Я.Я.Я

Заря В.

Дом, в котором меня приютили, по стилю очень похож на американские дома из шестидесятых. Правда, когда я высказал мое мнение об этом хозяину дома, тот с хохотом ответил- «Ничего подобного. Меня бы такое обидело, да обижаться настроения нет». В любом случае, чувствуется любовь хозяев дома к дереву. Солнце уже скрывается за холмами деревни, быстро же пробежало время. Перед домом меня встретила жена Богдана Алексеевича- Мария Семеновна. Она проводила меня в кухню. На дубовом столе уже стояли три фарфоровых стакана с чаем. За столом на резном кресле сидел сам Богдан Алексеевич, который выглядел под стать своему дому, черные усы, зеленый свитер с рубашкой и коричневые домашние брюки. Со словами-

«Все же нечасто у нас гости бывают!» он пригласил меня характерным жестом за стол. Было видно, что никто за столом не хотел касаться темы произошедшего прошлой ночью, поэтому мне задавали обтекаемые вопросы. Беседа началась с вопроса хозяина дома:

– А вот ты зачем поехал в даль такую и глушь?

– Вообще, давно хотелось поехать куда- то. А тут еще в литературном клубе вот услышал стихи, потом пару книг прочел,фильмов посмотрел. Но вообще, меня отправили от университета на практику. А потом я дедушке одному помог, поезд без меня ушел и как- то все закрутилось. Потом все смутно. Помню лишь, что бежал сквозь лес от кого- то. А потом. Потом вот берег. И все.

– Пройдет сто лет, а в городских литературных клубах так и будут писать оды деревням. Хоть бы сами вот съездили. Лишь и могут вдохновлять на притоки и оттоки людей своим словоблудством. Эти стихи уж, как щепки от ели. Так много, что не запомнишь и не определишь. Вот, кстати, интересно. Вспомните хоть один так для примера?

Я вспомнил только не самый лучший стих девочки, которая вот- вот недавно вступила в литературный кружок. Рифма была не самая лучшая. Что уж говорить, когда стихотворение начинается со слов- «Тополечек мой любимый»

– Мдам- с. Лучше б стихи про краску на стене писалии, хе- хе. Ну что уж, пусть тешатся своими обрезками слов, пока настоящие люди действиями превращают свою жизнь в настоящую речь. Как вам наша деревенька?– отхлебнув чай спросил Богдан Алексеевич.

– Выглядит очень- очень благополучно! Мне говорили, что русская провинция умирает, но вы своим примером полностью эти слова опровергаете.

– Ха- ха. Не можем же мы на своих плечах нести бремя константы для всей русской провинции. Но вы правы, нам определенно свезло. Свезло во многом. Да и вам повезло, что вы к нам попали. А насчет различных «умираний», если так подумать, то про абсолютно каждый материальный и нематериальный объект можно так сказать. Высказывание- «Культура потребления пива за 25 рублей умирает» абсолютно равноценно высказыванию- «Современная проза умирает». Все куда- то движется, верно? Интересовать более должен путь, а не конечная точка. Вам ли это не знать?

– Я все же следовал за конечной точкой.– возразил я.

– А где она была?

– Где- то в области Уфы. У меня там живет мой руководитель практики. Он и пригласил проходить именно там.

– Но все дороги ведут сюда! Что же. Тут тоже найдется материалов для практики. А для какой специальности требуется практика?– спросил Богдан Алексеевич.

– Для филологической. По идее, мы должны были собирать предания, поговорки или еще что- то. Я первый раз во всем этом участвую, если честно.– ответил я.

– Думаю, здесь вы найдете искомое.. Гляньте, уже и фонари зажигаются. Темнеет совсем. Я надеюсь, что наше общество вас не стесняет.

– Нет, совсем. Я вас обязательно отблагодарю. Да что там, со всей своей семьей познакомлю! У вас тут транспорт ходит? Может автобусы какие?

