Яд и мед материнской любви. Путь к изменениям непростых отношений между матерью и дочерью

Карлин Евгения Александровна

То есть вне контекста и информации о том, чего хочет или не хочет другая сторона, не существует одностороннего действия, которое можно назвать нарушением границ. И именно потому, что универсального допустимого или недопустимого в отношениях не существует (в пределах гражданского и уголовного кодексов), нам необходимо уметь слышать

самих себя и сообщать другому о том, что мы хотим, а что для нас нежелательно. И именно поэтому забота о собственных физических и психологических границах – наша собственная забота и ответственность.

Если наши границы регулярно нарушаются одним и тем же человеком – наше право на приватность, на дистанцию, на ту форму контакта, которая оптимальна для нас в определенный отрезок времени, – то мы можем говорить о том, что такие отношения токсичны. В ситуации общения двоих взрослых людей свободы обычно больше, чем в ситуации отношений родителя и зависимого от него ребенка. Взрослый физически и ментально здоровый человек в большинстве случаев может управлять контактом или не-контактом. У него намного больше ресурсов, чтобы отстаивать свои интересы и действовать самостоятельно: отделиться, не общаться какое-то время, полагаться на себя. Ребенок, как правило, не может себе этого позволить. Он зависим от своей матери, и сам контакт с ней оказывается ценнее, чем форма такого контакта, даже если данная форма взаимодействия отравляющая. Поэтому в отдельных случаях он обречен пить «яд» материнского отношения ради собственного выживания.

Яд материнского отношения – ее внутренние искажения, травмы и комплексы, которые она отыгрывает на ребенке и которые мешают его развитию и взрослению.

Токсичным может стать самое разное материнское поведение при потере чувства меры и несвоевременности. Так, слияние матери и ребенка на раннем периоде его жизни – прекрасно и необходимо, тогда как в подростковом возрасте – разрушительно для обеих сторон.

Яд материнского отношения – это удушающие, непомерные требования к ребенку и самой себе. В этом случае уровень тревоги усиливается вместе с сопутствующим контролем. Мать не оставляет пространства для возможности дышать и развиваться, по мере взросления позволить своему ребенку научиться удовлетворять голод самостоятельно, делать ошибки и быть неидеальным. Кроме того, такая мать истощает и изводит себя. Гиперзабота с потерянным чувством меры в «любви» – тесный колпак, под которым практически нет кислорода и места для роста. Такое отношение – не меньший «яд», что и отвержение.

Обобщая современные публикации про матерей и их влияние, можно выделить типы поведения, которые авторы чаще всего называют токсичными. Это:

1) Отстранение. Безучастность по отношению к ребенку, проявляющаяся в том числе в феномене «мертвой матери».

2) Слияние с ребенком (поглощение).

3) Противостояние и борьба.

4) Отвержение.

Однако все не так однозначно, поскольку токсичность поведения, как я уже говорила, определяется не столько определенным характером, сколько контекстом, несвоевременностью и потерей чувства меры. Кроме того, в токсичности практически всегда есть двойственность, которая заключается в том, что одновременно разворачиваются два вектора поведения: явный и скрытый (то, что называется «хорошей миной при плохой игре»). То есть внешне родитель может декларировать доброжелательность и заботу, а невербально (выражением лица, поведением) проявлять враждебность или равнодушие.

Конец ознакомительного фрагмента.