Я - жена злодея?! Требую развод!
Шрифт:
Какое-то странное тут поместье. Насколько я помню из книги и из истории, богатые леди благодаря огромному штату прислуги полностью избавлены от забот по дому. По крайней мере, в этом мире. Конечно, при желании они могли взять контроль за поместьем в свои руки, но при этом им следовало сохранять вид веселый и беззаботный.
Когда стало ясно, что сестрица мужа не может выдавить из себя ни слова, я вздохнула и продолжила уже спокойнее.
— Сегодня я лично спущусь на кухню. И хочу видеть там не только служанок, но и экономку.
Мои слова, хоть и произнесенные
Почувствовала, что сыта, когда на подносе еще оставалась почти половина еды. Но запихивать в себя булки силой не стала, хоть — надо признать — они оказались очень вкусными, и позвонила в колокольчик. Если я все правильно понимаю, то вскоре ко мне должна прийти личная горничная. Как она там в книге называлась — камеристка, кажется.
В ожидании служанки решила заглянуть за дверь, прикрытую тяжелой зеленой портьерой, сейчас отодвинутой на половину. Взявшись за ручку, замерла в нерешительности. А вдруг по другую сторону — спальня супруга? Но пока не проверю — не узнаю. К тому же, сейчас день и он вряд ли заперся в своих покоях.
Ожидания мои не оправдались — за дверью оказалась почти современная ванная. Создавая собственный мир, писательница отлично позаботилась о комфорте своих персонажей: в богатых местных особняках и даже в некоторых зажиточных домах существовала наполовину механическая и наполовину магическая система водопровода и канализации, так что ванна и — что меня особенно порадовало — подобие унитаза здесь имелись. Чем я и решила тут же воспользоваться.
Горничная проскользнула в комнату так тихо, что, выйдя из уборной, я даже не сразу ее заметила. А когда обратила на нее внимание, первым делом попросила помощи в мытье. Не то, чтобы я не могла справиться сама, но ведь понятия не имею, какие тут вентели крутить, чтобы не устроить случайно потоп.
После того, как я понежилась в теплой воде, стараясь не слишком мочить волосы, и без того на удивление чистые, передо мной встала другая проблема: я совершенно не представляла, какое платье сейчас следует надеть. Пришлось понадеяться на догадливость камеристки.
— Подготовь какой-нибудь наряд попроще, — расплывчато попросила я, но девушку нечеткость просьбы совершенно не смутила.
Она тут же бросилась к шкафу так быстро, что взметнулась в воздух толстая черная коса, и выудила оттуда отглаженное платье мягкого зеленого оттенка с покрытым мелкими белыми цветочками лифом. Простое, почти без украшений, с длинными рукавами, плотно обхватывающими запястья, и не слишком пышной юбкой — то, что надо. Но аккуратно разложив на кровати его, служанка начала одну за другой вытаскивать из шкафа нижние юбки, которых к моему ужасу насчиталось аж целых три, и это помимо смешных кружевных панталончиков. Все белье она, похоже, отгладила и аккуратно развесила заранее — в те отделы шкафа, куда я еще не успела заглянуть.
Я с замиранием сердца ждала, что девчонка вытащит пыточное устройство
Поражаясь ловкости камеристки, я в отражении зеркала наблюдала за тем, как она быстро, едва заметными движениями пальцев, застегивает многочисленные крючки и пуговицы на юбках, и спустя всего пол часа и пытку расческой я уже была готова наводить порядок в особняке и строить слуг.
Я уверенно вышла в коридор и огляделась. Камеристка, судя по тихим шагам, семенила следом. Коридор производил угнетающее впечатление. Здесь чисто и светло благодаря длинному ряду широких окон, которые тянутся от одной стены до другой, но пустота этого места оглушала.
Я сделала несколько шагов, каблуки удобных ботиночек застучали по выложенному белой каменной плиткой полу. Моя длинная тень скользнула вдоль стены, отделанной темным деревом того же оттенка, что и мебель в моей спальне. Шагая с тенью бок о бок, я спустилась по парадной широкой лестнице вниз и замерла в легкой растерянности: ведь понятия не имею, где здесь кухня.
Из ступора меня вывела горничная, которая, не заметив моего замешательства, скользнула в правый коридор. Я последовала за ней и, миновав еще, кажется, полкилометра белой плитки и очередную маленькую лестницу, оказалась в кухне.
Тут меня уже ждали. Крупная повариха с забранными под серую косынку волосами выпрямилась от очага, над которым висел котелок, молодая румяная девица оставила тарелку, которую начищала, и вытерла руки о белый фартук. Еще одна женщина — высокая, сухая пожилая дама, одетая, как и остальные, в серое платье с белым передником, поднялась со деревянного стула. Она держалась с большим достоинством, чем остальные, и я сразу догадалась, что это и есть экономка.
— Доброе утро, — поприветствовала женщин я, еще раз обводя кухню взглядом.
Шкафы, корзины и бочки, посуда и еда на столе, на котором, видимо, и готовили для господ, и умопомрачительный запах мяса, тушеного со специями. Несмотря на то, что я позавтракала, тут же ощутила легкий голод. Но решила на него не отвлекаться.
— Милая сестрица моего супруга сообщила, что во время моей болезни у вас, — я выразительно посмотрела на экономку и та слегка ссутулила плечи под моим взглядом, — возникли некоторые затруднения. С чем они связаны?
Я в упор посмотрела на пожилую женщину. Она переменилась в лице, даже побледнела, но сумела сохранить некое подобие достоинства.
— Леди Аннет была очень недовольна тем, что мы три дня подряд подавали одно и то же блюдо к обеду. Но таково было требование графа, — развела руками она.
Еще интереснее. Если она не лжет, то я вообще перестаю понимать логику золовки. Какого черта она приперлась с претензиями ко мне?
— Мой муж отдавал какие-то распоряжения насчет сегодняшней трапезы? — уточнила я, краем глаза замечая, что остальные служанки робеют гораздо сильнее, чем их предводительница, хотя вопросы я задаю только ей.