Яцхен: Три глаза и шесть рук. Шестирукий резидент. Демоны в Ватикане. Сын архидемона

Рудазов Александр

– Ты только что пытался убить моего друга, – медленно произнес я, поворачиваясь к Торквальду.

Конис изумленно открыл рот, явно не понимая, как это его крутые телохранители так быстро перешли в неживое состояние. Он растерянно обвел глазами зал, но никто из посетителей вмешиваться не пожелал.

– Отдай кота, – тихо предложил я, одновременно выковыривая из грудной клетки маленький кусочек свинца – застрявшую пулю. Крохотная дырочка тут же начала срастаться.

Торквальд по-прежнему не делал ни одного движения. Он только слегка подергивал щекой –

вне себя от бешенства, но не решающийся это самое бешенство выразить вслух. Похоже, впервые в жизни у него не было за спиной силы, способной в случае чего прийти на помощь.

– Я же говорил, что этого кота вы не получите, сударь, – насмешливо покачал головой Сигизмунд, быстро приходя в себя.

– До свидания, ваша светлость, – буркнул я, молниеносно выхватывая воющего Вискаса у кониса, а двумя другими руками втыкая ему в грудь полный набор острейших лезвий.

Торквальд громко всхлипнул и начал заваливаться назад, как пошатнувшийся манекен. За миг до падения я оттолкнул его ногой в сторону – он собирался упасть прямо на остатки моего обеда.

Конис упал, и в зале воцарилась неестественная тишина. Даже не оборачиваясь, я знал, что сейчас все смотрят на меня и пять трупов, перешедших в это состояние исключительно благодаря мне. Трактирщика вообще не было в пределах видимости – направление указало, что он спрятался в сортире. Неудивительно – ведь это он указал конису, у кого его кот, так что под горячую руку я мог бы нашинковать и его.

– Чего уставились?! – прорычал я, распахнув пасть пошире. – Жмуриков не видели?!

Публика мгновенно сделала вид, что все идет так, как положено. Стража, представители которой тоже имелись поблизости, присоединилась к общему мнению.

В конце концов, представители власти не стали связываться с могущественным конисом, пожелавшим прикончить какого-то чужестранца, и точно так же они не стали связываться с этим самым чужестранцем, сумевшим играючи прикончить и кониса, и четверых его наемников.

Если понадобится, я покрошу всю здешнюю стражу.

– Может, вернемся обратно в Империю? – вздохнул я, поглаживая Вискаса. – Меня не было всего пару минут, а ты, твое высочество, уже чуть не погиб…

– Кстати, я так и не понял, почему вообще остался жив… – задумчиво поднял пулю Сигизмунд. – Возьму вместо талисмана… Олег, может, объяснишь?

– Сам не пойму, – проворчал я.

Я действительно не понимал. Ну с чего это Серый Плащ вдруг вздумал спасать принца? Чего ради? Из-за Серого Плаща по мне проехал поезд, меня взял в плен колдун, меня поймал в ловушку профессор Краевский, я угодил в самый Хаос и до сих пор не сумел добраться домой. Всем этим я обязан загадочному типу в маске.

Так с чего он…

– Если подумать, патрон, ты ведь так и не погиб, – перебил меня Рабан. – А если бы этот непонятный фрукт действительно хотел тебя убить, он бы уже сто раз мог это сделать…

– Ладно, хрен с ним, потом подумаю, – вслух произнес я. – Знаешь, твое высочество, я так думаю, надо нам отсюда линять, да побыстрее. Мы, конечно, просто защищались, но это же

не кто-нибудь был – конис! Нам проблемы нужны? Не нужны. Так что давай руку…

– Кота возьмем с собой! – решительно заявил Сигизмунд, устраивая зверька поудобнее.

– Куда ж мы без него? – проворчал я. – Только давай его мне – чтобы переместиться, нужно держаться за меня, а не за тебя. Рабан, стартуй…

– Ллиасса аллиасса алла и сссаа алла асссалла! Алиии! Эсе! Энке илиалассаа оссса асса эллеасса оссо иииииии! Эссеееаааааааа! Алаасса!

Глава 28

Я покрепче ухватил Вискаса, чтобы он, чего доброго, не потерялся где-нибудь между мирами, и приготовился ждать привычного наложения миров друг на друга.

– Вот это мы попали… – выдохнул Сигизмунд, растерянно оглядываясь вокруг.

Мозговой паразит постарался на славу – мы перенеслись в самый центр какого-то языческого храма! И не просто храма, а храма во время богослужения. Несколько сотен мужчин и женщин в белых одеждах, похожих на греческие хитоны, стояли на коленях на каменном полу и с интересом наблюдали, как тетка в длинном плаще вонзает длинный нож в связанного барашка.

– Патрон, ориентируйся быстро! – заверещал Рабан. – Мне нужно хоть несколько минут, так ты не стой столбом! Знаешь, выдай-ка себя за их бога! Я уже чувствую направлением – его зовут Панг’адолг.

Наше появление, аккурат совпавшее с моментом соприкосновения лезвия и барана, произвело на всех впечатление грома среди ясного неба. Громогласное «О-о-ох!» разнеслось по залу.

Жрица обернулась посмотреть, что так удивило ее паству, и столкнулась со мной лицом к лицу. Какой-то миг мы разглядывали друг друга. На вид ей лет тридцать, брюнетка. Довольно красивая, хотя рот великоват.

Не знаю, какое впечатление произвел я, но она дико заорала.

– А-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!! – старательно выводила жрица, видимо, решив оглушить нежданного гостя.

Я наклонился к ней и прошептал в самое ухо:

– Заткнись, дура! Я тебе бог, или кто?

Жрица недоуменно замолкла, усиленно моргая. Верующие тоже молчали и внимательно следили за нами, ожидая, что еще интересного им покажут.

– Го… господин? – неуверенно предположила она.

– Ой, ви меня не узнали! – голосом дяди Изи из Одессы пропищал я. – Точно богатым буду. Да, это я – ваш господин. Панг’адолг, если не забыли. Или не рады?

– Возложи ей руки на голову и скажи – «будь благословенна, Альвела», – подсказал Рабан.

Я послушно переложил кота в нижнюю пару рук, а верхние положил на макушку моей жрицы.

– Будь благословенна, Альвела! – как можно торжественнее провозгласил я. – Это мне жертва?

– Те… тебе, – все еще ошарашенная, кивнула Альвела.

Я деловито выпустил когти и живо располосовал барашка на кусочки. Я недавно ел, но мне уже снова хотелось, а мясо выглядело свежим (еще бы – всего пять минут назад еще блеяло!).

– Изыдьте, месса закончена! – прочавкал я, глядя на свою паству. – Чего уставились?