Я вернулся, папа. Том 1
Шрифт:
–Я не знаю такого эликсира,– прошептала Маришь.
– У нас от оспы порой вымирают целые деревни и города. А кто выживает -тот уже не считает себя живым. Слепота, изуродованное тело, у детей так неравномерное развитие организма. Мужчины становятся неспособны… Ну это не важно. Люди съезжаются к нам со всего мира, что бы впрок запастись нашим чудо-средством. А так же за многими другими. И порой от отчаяния и того, что им не хватает денег, совершают страшные глупости. Все хотят быть всесильными перед мором и лихорадкой, понимая что простая простуда может ослабить их в момент боя. Не далее чем на прошлой неделе, когда ты уже был у нас, трое муранов пытались выкрасть рецепт лекарства от простуды. Их попытка обошлась нам жизнью двух лекарей и большими потерями. Что если кто-то нападет не на лекарей, дающим им лекарство, а на короля, который устанавливает цены на него?
Я задумался, и поэтому пропустил сам въезд в город. Лишь отметил что все вдруг напряглись и гордо вскинули знамена.
Город был прекрасен. Величественные здания с башенками, бойницами и гвардейцами на входе, большие расписные минареты, все они словно дополняли своим совершенством друг друга. Чудесные фонтаны и сады, ровные дороги и играющее в зеркалах солнце придавали городу неземной вид. Я был поражен всей этой красотой так сильно, что буквально прилип к стеклу кареты.
Люди, столпившиеся вдоль дороги, кидали цветы под копыта лошадей и что-то кричали, но их нестройный рев не давал возможности разобрать слов.
–Но здесь только люди!– я оглянулся на Маришь, и заметил ее смущенную улыбку.
–Всему свое время, Джейк. О нашем выезде было объявлено заранее и внутренняя стража навела порядок.
Больше я ни о чем не спрашивал. Машинально отпил из фляжки и сразу стал смотреть на мир отрешенно. Кортеж выехал на большую площадь, и мы вышли на улицу. Сквозь узкие прорези маски было мало что видно, но меня это как-то и не волновало. Глаза сами искали что-нибудь необычное, и не находили.
У меня было такое чувство, словно я уже был здесь. Словно прежде видел эти богатые дома и мраморные ступени Храма. И знал что из себя представляет сам Храм изнутри.
–Тебе нравится?– вопрос Маришь вывел меня из прострации, и дернувшись, я посмотрел на девушку. Она с восхищением смотрела на Храм, и улыбалась. Была поглощена своей верой так, что не видела моего состояния.
–Очень красиво… Я то же могу войти в храм и спросить совета?
–Да. Нужно написать свой вопрос вон на тех цветах и пустить его по реке судьбы. Ты поймешь о чем я говорю, когда зайдешь внутрь. Куда прибьет твой цветок, таков и будет ответ. Только подожди пока дойдет очередь советников. И помни, в храм можно входить только с чистой душой.
Я кивнул. Внимательно следил за тем, как вся королевская семья взяла по большому цветку, размером никак не меньше ладони, с большими лепестками напоминающими лепестки орхидеи, и вооружившись тоненькими деревянными палочками, каждый начертал свой вопрос.
Вот они стали по одному подыматься по ступеням, и поклонившись на входе, исчезали за створками Храма.
Как только они исчезли, весь эскорт тут же разделился на две части, и меньшая из них потянулась за своими цветами. Я немного отстал от всех, и тут же рядом со мной оказался Хогард.
–Я бы тебе посоветовал идти последним.
–Почему?– я взял свой цветок с палочкой, и отошел в сторону.
–Их величества после реки судеб пойдут к настоятелю, и пробудут там не менее получаса. Этого времени хватит на всех, но тебе незачем потом встречаться с ними одному,– великан кивнул на скромные двери чуть в стороне от храма, из которых выходили люди, и столпившись группами, шумно обсуждали каждый свой вопрос и полученный ответ на него. Кто-то был не согласен, и возмущенно приставал к другим.
Я кивнул, понимая что именно имел в виду Хогард.
–На, возьми,– он протянул мне несколько золотых монет, и я ошарашено открыл рот. Я впервые видел деньги этого мира.
– Это пожертвование храму. Ничто не дается просто так. И каждый одаривает храм за совет так, как чувствует его сердце.
–А если не дать пожертвований?– я спрятал деньги в карман, и сел на ступеньки.
–Просто подумай, а захотят ли Боги в следующий раз услышать тебя, если ты не принял их предыдущий совет.
Если честно, то я удивился религиозности Хогарда.
–Хогард?– я перехватил руку великана, осененный одной мне не приятной мыслью.
– А Боги услышат мой вопрос на моем языке?
–Ты должен зайти со своим вопросом вот здесь,– телохранитель прижал кулак к груди напротив сердца.
Я задумался. Какой именно вопрос мне нужно задать трем Богам? Смогу ли я вернуться? Есть ли у меня шанс? Правильно ли я делаю, принимая титул?
Услышат ли меня боги, человека, только сегодня узнавшего о них?
Помедлив, я все же определился и быстро написал на русском языке «Может ли амулет вернуть меня домой?»
Когда поток вопрошающих иссяк, я медленно поднялся по ступеням, и опустился на колено возле входа в храм. Не знаю, для чего я это сделал, но чувство того, что стою перед чем-то очень великим и могущественным, ломало внутри все. И гордость, и настойчивость, и здравый смысл.
–Боги,– прошептал я, вглядываясь в сумеречную дымку Храма. От множества свечей там стоял смог и воздух дрожал.
– Я не знаю как к вам обращаться. Я не знаю во что верите вы, и, боюсь что сам стою на пороге потери веры в себя. Боги, вам поклоняются, и к вам приходят за советом. Вы даете каждому то, что он заслуживает. Помогите мне, Боги. Я не смею оправдываться за свои ошибки, потому что знаю что сам виноват во всем. Но я хочу домой. Прошу вас, помогите мне. Дайте мне веру хоть во что-нибудь.
Я склонил голову, и поднявшись, поклонился.
Возможно, во мне сейчас говорил страх к чему-то необычному, а возможно мне не показалось, но смог словно расступился передо мной и я шагнул на протоптанную веками полосу на каменных плитах. По левую руку текла небольшая струя воды. Она терялась в глубине храма, становясь больше и глубже, а несколько статую, застывших в разных позах, венчали каждое из ее ответвлений.
Я погладил лепестки цветка, и чуть не теряя сознание от волнения, опустил его в воды.