Я забуду тебя завтра...
Шрифт:
Дерьмо. Сраная война длилась долгих тридцать лет. Людей не только в Республике осталось очень мало, но и в союзных странах. Слишком много погибло. А если мы внедрим эту вакцину, то станет ещё меньше.
— Проект не оправдал себя. Уничтожьте всю документацию и все материалы по нему.
— Илья, постой…
— Я поставлю перед вами другую цель, Ирина Владимировна, — продолжил я, пресекая её попытку перейти со мной на личности.
Она прокашлялась, взяв себя в руки.
— Какую?
— Порок сердца. Создайте мне
Она нервно улыбнулась, теребя в руках несчастную папку.
— Это слишком сжатые сроки, Илья Иванович…
— Достигайте невозможного, Ирина Владимировна. Или вам не место в науке. Свободны.
Но она не уходила. Я уже знал что последует дальше и мысленно проклинал день, когда переспал с ней. Я слишком долго проводил времени в комплексе, а совместная работа стала возможностью разгрузки прямо на месте. И должен признать доктор биологических наук в постеле что надо.
— Зачем ты так? Ты ведёшь себя как мудак.
Я посмотрел на неё и усмехнулся. Женщины. В каждом видят принца на белом коне.
— Я и есть мудак, Ира. И никогда этого не скрывал. Иди работай. Или будешь готовить заявление на увольнение?
— Да пошёл ты, ублюдок! — прошипела и ушла прочь, гордо подняв голову, чем только насмешила.
Ну, вот и всё. Я появился в лаборатории как и просили, поставил новую цель великим умам, узнал как продвигаются дела в других проектах, и на этом моя миссия окончена. Повернулся чтобы уйти, но наткнулся на насмешливый взгляд Волкова. Ну етить твою налево, как долго он тут стоит?
— Две недели назад ты нагнул её в столовке так, что слышал весь комплекс. Всё в порядке, говоришь?
— Она мне надоела, — буркнул, обходя друга стороной и направляясь к выходу.
— Или появились новые «перспективы»?
Я остановился и повернулся к ухмыляющемуся другу. Да он издевается надо мной!
— Чего ты добиваешься? Я не собираюсь связываться с глупой девчонкой.
— Или боишься что она оправдает твои ожидания? — не унимался друг, ехидно улыбаясь.
— Бред.
Я снова направился к выходу, но остановился, когда до меня дошёл смысл его следующих слов:
— Тогда ты не будешь против, если я с ней немного развлекусь? Балерин у меня ещё не было. Говорят, с ними можно и новые позы придумать.
Большей ярости я никогда в жизни не чувствовал. Сдерживаясь из последних сил, вернулся к Волкову и бросил ему вызов, сам того не понимая.
— Прикоснёшься к ней хоть пальцем, и я тебя в порошок сотру. Брат.
Но он и глазом не моргнул.
— С чего бы вдруг? Ты ведь только что отказался от неё, а утром передал мне покровительство над девушкой.
— Я передал тебе её защиту. Не путай такие вещи.
— Защита и обладание всегда идут рука об руку. Видишь ли, ты и сам должен понимать, что
— Ещё хоть слово, и я тебе врежу, Волк, — процедил, еле сдерживаясь, и Влад изменился в лице.
— Тогда ответь мне на вопрос, какого чёрта ты творишь? Она готова всю жизнь тебе отдать, а ты нос воротишь из-за прошлого? Дмитрий Варнец мёртв уже пятнадцать лет. Отпусти его и начни уже жить. Брат.
Глупо было полагать, что мой секрет умрёт в тот же день. Рано или поздно дерьмо бы всплыло, но я надеялся что их это не коснётся.
— Тебя хотят видеть в штабе. Нам всем есть что обсудить.
Он обошёл меня стороной, оставляя один на один с собственными мыслями. Бежать смысла нет, да и не тот я уже человек. Он умер в первом же бою в отряде Захарова. Но что мне сказать им? Почему врал все эти годы? Только сейчас до меня вдруг дошло что эти семь… шесть парней были моей семьей. Они всегда верили мне и, что самое главное, верили в меня, а в итоге предал их я сам.
До штаба я добирался на автомате. Я не знал насколько они осведомлены о моём прошлом и как вообще об этом узнали, но что самое противное, я не знал что им сказать. Как оправдаться? Но я не хотел их терять. Наша связь… Она стоит всего, что у меня есть. Деньги, власть, сила. Всё это ничто в сравнении с людьми, которые настолько важны для меня, что не задумываясь отдам за них жизнь, ведь они сами ни раз это делали для меня.
Войдя в главный зал, я обнаружил хмурых друзей за столом, где мы обычно разрабатывали план. На нём всегда лежали кучи бумаг и несколько карт местностей Республики, и этот раз не отличался от предыдущих. Только я теперь не чувствовал, что вправе тут находиться. Я впервые ощущал себя чужаком.
— Ну привет, Варнец Дмитрий Анатольевич, — начал Тоха, когда я остановился перед ними. — Даже не знаю что самое дерьмовое в этой ситуации, глупое враньё или что это враньё твоё?
— Я знаю как это выглядит… — начал я, но Захаров снова меня перебил:
— Нет, не знаешь. Я только хочу знать почему? Где мы дали повод сомневаться в нас?
— Я… — я замолчал, делая вдох и сбрасывая с себя напускную уверенность. — Я боялся не вашего предательства, а последствий от моего. Сперва я думал что защищаю вас, оберегаю, а после тупо испугался.
— Чего? — удивился Климов, поднимаясь с кресла. — Ты наша семья. Мы бы приняли правду.
— Но понял я это только сегодня.
Захаров встал со своего места и медленно двинулся в мою сторону.
— Я всё равно не понимаю причину, почему ты скрывал это. Настоящий Грешников Илья умер от переохлаждения и цирроза печени, ты всего лишь подменил документы. И чем ты думал? Сколько тебе было, когда попал в армию? Шестнадцать? Выходит в семнадцать я забрал тебя к себе в отряд? И сейчас тебе получается двадцать девять. Является хоть что-то правдой о тебе?