Яд со взбитыми сливками
Шрифт:
— Ну так и сделали бы что-то полезное. К примеру, заставили кого-нибудь из них позвонить журналистам, а еще лучше — запустить информацию в Интернет.
— Мы думали об этом, — уныло проговорил Сережка. — Но вот засада какая — Настюха совсем мелкая, я же говорил, она ни читать, ни писать не умеет, а уж компьютером пользоваться — тем более, а спящий делает только то, что ему диктует Настюха. Мы уже пробовали управлять через мелкую, ну, чтобы один говорил ей, что делать, а она уже передавала это человеку.
— Вот и все, — проворчал Саша, поднимаясь с кровати. — Надеюсь, меня ничего снимать не заставляли?
— Ты чем слушаешь? Я же сказал — детей мы не трогаем.
— Да, — динькнул рядом звонкий голосок. — Хотя иногда хочется, особенно таких вредных, как этот твой Гошка.
— Настюха, брысь! — прошипел Сережка. — Ты же должна кабанихой заниматься!
— А чего ей заниматься, — фыркнул голосок. — Я отвела ее обратно, уронила лицом в подушку, она и дрыхнет себе! Я с Сашей, может, поговорить хочу!
— О чем, горе луковое! — начал злиться Сергей. — Ты же нас задерживаешь!
— Я быстренько, — Саша вдруг почувствовал, как к щеке прижался теплый пушистый клубочек. — Ты ведь нам поможешь, да? Спасешь? Тут так страшно, я хочу к маме, туда, на небо! Я так устала бояться!
— Я постараюсь, — прошептал мальчик, с трудом сдерживая слезы.
— Обещаешь?
— Обещаю.
Глава 14
Саша накинул куртку и медленно приоткрыл дверь.
— Смелее, там нет никого, — подбодрил его Сережа. — А чтобы ты не терял зря времени, я буду тобой руководить.
— Эй, это не в смысле — встать, снять, попрыгать? — опасливо прошептал мальчик.
— Вот же перемкнуло! Что-то ты тупишь сегодня не по-детски. Или всегда такой был, а я не замечал?
— Пошел ты!
— Вместе пойдем. Я буду твоим штурманом, а твое дело — четко выполнять указания. Надеюсь, у тебя хватит ума не выпендриваться?
И снова Саша забыл, что общается вовсе не с обычным мальчишкой. Это — Сережка Лисицын, и все. Он помогает ему, Саше, убежать из детского дома. А по поводу остального истерить некогда.
Иначе присоединишься к этому остальному.
Штурман из Сереги получился классный. Следуя его четким указаниям — прямо десять шагов, налево два шага, дверь, здесь — тихо и осторожно, не дыша, правее, правее, стоп, полшага влево и пошел, — мальчик передвигался в хорошем темпе, сосредоточившись только на выполнении проложенного штурманом маршрута.
Он полностью отключил собственные навигационные приборы, чтобы они не мешали, подкидывая совершенно ненужные
Но не получилось. Полностью отключиться не получилось.
Сначала воздух стал липким и мерзким, им совершенно невозможно было дышать. Бешено заколотилось вдруг сердце, лоб покрылся холодной испариной, а ноги превратились в недоваренные макаронины.
Саша пошатнулся и зашарил руками в поисках хоть какой-нибудь опоры.
— Два шага влево, — тихо проговорил Сережка. — Там стена.
— Ты… Ты куда меня привел?! — проклокотал Саша, задыхаясь.
Два шага на макаронинах — это не так просто. Но он смог, дошел и буквально прилип к стене, медленно сползая вниз.
Казалось, что он погружается в зыбкую, беспощадную трясину. Там, на дне, жадно хлюпала, поджидая очередную жертву, тьма. Она радостно хихикала, предвкушая победу. Прекрати сопротивляться, парень, ты все равно будешь моим. У тебя уже не осталось сил, а у меня их много. В этом месте я подпитываюсь злом постоянно.
Откуда-то издалека, увязая в душном тумане, доносился голос Сережки. Он кричал, звал, ругался, но разобрать слова Саша не мог. Неподъемной могильной плитой наползала апатия.
И сгущался мрак.
Но вдруг… Со всех сторон в мрак начали врезаться сгустки света, они пронзали ночь насквозь, разрывая черное полотно в лохмотья.
И мрак вдруг завыл. Беззвучно, но так страшно, так болезненно-дико, что Саша, судорожно зажав уши руками, замер на полу, продолжая видеть незрячими глазами отчаянную борьбу запертых душ за свое и его спасение.
Вот извивающиеся, сочащиеся злом черные лохмотья пытаются снова стать единым целым, но искорки не позволяют им сделать это. Их очень много, этих искорок, слишком много…
И они слишком настрадались здесь.
Через какое-то время все закончилось. Искорки растолкали мрак по углам и, слетевшись к Саше, окружили его светящимся коконом.
И вернулся воздух, успокоилось сердце, снова стали сильными ноги.
Мальчик медленно поднялся и с минуту постоял, прислушиваясь к собственным ощущениям. Ощущения так же внимательно прислушались к хозяину. Взаимная проверка показала — все в норме. Можно продолжать путь.
Саша осторожно протянул руки к пляшущим вокруг него огонькам:
— Спасибо вам, ребята.
Одна из искорок опустилась на его ладонь и мальчик снова услышал хрустальный голосок маленькой Насти:
— Ты должен выжить и привести сюда помощь. Ты обещал, помнишь?
— Помню. И сделаю, — тихо, но твердо проговорил Саша. — Потому что теперь я знаю, ЧТО живет в этом месте.
— Тогда иди, оно скоро снова станет сильным, и второй раз мы можем не справиться.
Кокон распался на отдельные огоньки, они замельтешили и выстроились в сверкающую нить. Путеводную нить.