Я в другом мире
Шрифт:
Она потянулась ко мне и немного не доставала с пола до моих губ. Я наклонился и поцеловал её, мы целовались так жадно, будто – это было перед казнями, что вот через час нас убьют и мы не сможем больше поцеловаться. Я начал её раздевать, и мы уже были в постели, входил в неё нежно, а она стонала и не сдерживала свои эмоции, я видел еще зарёванное лицо после слез. Но в этот момент у нас было столько страсти, она так жадно целовала, обнимала, трогала мою грудь руками, моё лицо и улыбалась мне.
– Впервые, я хочу тебя, чтобы ты меня целовал, даже насиловал и избивал. Хочешь в рот согласна взять, как ты любишь, глубоко, но прошу, люби меня, как любишь сейчас. Не будь таким, каким ты был до этого лагеря. Прощу не надо, – слезы потекли по щекам, а я ускорял темп внутри неё.
Казалось, что со слезами она получала кайф больше, но я знал, что я не буду тем, кем был этот малолетний падонок.
– Я переродился Вив, больше нет того Михаила, теперь есть я. Буду любить тебя так сильно, и твою сестру, и в обиду вас не дам. Умру за тебя и за твою сестру, вы теперь ближе мне чем моя мать и сестра.
– Я чувствую – это, я знаю! Но хотела тебя проверить, вижу, что изменился, когда ты кинулся на тех киберволков и спас меня. Старый ты, смотрел бы как меня рвут на части, ты наслаждался болью и убийством.
– Говорю, что я не такой, – и грубей начал входить в неё и увидел улыбку на её лице. – Ты специально так говоришь, чтобы я грубей входил. Хорошо детка, – схватил её за волосы и потянул. – Хочешь такого секса? – и начал еще жестче в неё входить.
– Давай же, трахни свою рабыню, глубже ублюдок. Я знаю, что тебя заводят ругательства, давай малолетний ублюдок, трахай свою зверушку. Ведь ты только и можешь, что трахаешь своих животных на ферме, у тебя никогда не было настоящей эльфоритки.
Я имел её и когда начало её сильно заносить с фразами, я просто поцеловал, отпустив волосы. Нежно начал входить и целовать её грудь, шею.
– Всё равно люблю тебя, моя красотка. – Она обняла меня и успокоилась. – Ты навсегда останешься моей лучшей любовницей.
Мы уже закончили и лежали на кровати, вдруг перед нами вышла Лив, вся в слезах и злобно смотрела на меня.
– Это правда, что ты наговорила? – уточнила Лив.
– Лив, все хорошо…
– Закрой свою пасть, ублюдок.
– Лив, успокойся, он уже не тот, кем был. – Вив решила заступиться.
– Не защищай его, я всегда его любила и боготворила. Всегда хотела с ним переспать, а он насиловал сестру, издевался над ней и сделал из неё Шлюху. – Она злобно посмотрела мне в глаза. – Я тебя ненавижу.
Под одеялом толкнул Вив и погладил меж ног рукой. Она засмеялась и я с ней.
– И ты поверила нашим постельным играм? – я смеялся и Вив со мной. – Мы только, что играли в ролевую игру, она на меня кричала и говорила какой я плохой, чтобы у нас был такой страстный секс, я же прав Вив?
– Ты что реально подумала, что я бы так долго терпела издевательства? Ты видела хоть один синяк на моём теле? – уточнила Вив и Лив отрицательно покачала головой. – Это такая игра, ты слышала, что кричала Буренка? Думаешь, что Миша её сын, а она его мамочка?
– Нет, она кричала из-за игры в постели, так делают иногда, – она ударила рукой по лицу. – Простите меня дуру, окаянную.
– Иди к нам, – я позвал её, и она быстро разделась и легла, с другой стороны. – Мои вы красотки, ну, что повторим секас?
Когда Лив уснула, мы вышли на улицу и улеглись на сено.
– Что ты рассказала – это ведь правда? – спросил у неё. – Ведь не игра?
– Ты и правда всё забыл? – она опустила глаза.
– Да, всё с чистого листа? – улыбнулся я ей, и мы поцеловались. – Лив не чего не говори.
Мы улыбнулись и обнялись с ней.
Глава 3. Собирай себе армию
В этот момент Миримэ мать Михраэла спала, но её беспокоил какую ночь странный сон. Она идет по обожженной земле, она сразу узнала это место. Её народ знает эти погибшие места как Инферналиум. Здесь обитали проклятые души всех существ, а также дети Тьмы, такие как: Вампиры, Зомби, ночные кошмары, куртизанки зла, и сами Инферналы. Конечно еще много разных монстров и существ обитают на погибшем материке, который многие знали, как Северная Америка.
Теперь на выжженном континенте обитают жители мрака, которые вырвались из глубин планеты Альфагримм и обитают на поверхности. Их царица великая и ужасная инферналима, которую величают как Лилит, царица погибших земель и дочь царя подземного царства Люциуса. Само место под землей называется царством мертвых или Хэллиум.
Мира сразу осознала, что – это не сон, ведь ведение было очень реалистичным. Но до конца не понимала, как она могла попасть на полумертвый материк, ведь его запечатали великие магистры магии много лет назад. Купол и печати были наложены на континент после того, как инферналы хотели поработить всю планет. И туда попасть можно было лишь одним путём. Лилит могла через кошмары врываться в разум любого смертного существа. Конечно не на долго, но если она пришла в разум Миры, то ей явно, что-то надо от одного из сильнейших магистров из дома Блэкнайтмаров.
Мира спокойно шла, а её обступали разные монстры, но в основном её вели инферналимы. Выглядели как обычные человеческие девушки, только с красной кожей, полностью с черными глазами и с разными рогами на голове. По ним можно было узнать ранг инферналов, у низших или солдат имелись маленькие или еле заметные рога, у офицеров были крепкие и большие рога, у знати рога делились на два вида (у первых как у олений многоуровневые – это менеджеры, а у кого толстые и черного цвета – это воины офицеры). Еще есть советники инферналы, у них было плюс к большим рогам, два крыла, а у царской семьи всегда было шесть крыльев, так узнавали элиту.
Мира с улыбкой шла к трону Лилит, ведь та хотела её видеть. Если твари не нападали, то с ней должны были увидеться царские отпрыски или сама царица, Мира в голове прокручивала всё чем она могла пригодится детям ночи, но не могла найти ответа.
Дойдя до престола махнула головой в честь признательности перед царской персоной.
– Хотели меня видеть, царица Лилит? – спросила Мира и не поднимая на неё глаз.
– Мы Инферналы не особо чествуем вас длинноухих, но у меня к тебе дело. – Мира лишь пожала плечами. – Вижу, ты не особо печешься о душе своего сына, если не ты первая ко мне заявилась.