Я вернусь?!
Шрифт:
Я выглянула в окно, действительно, до полудня еще часа три, как быстро, оказывается, учишься определять время по положению солнца, когда нет часов под рукой.
– Просто ты рано сегодня проснулся, - согласилась с ним.
– Я и пришел раньше, чем в предыдущие дни.
– Может, расскажешь, куда ты ходил и что будет сегодня?
– А если скажу, был в борделе? Поверишь?
– усмехнулся он, горькая такая усмешка у него была.
– Вряд ли, после посещения этого заведения с такими постными лицами не сидят, - улыбнулась я, глядя, как от изумления его брови поползли вверх.
– Так что давай выкладывай планы на вечер.
– Прежде ответь на вопрос,
– Нет, конечно, я брезгливая. От мысли, что мужчина, возможно, менее часа назад ублажал кого-то еще, меня начинает тошнить.
– Э, что-то я запутался, там, откуда ты родом, в борделях работаю и мужчины?
– с недоверием спросил он.
– Да, и ты имел бы грандиозный успех. Или ты не из-за этого интересуешься?
– подначивала его. Зачем, не знаю, просто вырвалось. Тем более я сказала правду, женщинам нравится такой тип мужчин.
– Как сказать, - он мягко встал с кресла, сделал пару шагов и поймал меня в объятия. Медленно склонился надо мной, касаясь своим лбом моего, провел пальцами по щеке, прикоснулся к губам, вызывая приятную дрожь во всем теле. Я потянулась к нему за поцелуем, но он мягко развернул меня спиной к себе и с придыханием спросил:
– Пошли, поедим, что ли?
– хлопнув при этом по мягкому месту, видимо для ускорения. Скотина, я к нему, понимаешь ли, со всей душой, точнее, телом, душу мою он пока не зацепил, а ему только пожрать.
– Родная, не надо делать такое зверское лицо, улыбнись, мы же молодожены, - издевательски ухмылялась эта мстительная гадина мужского пола. Ну-ну, я тоже умею так, мы еще посмотрим, кто первый попросит о капитуляции.
Не торопясь позавтракали и отправились по уже привычному за три дня маршруту. Прогуливаясь со мной под руку, улыбаясь прохожим, Сайнур вполголоса посвящал меня в свои планы, которые мне совсем не нравились, но отказать я уже не могла, договор, хоть и устный, был заключен. Суть дела была проста, у наемника давно лежит заказ на один артефакт, хранящийся в соседнем музее. Он считался нерабочим, потому что маги не смогли разобраться, для чего он, собственно, предназначен. Но по легендам артефакт принадлежал драконам, это и придало ему историческую ценность. Вот один очень богатый коллекционер и заказал его Сайнуру, а я, стало быть, пойду соучастницей в краже исторической и художественной ценности. Мне даже не любопытно, что полагается ворам, то есть нам, если мы попадемся. Плохо, что-то в этом мире я вступила не на ту дорожку, как бы цена не была высока за все эти проступки, но что сделано, то сделано, поздно уже что-то менять.
Моя же роль в этом деле будет ровно такая, как и все предыдущие дни, создавать алиби Сайнуру. С одной лишь разницей, что сегодня планируется рейд местной стражи порядка по гостиницам с целью отлова "ночных бабочек". Законно продажной любовью можно заниматься только в стенах борделя, платя налоги государству. Вот с целью выявления отъявленных налогонеплательщиц раз в месяц проводятся рейды по их злачным местам. В принципе ничего страшного в этом нет, стражи мирно стучатся в комнаты постояльцев и проверяют наличие брачных браслетов у парочек. Если их нет, то предлагают проводить в храм, или девушку клеймят, буквально. Ставят маленькую магическую татуировку, и она обязана либо по прошествии месяца устроиться на работу в бордель, либо заплатить нехилый штраф, чтобы татуировку не ставили. В общем, и тут шовинизм, и у них во всем виновата женщина.
Идея же Сайнура состояла в том, чтобы провернуть кражу до этой проверки. Так в случае чего стражи могли подтвердить
День мы провели как обычно, много гуляли, еще больше целовались, но уже в укромных местах, я думаю, это от волнения и адреналина в крови. Вечер необратимо приближался, меня начало потряхивать, я льнула к фиктивному мужу, лукаво улыбаясь, доигрывая свою роль до конца. Он тоже прижимал меня к себе крепче обычного, ужин мы растянули, как можно дольше оставаясь на людях. В этом мире ужинали поздно, примерно как в Англии, часов в восемь-девять вечера. А потом начались танцы, мало отличающиеся от нашего вальса. На нас завистливо косились престарелые матери семейств, и одобрительно хмыкали их мужья, глядя на руку Сайнура, которая лежала ниже моей талии.
Мне с ним легко танцевалось, хотя вальсировала я последний раз на собственной свадьбе, впрочем, и первый тоже. Мы с мужем специально взяли пару уроков, боялись опозориться, молодые были, глупые, хотели, чтобы все прошло идеально. Прошло, а толку, какой смысл в этих лимузинах, банкетном зале, баснословно дорогом платье, только чтобы похвастаться подругам, глядите, я не хуже, у меня тоже все было. Многие и замуж выходят ради свадьбы, а не по любви. Отсюда разводы, дележ долгов, потому что накопить имущество за пару-тройку месяцев невозможно. Так и хочется спросить, почему одни пары проносят свое чувство сквозь годы и любят друг друга до последнего вздоха, других хватает на несколько лет, а кто-то уже через месяц жалеет о сделанном выборе. Хочется спросить, почему так, да не у кого. А у каждого своя судьба, свой выбор и путь.
Танцы меня немного расслабили, настроение пошло на лирический лад, ровно до тех пор, пока Сайнур не сказал "пора". До полуночи оставался час, в скором времени должны были подойти стражи с проверкой. Точной минуты не знал никто, но Сайнур с кем-то договорился, и этот кто-то должен был ему "маякнуть".
Мы поднялись в номер, наемник быстро переоделся во все темное и удобное, не забыв маску, как у ниндзя, это еще раз убедило меня, что такие дела ему не впервой. Как бы ни нравился мне он, но мы с ним очень разные, и если по какой-то причине я не смогу вернуться домой, вместе мы не останемся. Криминальный талант - это не то, что я хотела бы видеть в своем муже.
Вдруг за окном что-то сверкнуло и мгновенно погасло, наемник сразу подобрался, наклонился надо мной, поцеловав и сказав на прощание: "Четверть часа". Я, чтобы успокоиться и правдоподобнее обставить наше алиби, начала раздеваться, раскидывая вещи так, будто бы мы в спешке раздевались, сгорая от страсти. Напоследок оставшись только в своих трусиках, не стринги, но тоже мало что скрывают, замоталась простыней и стала разбирать постель.
Время шло, минуты тянулись бесконечно, мне казалось, прошло не меньше часа, но Сайнура все не было, как, впрочем, и стражей. Я сидела на кровати, добросовестно ей поскрипывая, издавать стоны у меня не получалось, пересохло горло. Тут раздался стук в дверь, а с ней и кодовая фраза, известная, наверно, во всех мирах: