Я ви ги
Шрифт:
Он пожал руку Ван Хельсингу, а потом легонько похлопал её второй рукой, будто скрыто умоляя мужчину спасти меня.
— Никогда не посмею обратиться к Его Величеству по имени, — склонил голову Ван Хельсинг, так и не сняв шляпу.
— Хватит формальностей, — жёстко произнёс Ангел, заставив сердце ванн Хельсинга сжаться от страха. — Рад, что вы приехали. Сколько дней и ночей заняла у вас поездка?
Это была неотъемлемая часть характера моего мужа: в одно мгновение он пугает человека, а во второе — уже заботлив, как никогда.
— Двадцать один
— Вы встречались с моим отцом? — обеспокоенно спросил король.
— Не беспокойтесь, мой Король. Он не знает, что я здесь. А если бы узнал, то сейчас я был бы уже мёртв.
Ван Хельсинг повернулся ко мне и снял шляпу.
Даже в такие мрачные моменты упоминание отца Ангела заставило вздрогнуть моих служанок.
Ван Хельсинг нарушил стоявшее в комнате напряжение, обратившись ко мне и сняв шляпу:
— Это огромная честь, моя Королева.
— Пожалуйста, помогите мне ослабить боль! — прокричала я.
— Слушаюсь, — произнёс он.
Фредерик Ван Хельсинг начал меня осматривать, и я немного успокоилась после того, как он дал мне сок золотого яблока. Доктор утверждал, что это было его изобретение. А за пару мгновений до того, как он напоил меня ещё одной жидкостью, я чуть не потеряла сознание. Жидкость была синей, привезена им из Европы, и Ван Хельсинг называл её Русалиада. Он сказал, что это была кровь русалки — а синяя, предположительно, под цвет океана. Я не стала расспрашивать его — за свою короткую двадцатилетнюю жизнь я видела достаточно бредовых вещей. А в то мгновение я желала лишь одного — чтобы он облегчил мою боль.
— Ну, что? — спросил Ангел Ван Хельсинга. — Вы можете ослабить боль моей жены?
— Простите, — рассеянно произнёс Фредерик, думая о чём-то другом. — Это, скорей всего, находится за пределами моих возможностей.
— Что вы имеете в виду? — проревел Ангел. Фредерик отступил назад. Даже испытывая такую сильную боль, я боялась моего мужа в приступе ярости. — Я искал вас во всех уголках мира, потому что вы — специалист!
— Потерпите, мой Король, — произнёс Фредерик. — Единственный способ для вашей жены выжить — это отказаться от ребёнка, хотя это практически невозможно, потому что она может родить с минуты на минуту.
— И что вы предлагаете? — озадаченно спросил Ангел.
Ван Хельсинг медленно сделал шаг к Ангелу и попросил поговорить наедине. Я видела, как они отошли в угол комнаты. Ангел рассердился, услышав предложение Ван Хельсинга, но я его расслышать не могла.
Единственное, что я разобрала, были слова «Королева Батори». Я не была уверена, но мне показалось, что ванн Хельсинг связывает рождение моей дочери с восхождением Королевы Батори.
— Кто такая Королева Батори? — крикнула я Ангелу. — И что этот доктор тебе говорит?
— Да о чём ты? — Ангел подошёл ко мне, опустился рядом с кроватью на колени и сжал мою ладонь. Я знала, что на счёт Королевы Батори он лжёт, но хотела послушать, что ему придётся сказать. — Ван Хельсинг сказал, что может тебя спасти, — Ангел передёрнул плечами. — Если ты отпустишь нашу дочь.
— Что? — я взвизгнула от смеси боли и удивления. — Ангел, как ты можешь такое говорить?
— Знаю, — поцеловал он мою руку. — Я хочу этого ребёнка даже больше, чем ты, но, в конце концов, я могу потерять вас обеих.
— Я не откажусь от нашей дочери, — произнесла я. — Мне плевать, если я умру.
— Проблема в том, что вы можете умереть обе, — объяснил Ангел. — Помнишь, в самом начале ты думала, что беременна двойней?
Так и было. Когда я только забеременела, королевские доктора считали, что я жду двоих детей.
— Ван Хельсинг сказал, что это была правда. Доктора не ошиблись. Наша дочь… — Ангел снова передёрнул плечами. Для такого жестокого воина, каким был мой муж, он слишком часто передёргивает плечами.
— Что «наша дочь»? Говори, — взмолилась я.
— Она съела своего близнеца, — Ангел не мог посмотреть мне в глаза.
— Я в это не верю! — снова закричала я. — Это тебе Ван Хельсинг сейчас сказал? И кто такая Батори?
— Никакой Батори, — сказал Ангел, сжимая мою руку. — Ты неправильно расслышала. Всё, что сейчас важно, это ты. Я не могу жить без тебя. И ты знаешь, кем является наша дочь.
— Даже если она может быть одной из тех Вампиров, мне плевать, — сказала я. — Я покажу моей дочери этот мир. Она моя дочь. Меня не волнуют пророчества. Моя дочь заслуживает шанс на…
— Она не совсем вампир, моя Королева, — Ван Хельсинг почувствовал, что стоит вмешаться. — Она… — Ван Хельсинг передумал, словно напомнил себе остановиться и не произносить это имя.
— Что она? — потребовала я ответа.
— Она убьёт вас всех, — медленно ответил Фредерик и добавил: — Моя Королева, — он опустил голову, отказываясь рассказывать мне, что говорится в пророчестве о моей дочери. — Моя Королева, я могу вас спасти, но вы должны от неё отказаться.
— Я не откажусь от неё! — я повернулась к Ангелу и посмотрела на него молящим взором.
Нас прервал внезапный стук в дверь. Это был один из моих охотников.
— Они здесь, мой Король, — обеспокоенно произнёс охотник.
— Кто здесь? — спросила я.
— Наверно, они следовали за мной, — сказал Ван Хельсинг.
— Кто здесь? — снова закричала я. — Захватчики?
— Не совсем, моя Королева, — ответил охотник. — Они послали своих пантер.
— О Боже! — две служанки вскрикнули и отпустили мои руки.
— Чёрные пантеры, моя Королева, — произнёс Ван Хельсинг. — Они здесь для того, чтобы убить Вас и Короля. Я полагаю, когда захватчиком не удалось пересечь зачарованные границы королевства, они послали своих пантер, которые могут пройти везде.