Яблочко Ройгера
Шрифт:
— Он пообесял. — Серьёзно заверила она, словно знала, о чем говорит.
— Ранея? — Позвал он меня, подталкивая к какому-нибудь решению.
Тяжело вздохнув, я повернулась к матушке. Женщина немного пришла в себя и сейчас смотрела на меня сочувственно, но так, что я понимала — выхода нет.
— Хорошо. Дайте мне пять минут. — Мужчина кивнул и вышел, прикрывая за собой дверь.
— А то такой пови…воли… витель? — Не в силах выговорить нужное слово, девочка обратилась ко мне, задумчиво щуря глаза. — Он хоесый?
— Я не знаю, милая. — С вымученной
Малышка чмокнула мою щеку и обняла за шею, пошептав на ушко:
— Он хоесый. — Уверенно заявила она.
Набросив накидку я, как и всегда укрыла ей волосы, как можно сильнее пряча под ткань лицо, но стоило открыть дверь, как сердце с грохотом провалилось вниз.
Возле паланкина уже собралась толпа, чуть сторонясь, но с любопытством ожидая продолжения.
Глава 16
Завидев меня в проходе, они разом повернули голову, словно удивились и не обмывали мои кости минуту назад сочувственными словами. Словно коза на закланье я опустила глаза и поторопилась пройти к паланкину, трусливо прячась за темной ткань, чувствуя на себе десяток взглядов всего спектра эмоций. От сочувствия до насмешки.
Вот и все. Ни для кого теперь не тайна где я проведу всю следующую ночь. Теперь слух разнесется по городу со скоростью ветра, навешивая на меня ярлык «очередной бедняжки» и гарантируя мне множество любопытных взглядов уже на следующий день. Все, особенно те, кто знал меня лучше всего, будут усерднее всех выискивать во мне перемены и сравнивать мое поведение.
Едва не рассмеялась.
Кто бы знал, что эта ночь не первая и судя по всему не последняя.
Паланкин мирно покачивался, и даже не смотря на встревоженность, я все-таки задремала, опустив голову вниз, продолжая сидеть с прямой спиной. Открыть глаза пришлось, с огромным трудом, только когда Натея бережно потрясла меня за плечо, и с улыбкой не свойственной этой женщине помогла выйти из кабинки.
— Повелитель ждет. — Она неожиданно повела меня совершенно в другую от его спальни сторону, по длинному коридору, конца которому я лично не видела.
Стены были украшены фресками и мозаикой, с различными орнаментами, которые менялись с каждым пройденным метром. Среди обычных разноцветных плиточек, которые ярко контрастировали с черными стенами, я увидела и более драгоценные камни, такие как опал, сердолик и бирюза.
Когда в конце, наконец, показался свет, Натея остановилась, пропуская меня вперед.
— Он ждет. Поспешите, ранея.
Признаться честно мою душу обуяло такое равнодушие ко всему происходящему, что согласно кивнув, я уверенно пошла вперед, мечтая поскорее закончить это все и закрыть уже глаза, проваливаясь в здоровый и крепкий сон.
Это было логово. По-другому и сказать сложно.
Потолок украшали сталактиты, каменная поверхность которых светилась легким мерцающим светом насыщенно голубого цвета. Вокруг них словно вспыхивали светлячки и тут же гасли, превращая свой танец в сияние маленьких вспышек. Я даже немного оживилась, и мало смотря под ноги, пошла вперед. Пещера была практически пуста, не считая огромной перины, накрытой разноцветными покрывалами и множеством маленьких подушечек с кисточками, кружевом и блестящими камнями. В центре перины был широкий деревянный поднос, на котором стояла бутылочка вина и два хрустальных бокала на высокой тонкой ножке. Я бы рухнула в нее носом, если бы не одно очень важное обстоятельство — свернувший клубок из своего хвоста, медитирующий наг.
Сегодня он был на удивление одет, и длинные волосы, собранные в хвост позволяли полюбоваться его лицом сейчас спокойным и умиротворенным. То, что я приняла за черные полосы на его щеках и висках, оказалось темными чешуйками, широкими и плоскими с острым треугольным концом. Хвост, который сегодня было проще разглядеть, отливал голубым в своей черноте и маняще отсвечивал своеобразное освещение.
— Нана. — Его глаза резко распахнулись и впились в меня твердым, разрушающим взглядом, от которого у меня подкосились колени. И я действительно бы могла рухнуть, но смогла собрать последние силы, и сжав кулаки, вздохнула, оставаясь на месте.
— Повелитель.
Поклонившись, я поняла, что до сих пор одета в свое рабочее платье, которое не блещет чистой и румянец жарко опалил щеки.
Да чего это я!? Какая разница, во что я одета! Но вспоминая свои изящные, хоть и не пригодные для жизни наряды, что мне давали Тара и Мисая, я поежилась от неуверенности.
— Подойди ко мне.
Я закусила губу и, сбросив простые туфельки, ступила на край перины, которая оказалась еще мягче, чем я думала. Мысль о том, чтобы прилечь на нее казалась столь манящей, что только возможный гнев змея, заставил меня продолжить путь.
— Ближе. — Он протянул руку, вынуждая меня обойти поднос с посудой, и перехватив мои пальцы, переплел их со своими, рывком роняя меня вниз.
— Ох!…
— Вина? — Я помотала головой, но мне тут же был вручен один из бокалов с шипучей жидкостью внутри, которая пахла виноградом и сладостью. — Я понял, что ты имела в виду. — Начал он, раскладывая на подносе не хитрые закуски из сыра и вяленого мяса.
— О чем вы?
— Я понял, почему ты не приняла платье. — Он повернулся ко мне с таким искренним осознанием, что я даже не смогла вопросительно приподнять бровь, и видимо у него создалось впечатление, словно я поняла, к чему он ведет. — И я кое-что для себя решил.
— Ээээ… — Все мои слова, заготовленные в виде гневной тирады, улетучились, оставляя после себя только одну протяжную букву.
– Я, конечно, не могу понять твоих принципов, но мне это кажется забавным. Интересным и… непривычным. — Продолжал он, вынимая блюдечко со спелой клубникой откуда-то сбоку. — Если я не ошибся, а я не ошибся, все эти тайные ночные прогулки оскорбляют твое чувство достоинства. И как ты, наверное, успела заметить — я исправил положение. Теперь тебе нечего стыдиться, и ты можешь со спокойной совестью принимать мои подарки. Начнем с этого.