Ядерная тень
Шрифт:
– Да, может, и стрелять никто не будет, – улыбнулся Анатолий Евлампиевич и зашагал к дому.
Как только он оказался на расстоянии десяти метров от крыльца, спящий до того пес поднял голову, лениво проследил за Евлампичем и снова опустил голову.
– Вот те раз, – вполголоса проговорил Богданов, наблюдавший за картиной. – Пес-то, похоже, для реквизита здесь лежит.
А Анатолий Евлампиевич продолжал движение. Он поднялся на крыльцо, протянул кулак к двери, и тут пес залаял. Громко, неистово, с надрывом. Анатолий Евлампиевич от страха подпрыгнул. Богданов и тот от неожиданности вздрогнул.
–
На звуки голоса из дома вышел мужчина лет сорока, с короткой стрижкой и накачанными бицепсами. Он оглядел Анатолия Евлампиевича и пробасил:
– Кто такой? Чего надо?
– А ты кто такой? – нагло задрав подбородок, выдал Анатолий Евлампиевич.
– Борзой, что ли? – Мужчина угрожающе сдвинул брови.
– Слушай, ты из новеньких? Сразу видно, не научили тебя дисциплине, – продолжал наглеть Анатолий Евлампиевич. – Посторонись, у меня к Сокольскому разговор деловой. Срочный!
– Ты кто такой? – повторил вопрос мужчина, загораживая проход в дом. – Может, тебе в репу дать?
– Посторонись, говорю, а то придется перед Сокольским объясняться, почему ты его гонца с важным известием не пропустил.
Анатолий Евлампиевич зло смотрел на мужчину с бицепсами, и тот, несмотря на явный перевес силы, стушевался. В дом Анатолия Евлампиевича он не пропустил, но и выгонять не стал.
– Жди здесь, старшему доложу, – произнес он и скрылся за дверью.
В этот момент Богданов метнулся к входной двери, толкнул ее и одновременно с этим выстрелил из пистолета в воздух. В лесу выстрел подхватило эхо, размножив на сотни голосов. Анатолий Евлампиевич сорвался с места и помчался в лес. Бойцы «Дона», наоборот, рванули к окнам. Выстрел и внезапное появление в доме незнакомца с оружием застало хозяев врасплох. Даже мужчина с накачанными бицепсами растерялся и так и остался стоять в проеме между сенями и комнатой. В самой комнате оказалось восемь человек разного возраста, все они сидели за столом и испуганно смотрели на людей с оружием.
– Здравствуйте, граждане диссиденты, – с издевкой поздоровался Богданов. – Или вас лучше называть господа?
– Кто вы такие? Что здесь происходит? – подал голос мужчина пятидесяти пяти – шестидесяти лет, интеллигентного вида, с бородкой и проплешинами в волосах.
– Кто мы – не столь важно, – произнес в ответ Богданов. – А вот с какой целью здесь собрались вы, вопрос весьма актуальный.
Богданов подал знак, и Казанец с Дубко влезли в окна, встали за спинами присутствующих в комнате, при этом продемонстрировав им оружие.
– Юра, пройдись по карманам, – попросил Богданов. – Посмотри, что наши правозащитники там прячут.
У правозащитников оружия не оказалось, только листовки с порочащим советскую власть текстом. Изучив листовку, Богданов покачал головой.
– Ай, ай, ай, как нехорошо. Советская власть дала вам свободу, возможность зарабатывать себе на жизнь, учиться, жениться, растить детей, не опасаясь, что какой-то барин или граф отберет их за пару мешков пшеницы. А вы что творите? Сидите здесь, вынашиваете мерзкие планы, страну нашу в невыгодном свете перед мировой общественностью выставляете. Позор! И кто только вас надоумил заниматься такими гадостями? – В голосе Богданова звучала издевка. – Постойте! Я ведь знаю, кто он! Гражданин Сокольский, верно?
Богданов остановился, обвел группу взглядом, затем продолжил:
– И кто же из вас, граждане несогласные, является гражданином Сокольским? – Богданов давно понял, что бывшего военного среди присутствующих нет, но ему хотелось выяснить, насколько он может доверять словам его соратников. – Так кто же? Быть может, вы, гражданин?
Богданов остановился напротив мужчины, который первым задал вопрос при появлении бойцов. Тот потупился, но промолчал. Тогда подполковник перешел к следующему, худощавому парнишке, на вид не более двадцати пяти лет от роду.
– Возможно, это вы являетесь гражданином Сокольским? По приметам вроде все сходится.
– По каким приметам? – всполошился молодой человек. – У вас вообще чьи приметы-то?
– Не важно. Вы мне нравитесь в роли Сокольского. Пройдемте, молодой человек, поговорим. – Богданов потянул парня за рукав.
– Оставьте меня, – закричал тот. – Никакой я не Сокольский. Меня зовут Николай Зубарев, я являюсь студентом юридического института, прописан в Москве и к вашему Сокольскому не имею никакого отношения.
– Откуда мне знать, что ты не врешь? – продолжал наседать Богданов.
– У меня паспорт с собой, – выкрикнул парень и потянулся к внутреннему карману куртки.
– Руки! – прикрикнул Казанец, срываясь с места и хватая парня за запястье.
Парень побелел от испуга, опустился на стул и замер. Богданову стало жалко парня, и он переключил свое внимание на других членов группы «Правозащитники».
– Я так понимаю, гражданина Сокольского среди вас нет, – утвердительно проговорил он. – Что ж, тогда назревает другой вопрос: где он?
– Товарищи, быть может, вы все же объясните, в чем мы виноваты? – Вопрос снова задал мужчина интеллигентного вида.
– Как ваше имя, папаша? – Богданов перевел взгляд на интеллигента.
– Станислав Юрьевич, – представился мужчина.
– Фамилия у вас есть, Станислав Юрьевич?
– Домбровский, – нехотя произнес тот.
– Так вот, гражданин Домбровский, объясняю исключительно для вас: кто мы, не имеет значения, а вот что нас сюда привело, это уже интереснее. А привело нас сюда желание пообщаться с лидером вашей шайки-лейки, гражданином Сокольским. Но раз уж его здесь нет, сойдете и вы, гражданин Домбровский. Пройдемте, подышим воздухом.
Богданов дулом пистолета указал Домбровскому на дверь. Тот нехотя встал и направился к выходу. Богданов последовал за ним, взглядом приказав Казанцу и Дубко следить за остальными. Как только Домбровский оказался вне пределов видимости для своих товарищей, его поведение изменилось. Он повернулся к подполковнику и заискивающим тоном произнес:
– Послушайте, товарищ, здесь явно произошло недоразумение. С группой лиц, находящихся в доме, я знаком всего несколько дней. Они не говорили, что занимаются чем-то противозаконным, в этот дом меня пригласили как эксперта по ценным бумагам, не более того. Те листовки, что вы обнаружили в доме, я о них не знал, честно! Я никогда не был против нашей власти, и жизнь в Советском Союзе меня более чем устраивает.