– О, этим у нас Алексей Митрич занимается. Он каждую неделю ездит то в райцентр, то в город какой, как подвернется. Вы, наверное, устали совсем? Не буду вас беспокоить на сегодня. Не забудьте все в дневничок записать. Унесете с собой потом бесценные упорядоченные воспоминания. К тому же, пригодится для сдачи вашей практики! Если что, то у нас можем все подписать и поставить любые печати, с этим проблем не будет.– ободряюще сказал хозяин дома.

Затем после небольшого молчания Богдан Алексеевич достал из внешнего кармана своей фланелевой рубашки маленький блокнот и принялся записывать в него что- то невероятно быстро.

– Иными словами, Василе, выдохните. Не смею Вас больше беспокоить, мне еще нужно заняться лампами, которые мне сегодня принесли на починку.

После этих слов хозяин дома поднялся и покинул место чаепития, оставив меня наедине с его женой. Волосы на ее голове слегка тронула седина. Глаза у нее были выразительные и полные какого- то тайного, недоступного остальным знания. Мы долго сидели молча, наслаждаясь прекрасной погодой. Затем она прервала молчание:

– Удалось дозвониться?

– Да. Мама даже не беспокоилась.– ответил я.

– А чего стоит беспокойство в нашем абсурдном мире? Абсолютный ноль. Думаете, Сизиф беспокоился из- за того, что толкал камень? По началу может оно и так, да потом, я уверена, от беспокойства и следа не осталось.– говорила хозяйка дома постоянно поднимая тональность на гласных.

Повеяло французской философией двадцатого века. Я утверждающе хмыкнул, Мария Семеновна продолжила:

– Вот и вам я предлагаю отложить свое беспокойство. Понимаю, что звучит дико, но вы уже сами прочувствовали все на себе. Сегодня ты сидишь в теплой столичной квартирке, а завтра ты уже невесть где попадаешь в мутный водоворот. Только в вашей ситуации абсурда мало, это скорее продукт порядка и закономерностей. Вы, кстати, кино не увлекаетесь? У нас вот обширная коллекция, стараемся пополнять. Много кассет есть. Нужно же нам здесь как- то коротать томные вечера.

– Спасибо, но сегодня я порядком устал. Тело у меня совсем заломилось. Пожалуй, тоже не буду вам мешать и просто тихонечко отдохну в комнате. Надеюсь, скоро уже не буду доставлять вам никаких забот и быстренько уеду. Признаюсь, не могу избавиться от чувства стыда и стеснения- признался я.

– Что вы! Не каждый год у нас здесь новые люди бывают. Я всегда рада гостям. Оставайтесь столько, сколько потребуется. Отдыхайте.

После разговора, я помог убрать все со стола, а потом поднялся в свою комнату и начал писать все это. Я не соврал, тело действительно ломит, усталость делает свое. Заметил сейчас в окне движущиеся к реке возле дома огоньки. Дело не мое, но это так близко. Может высунуть нос на веранду, да глянуть? Выйдет неплохая прогулка перед сном. Вернусь к записям позже.

Руки трясутся. Всё трясет. Я увидел то, что видеть не должен? Что это было? Куча людей возле реки с фонарями. Каждый порезал себе руку и пролил кровь в реку. Что это? Они до сих пор стоят там. Просто стоят, может общаются. Может это местная шутка какая? Чувствую, что сегодня я не усну. Сказать об этом никому не могу. Колотит от страха до сих пор, писать больше не могу

Мне все же удалось уснуть. Все это собрание длилось довольно долго, я видел их даже из своего окна. Разошлись они где- то под полночь. Примерно в это же время ко мне в комнату пришел молодой рыжий кот. Не знал, что в доме живет еще и кот. Он запрыгнул на мою кровать и улегся под моим боком, мурлыкая, как трактор. Его мурчание немного успокоило меня. Вдруг я зря волнуюсь? Может как- то завуалировано спросить обо всем Богдана Алексеевича? Не может быть, что в такой милой деревеньке происходит что- то непонятное и пугающее. Это слишком клишировано, а окружающий меня мир прямо сейчас не любит клише. Слышу, как Мария Семеновна зовет меня на завтрак. Хочу уехать уже сегодня. Не могу так долго стеснять людей.