Я в другом мире
Шрифт:
– А я реально люблю тебя, – появился за их спинами и Ипполита упала лицом в подушку. – Буренка, спасибо тебе, – я присел между ними и погладил девушку. – Хочу быть с тобой, я уже доказал, что ты важней мне даже чем мой статус.
– Знаю, – ответила Ипполита. – Но я, люблю вас, но знаю, что наша связь не долго продлится.
– Если будешь мирится с другими девушками, то ты станешь женой номер один в моём гарем.
Она улыбнулась и утерла слезы, поцеловала меня.
– Согласна на всё, если вы, – надел на её пальчик кольцо из проволоки.
– Пока такое, потом прикуплю настоящие, будешь женой номер один. А теперь фото на память и девочки снимаем ваши трусики, – те не задумываясь Буренка с себя сняла, а Ипполита нашла свои на полу и протянула мне. – Есть пакеты вот такие и маркер.
Ипполита быстро взяла два таких и маркер, быстро подписал.
– А теперь фото, – вначале Ипполиту, как мне понравилось обнажённую. – Теперь ты Буренка, раздевайся. – Она даже, не задумываясь тоже в момент получилась на моём фото. – Спасибо девочки, я ушел, а к тебе зайду ночью, жди!
Поцеловал обеих и быстро вышел из дома, как вдруг ко мне подошла Вив.
– Можно на пару слов? – быстро спросила и остановила за руку. – Можем отойти?
– Слушай через полчаса на сеновале, я забегу в комнату и сразу к тебе. И позови Лив туда…
– Надо лишь вдвоем поговорить, – она крепко сжала руку. – Уже идем.
– Хорошо, если так срочно, – держал три пакета и фотоаппарат, быстро поднялись на второй этаж – Что не так?
Всё положил на сено, которое было под стол, там стояла доска и там ели и пили девочки. Взял за руки и подтянул к себе Вив, чтобы поцеловать, но она вырвалась и отошла на пару шагов назад, строго посмотрела на меня.
– Нам надо серьезно поговорить.
– Ревнуешь? – с улыбкой проговорил и подошел к ней, вдруг впервые увидел её оскал. – Что с тобой?
Это было стремно видеть её злобную морду с острыми зубами, раньше такого не замечал. Присел и начал слушать её.
– Рассказывай!
Она присела напротив меня, опустила свой взгляд, и я услышал такое, от чего мурашки побежали по моему телу. Казалось, что она всё врет, но чем дальше продолжался её рассказ, тем хуже я себя чувствовал, но наверно так тому и быть.
– Я не знаю, что с вами произошло, но это не вы, вы не мой хозяин, который был у меня от самого начало моей жизни и до того, как вы вернулись с того лагеря. Я радовалась, что вы были сами не свой, даже заболели и почти умерли. Но… – сделав паузу. – Хорошо, что вы не умерли, а стали тем, кем вы теперь являетесь, как будто вы переродились в нового Эльфарита.
Это всё меняет, наверно надо потом ей рассказать правду иначе себе не прощу.
– Но вы не всегда были таким добрым, вы никогда не целовали в мои уста, вы всегда брали меня силой. Вы любили мои слезы, вы смеялись, когда мне было больно или я чувствовала себя ничтожеством. Каждое изнасилования забирало частицу моей души, когда вы меня избивали до полу смерти, затем давали семя, чтобы я исцелилась и избиение продолжалось. В такие моменты я хотела умереть. Сколько раз вы насиловали меня в рот, так, что я задыхалась, не высовывали его из моей глотки. Слезы текли по моим щекам, а перед изнасилованием специально красили мои глаза, чтобы туш растекалась по моим щекам. Затем вы смеялись, называя меня шлюхой! – последнее слово прокричала во весь голос, слезы текли по её щекам, а я сидел и не дергался, лишь опустил глаза. – Вы всегда звали меня на ночь, чтобы, когда играли в игру, я под стоял вас ублажала, вы снимали меня на веб камеру показывая друзьям, какая есть у вас шлюха. Я сгорала со стыда, ведь у меня тоже есть чувства личного достоинства. Я тоже девушка, хоть и животное, но я могу чувствовать боль, страх и даже стыд. Когда обнаженной брала вашего дружка в рот, а вы смеялись со своими друзьями надо мной по видео связи. Я пыталась укрыться, но вы били меня, ставили на колени и заставляли вновь на камеру брать в рот, до рвоты, до самых…
– Почему не рассказала матери? – не поднимая глаз спросил.
