Я все равно тебя добьюсь
Шрифт:
Однако, как выяснилось позже, планировать и следовать плану, совсем разные вещи.
Каждое утро мы встречались с Головиным в холле. Каждый раз я ловила его взгляд на себе. Каждый раз старалась игнорировать Максима, цепляясь физически и мысленно за Игнатова. Он единственный, кто не позволял мне сорваться.
С каждым днем я привыкала к присутствию Максима в нашей компании. Я шла в универ и у меня каждый раз подгибались ноги в ожидании встречи с ним. Потому что насколько я боялась его увидеть и сдаться, настолько я желала этих встреч.
Внешне я старалась казаться равнодушной и прятала свои чувства за наигранными
Максим в свою очередь тоже был сдержан. Он игнорировал мое присутствие, и лишь короткие и редкие взгляды были настолько горячи, что не давали мне забыть о нем и поверить в то, что я ему безразлична. Пусть это был интерес всего лишь на одну ночь, но мне даже от этой мысли было приятно. Я как самая обычная девочка хотела внимания мальчика, который понравился. И пусть обстоятельства не позволяли мне воплотить свои желания, но помечтать мне никто не запрещал.
Кстати его игнор распространялся на меня только в присутствии Игнатова. Если же мы встречались где-то в коридоре, библиотеке, столовой или на улице, и Олег меня не сопровождал, то Максим обязательно обращал на меня внимание.
Самым безобидным проявлением чувств в его арсенале были подмигивания и дерзкая улыбка, которые заставляли меня смущаться и краснеть. А если у него получалось приблизиться ко мне поближе, например, в очереди в столовой, то я слышала его жаркий шепот о том, что его квартира в нашем распоряжении в любое время, или что у меня аппетитная задница и протяжные стоны. И я млела, между ног становилось жарко, и я готова была согласиться на любое его предложение, достаточно было закрепить свои слова прикосновениями. Но, опять же к моему счастью, Максим не распускал руки.
Дни напролет я мучилась и не могла определиться, что я хочу от Максима. Его исчезновения из моей жизни, или оказаться в его объятиях и забыть обо всех своих обязательствах и долгах. Конечно, помня о своей семье, мой выбор был однозначным, но мысленно я иногда позволяла себе легкий флирт с Головиным. Но только иногда и только легкий. Потому что безумно боялась, что он снова окажется в нашей с Олегом постели. Я и так в последнее время не могла отключиться во время секса с Олегом, забыться и ненароком произнести имя Максима. Даже Игнатов заметил мое напряжение и с остервенением продолжал истязать мое тело, выбивая из меня хотя бы подобие оргазма. В общем, я думала, что у меня достаточно интересная личная жизнь, но с появлением Максима она стала еще и веселой.
А еще я узнала, что такое ненавидеть по-настоящему. В свое время я думала, что ненавижу Игнатова, но эта ненависть была такой смешной. Всего лишь обида. Всего лишь реакция на то, что Игнатову удалось меня переиграть, затащив в свою постель.
И совсем другое чувство, больное, кусающее, заставляющее чесаться ладони и плеваться ядом. И все это на один и тот же повторяющийся эпизод. Эпизод, где Светлова не дает проходу Головину, а он вместо того, чтобы оттолкнуть, поощряет ее неуместные поцелуи, наивные хлопанья ресницами и до зубной боли неприятные прикосновения к его телу. И чем чаще их я вижу вместе, тем сильнее моя ненависть. А я вижу их все чаще и чаще, потому что Светлова обнаглела и просто прописалась в нашей компании. Она была рада всех видеть и всем дарила милые улыбочки, лишь бы быть рядом с Максимом. Ну, естественно, кроме меня. Я уже давно свыклась с мыслью, что я в этом обществе только благодаря Игнатову, и на меня даже не стоит обращать внимания таким принцессам, как Алина.
Головин словно чувствовал мою ярость по отношению к Алине и подыгрывал ей. А когда они появились утром вместе, держась за руки, я поняла, что Максим не играет. Что у них все по-настоящему. Уж я-то знала, что такое приходить вдвоем утром и не сводить при этом друг с друга глаз. Но не знала, что так больно. Я знала, что Максим далеко не святой, но видеть подтверждение их совместно проведенной ночи было выше моих сил. От переполнявших меня чувств я что-то шепнула Олегу и предательски сбежала.
Пока шла до туалета, перед собой вообще ничего не видела. Вроде не плакала, но почему то все расплывалось. Взглянув на себя в зеркало, ужаснулась. Бледная, словно смерть увидела, руки трясутся. И все из-за чего? Из-за своей глупой фантазии?
Но были плюсы в моей неуемной фантазии. Все-таки хорошо, что я иногда ненавижу Максима. Нужно взращивать в себе это чувство, тогда и игнорировать его будет легче.
Пощипав себя за щеки и чуть покусав губы, пошла на пару. И если внешне мне удалось привести себя в порядок, то внутри меня бушевал ураган из смешанных чувств. Я не могла сосредоточиться на лекции. Ругала себя, как могла, но перед глазами все равно вставали их сплетенные руки и довольные лица. А я ведь в действительности не знаю, что между ними происходит. Это все мои догадки, которые заставляли глаза увлажняться. Странно, что на измены Игнатова я вообще не реагировала. Нет, мне, как девушке было это неприятно, но плакать я никогда не плакала.
За размышлениями не заметила, как закончилась пара, и все потянулись к выходу. В тот же момент старшекурсники начали заходить в аудиторию. На входе образовалась путаница из двух групп.
– Алексеева! – прогремел голос Матвеева. – Чего глаза на мокром месте? Тебя твой мажор что ли бросил?
Этот идиот по-прежнему меня доставал своими плоскими шуточками. Но за последнее время я привыкла и просто не реагировала на его выпады. Вот и сейчас решила промолчать и продолжила кидать свои вещи в сумку, спиной ощущая, как две группы замерли в ожидании моего ответа.
Накинув сумку на плечо, развернулась и столкнулась с Максимом. Как будто именно этого мне сейчас не хватало.
– Так ты не переживай! Ты и так надолго задержалась! – продолжал глумиться Матвеев. Задушу его, как только выйдем отсюда.
Но Максим словно не слышал моего придурка-одногруппника. Он склонил голову, рассматривая меня каким-то странным взглядом, а потом шагнул в сторону, освобождая место в проходе. Я сразу же кинулась к выходу. Судьба словно издевалась надо мной. Я старалась избегать Головина, а она мне подкидывала встречи с ним, каждый раз разрушая мои хрупкие баррикады, которые я с таким трудом выстраивала.