаевничал с ней, с достоинством выполняя необременительные обязанности телохранителя. Легкая музыка. Кассета с щемяще-сладостной мелодией. Увидев, как Рита подливает в чашку Абросимова заварку, Анатолий ощутил легкий укол ревности.
– Какой-то ты осоловелый, – буркнул он, обращаясь к Абросимову.
Тот, наверное, о чем-то догадался, потому что засмеялся в ответ:
– Толик! Ты же знаешь – мы целый день на ногах, устаем как черти, а замены что-то не видно.
«По нему не скажешь, что он так уж жаждал замены… Так бы охранял и охранял сексапильную Риту… Даже ночью».
– Налей и мне, – попросил Китайгородцев девушку.
Вечер у него сегодня длинный. Много чего еще предстоит сделать. И неизвестно, успеет ли поужинать.
– Мороз ослабел, – сказала Рита. – На завтра обещают всего минус пять. Я бы на лыжах покаталась. Составишь мне компанию?
Вопрос был обращен к Анатолию. – Не могу, – виновато улыбнулся он. – Много работы. Завтра вообще будет беспокойный денек.
– Жаль, – искренне опечалились она.
– Я могу составить компанию, – встрял Абросимов. – Встанем с утра пораньше на лыжи – и вперед!
Китайгородцев посмотрел на него с плохо скрытой неприязнью.
– Мне уже хочется отсюда уехать, – вздохнула Рита. – Надоело всё.