– Думаешь не говорила, мать всё знала, подумай сам почему у меня всегда в кармане сосуд, как тот, в который сплюнула и налила в компот перед обедом. Я была вашей шлюхой, которая всегда сплёвывала в банку и несла вашей матери. Она терпела ваши выходки, пока я ношу семя в общую казну. Вы единственный мужчина, потерпи Вив, дам тебе и сестре доспехи, будете киберсобаками. Привяжу к себе, и ты не будешь чувствовать боль, всё верно, ваша мать чувствовала на себе все истязания и боль. Ты же – это не знал?
Я отрицательно покачал головой, но и мразью этот чувак был, если так издевался над такой красоткой. Даже страшно спросить, что было с Лив.
– Твоя мать на себе переносила побои, которые ты день через день мне наносил. Тебя всегда заводила боль женского пола, мать всё терпела пока чаща наполнялась, а по-другому было тебя не заставить. Ты отвергал всех Фрей и куртизанок из эльфориток. Остальные звери не возбуждали, зато избитая я тебя всегда заводила, лицо ты не трогал. А вот всё моё тело было в синяках словно по мне прошла армия в берцах – это и поднимало твой член.
– А Лив я трогал?
– Если бы трогал, я перегрызла тебе глотку в твоей же постели ночью. Она и была твоим козырем, если я откажу всегда есть близняшка сестра, она всегда росла в моей тени. Она не знала об изнасилованиях, побоях, я всё прятала, мать твоя после тебя забирала меня полуживую и исцеляла своей магией. Остальные даже не знают, каким ты был зверем, даже твоя мать скрывала всё. Думаешь ты на этом остановился? Знаешь, кто убил сына Буренки? Всё верно – это ты, мать взяла это на себя, твою мать все боялись. Но убийцей был ты, как и многих других животных, когда мать увидела твои глаза психопата, что уже не вставляет изнасилование, подавай тебе убийства, она и отправила в лагерь, где ты изменился в лучшую сторону. И знаешь, что? – она посмотрела на меня, а я не поднимал глаз. – Смотри мне в лицо, тварь!
Поднял на неё свои глаза, но я не хотел смотреть, я чувствовал боль и стыд за того мудака в тело которого я попал. Теперь понимаю почему ангелы убили эту тварь, а поселили меня. Наверно его душа уже горит в аду, другого места я бы ему не пожелал.
– Не отводи своих глаз, – слезы текли по щекам Вив. – Знаешь, что я влюбилась в тебя, тварь! – прокричала она и упала на колени. – Люблю тебя, того кто меня насиловал, избивал, делал из меня шлюху.
Я подошел к ней и обнял её, сердце разрывалось на куски от боли, от её боли. Она ревела, сколько не от физических ран, а от душевной. Я поцеловал её и её маленькие руки обняли моё могучие тело.
– Впервые за меня кто-то вступился, и этот кто-то, кого я ненавидела. Когда меня начали разрывать на куски волки, мой обидчик стал моим рыцарем, я думала, что там и умру. Когда попала в западню, в тот купол, они уже сорвали мою броню, впились в ногу, и почти добрались до горла.
Я обнимал её и гладил по голове, пока она изливала мне свою душу. Слезы катились по щекам, я их утирал рукой. До сих пор не могу осознать, как над такой милой девушкой можно так издеваться.
– Знаешь, если бы я попала в такую ситуацию месяца два назад, то рада была смерти. Но теперь ты изменился, и я молила об одном, чтобы ты еще раз меня обнял и поцеловал.