Я угнала его машину
Шрифт:
– Зачем?
– раздражение проскальзывает в его голосе.
– Потому что, это то, что делают пары!
– Детка...
– вздыхает он, обхватывая мое лицо.
– Тебя заботит вопрос денег? Ты же знаешь, что у меня их дохрена, да? Мне много досталось от страховки моих родителей, плюс те, что нам остались с Ваном. У нас не будет их недостатка.
– На самом деле, я не об этом беспокоюсь. Я говорю, что пришло время и мне вносить свою долю, - я киваю про себя, высказав это, сожалея лишь о том, что не пришла к этому заключению
– Зачем? Почему сейчас? Почему с этим? Я же не просил, - хмурится он.
– Но это несправедливо. Нет равенства, а в отношениях должно быть равенство.
Теперь он слегка хмурится, отпускает меня и оставляет пространство между нами.
– Что за внезапная потребность в равенстве? Где свод правил, в котором это написано?
– Нет никакого свода правил. Это просто должно быть, если мы не хотим, чтобы деньги встали между нами, - раздраженно отпускаю я.
– Да не встанет это между нами. За целый год мы впервые говорим о деньгах.
– Вот именно. И вот поэтому ты внезапно подумал, как отлично не считаться со мной в принятии важного решения, потому что тебе не нужно думать обо мне и деньгах, - взрываюсь я, пытаясь дышать спокойно, чтобы все это не переросло в ссору.
– Я просто сбит с толку, - наконец бормочет он, раздражение отражается у него на лице. Не сомневаюсь, оно такое же, как у меня, поскольку он делает еще один шаг назад, еще больше отдаляясь от меня.
– Ох, блин. Я знаю, что это. Вы ссоритесь. Если я смоюсь к Джебу пораньше, обещаете оставить мне кусочек пиццы на завтра?
– спрашивает Ван, разбивая напряженность на мгновение.
– Мы не ссоримся. Мы обсуждаем, - быстро объясняю я.
– Мы ничего не обсуждаем. Ты просто придумываешь оправдания, почему это не идеальное решение. Мы должны были уже праздновать сейчас, - парирует Зандер.
– О, так значит это надуманная ссора, потому что я подняла эту тему без какой-либо причины злиться?
– выдаю я.
– Так теперь ты злишься?
– Да, реально пора сматываться отсюда, - бормочет Ван, набирая что-то на своем телефоне.
– Ван, иди в свою комнату!
– рявкает Зандер.
– Не рявкай на него. Ван не сделал ничего, чтобы ты отправил его в свою комнату, - возражаю я.
– Ты права, это ты ведешь себя смехотворно. Ты отправишься в свою комнату!
– отвечает Зандер, и мои глаза сначала расширяются, а затем быстро сужаются.
– Я еще ничего не знаю о девчонках, но даже я знаю, что ты сделал тупость, - бормочет Ван, уходя в свою комнату и закрывая за собой дверь.
С руками на бедрах я делаю угрожающий шаг к Зандеру.
– Так значит я теперь ребенок? Я здесь просто для того, чтобы ты указывал мне, что делать?
– Нет...
– Потому что меня уже бесит, что ты вечно мной командуешь. Я принимаю то, что на работе ты командуешь и в ответе за всех, но здесь мы равны.
– Ну, вот опять это слово, - он выкидывает вверх руки, его недовольство
– Быть равными не значит быть равными во всем. Я люблю покомандовать, и что с того? Тебе обычно это нравится. А может, ты хочешь присоединиться ко мне в тренажерке, чтобы мы могли делать одни и те же упражнения каждое утро?
– Теперь ты насмехаешься надо мной? Да что с тобой не так?
– плачу я, мое дыхание сбивается, когда я пытаюсь сделать успокаивающий вдох.
– Что со мной не так? Я только что озвучиваю новость, от которой любой нормальный человек просто прыгнет ко мне на руки, поцелует меня и будет кричать от радости, а ты смотришь на меня так, будто я только что убил щенка, - рычит Зандер, его тело становится таким напряженным, что я задаюсь вопросом, не прорвется ли вена на его лбу?
– Я не смотрю на тебя так!
– отрицаю я. Нет же?
– Ну, очевидно, что кого-то я все-таки убил, - трясет он головой, и мне ненавистно, как пренебрежительно он это воспринимает.
– Не будь ослом. Я всего лишь говорю, что неплохо бы и меня включать в подобного рода решения. Что бы ты сказал, если бы я пришла и сказала, что купила тебе ультра-модную машину?
Его лицо бледнеет, и я знаю, что выиграла этот раунд. Зандер все еще одержим своей машиной. Она словно "другая женщина" в наших отношениях. Он моет ее каждое субботнее утро. Каждое. Субботнее. Утро. И я не уверена, нет ли чего-то большего под видом мытья машины. Это ведь ненормально, да? Кто так делает? Просто оставь ее под дождем, если она грязная. Мы в Чикаго живем; погода тут не настолько ясная и солнечная, что дожди не льют тут все чертово время!
– Это не тоже самое, - выплевывает он.
– Тоже самое, признай это.
Когда звонок домофона раздается, мы оба смотрим друг на друга, желая чтобы другой прервал наше теперь уже соревнование в гляделки, чтобы посмотреть, кто там пришел.
– Я сваливаю отсюда. Увидимся завтра, - говорит Ван, проходя мимо нас и заставляя нас прервать зрительный контакт.
– Стой, куда это ты собрался?
– требует ответа Зандер, его раздражение перекидывается с меня на Вана.
– К Джебу. Не забудьте оставить мне пиццы, если вы вообще перестанете ссориться, чтобы заказать ее.
Прежде, чем кто-либо из нас успевает сказать хоть слово, Ван захлопывает дверь.
– Проклятый ребенок, - ворчит Зандер, подходя к окну, чтобы посмотреть на входную дверь внизу. Очевидно, он удовлетворен тем, что видит, скорее всего это Джеб с его отцом, так что разворачивается обратно ко мне.
– Отлично, - с сарказмом докладывает мне.
– Ван даже не может находиться рядом с нами! Фантастическое празднование!
– О, и это все моя вина? Хочешь, чтобы я просто заткнулась и игнорировала любые чувства, которые у меня появляются? Хочешь покорную девушку, которая будет лишь улыбаться каждому твоему слову? Ты этому хочешь научить Вана?