Ядерная зима. Дожить до рассвета!
Шрифт:
— Резонно. Давай сюда дробовик — тебе и СКСа хватит.
После быстрой расправы с их подельниками двое отморозков в помещении станции сидели тихо — наверное, переваривали случившееся, наверняка не знаю. Может, просто не заметили, что случилось снаружи. И Сергей без проблем залез с нашей стороны в «Икс-Пятый» и запустил двигатель.
Держа окна под прицелом дробовика, я метнулся к простенку; благо до него от джипа было всего ничего — метров пять от силы.
Сержант стартовал красиво, с «двух педалей», так что перед тем, как машина поехала, задние колеса сорвались в пробуксовку, выпустив облако сизого дыма.
— Эй, ты ох…
Бабах! — заряд дроби-«шестерки» опрокинул выскочившего из
Бабах! Клац-клац. Бабах! — контрольный в упавшего и выстрел, разворотивший лицо второго, практически слились. Несмотря на это, я успел присесть на одно колено, так, чтобы сноп дроби пошел вверх — боялся, что зацепит кого-нибудь постороннего в помещении.
Занятно, что парень, которому мы до этого приказали лечь, так и не изменил своего положения.
С визгом покрышек «БМВ» остановился, почти выехав на шоссе, потом покатил назад.
Проверить свою работу — первое дело! И пока Серега парковал трофейного «немца», я занялся нашими противниками. Считайте это паранойей, но кабельная стяжка в кармане походных штанов у меня всегда найдется. Сколько раз эти немудреные полоски пластика выручали меня на охоте и во время путешествий, наверное, и не вспомню. Но то, что счет идет на десятки раз, — точно. Так что с «упаковкой» единственного пленного проблем не возникло. Я просто притянул запястье его правой руки к лодыжке левой ноги и занялся убитыми.
Застреленный первым курильщик оказался уроженцем Курской области Сергеем Сомовым, восемьдесят пятого года рождения. Моя вторая пуля действительно попала ему в затылок, так что молодчик совершенно не мучался. Второй документов не имел и, когда я его обыскивал, еще подавал признаки жизни. Судя по лиловым пузырям на губах, свинцовые пульки пробили ему как минимум одно легкое, но лечить я его не собирался. Как, впрочем, и добивать.
«Мальчишки» эти все как на подбор были спортивными, рожи имели круглые, а бицепсы накачанные, следовательно, от недоедания не страдали. Скорее — наоборот. И лейбачки на одежде говорили, что людьми они были небедными и, может, даже к власти приближенными. Богатенькие такие, самодовольные мальчуганы в возрасте под тридцать. Но вот не повезло им — не учли особенностей военного времени.
Двое, получившие по порции дроби, вид имели еще более непрезентабельный, и возиться с ними я не стал. Пока Серега оказывал первую помощь Мишке, просто отволок тела с площадки и бросил в лопухи.
В помещении заправки обнаружились две перепуганные насмерть девчонки-продавщицы и парень с расквашенным носом, менеджер, он же кассир. Еще две барышни средних лет спрятались в подсобке кафе, что разместилось в вагончике-бытовке за заправкой.
Наш горемычный часовой Мишка заработал при выполнении своего первого боевого задания сильное сотрясение мозга, пару ссадин на лице и потерял два передних зуба. Вставить ему в воспитательных целях пистон я поручил десантнику, а сам пинками затрамбовал единственного оставшегося в живых мародера в багажник трофейного авто и поехал в штаб. По большому счету, самым простым вариантом было, не мудрствуя, пристрелить его у придорожной канавы, но боевой запал уже прошел, да и звереть на ровном месте не стоило.
«Карательный рейд» занял чуть больше четверти часа, но многие укрытия были уже готовы, и народ активно обустраивался в них.
Понятно, что в ближайших к Думаново окрестностях людей на шоссе оказалось немного, но многие подъезжали как со стороны Торжка, так и от Твери. Многие из застрявших на нашем участке по собственному почину отправились оповестить остальных бедолаг, что «здесь ждут вас ужин и очаг». Хотя с ужином это я прихвастнул — на самом деле, чем кормить такую ораву совершенно чужих мне людей, я не представлял. Последний раз в такую задницу мне довелось попасть в Таджикистане во время массового наступления «гиссарцев» [17] в девяносто втором. В поселке Ломоносова [18] я не был, но как уходили жители Курган-Тюбе, видел. Бесконечные колонны людей, едущих и идущих. Людей, бросивших все: дома, работу, весь скарб, и движимых только одной мыслью — «Остаться в живых!». Может, оттого и ввязался я во все это, что помнил, как оно тогда было.
17
Одна из группировок исламских фундаменталистов в Таджикистане.
18
25 сентября 1992 было совершено нападение исламистов на пос. им. Ломоносова под Курган-Тюбе, где сосредоточились большие группы беженцев, некоторые источники приводят цифру в 16 000 человек. Исламисты проникли в поселок и, оттеснив офицеров 191-го полка 201-й дивизии, устроили резню.
— Эй, боец! — окликнул я молодого парня, с гордым видом стоявшего у крыльца штаба. — Там в багажнике придурок один валяется. Привяжи его где-нибудь — сейчас времени с ним возиться нет.
Паренек козырнул и, поправив висевший на плече дробовик, величаво двинулся исполнять приказание.
«Вот только клоунады нам не хватало!» Поморщившись, я занялся воспитанием личного состава:
— Воинское приветствие с непокрытой головой не отдается, боец! Мы — не американцы.
Паренек съежился.
— И вообще, если не служил — не старайся. Нам дело сейчас важно, а не исполнение устава, — успокоил я его, открывая дверь в избу.
На древних, как и почти вся обстановка в помещении поселкового совета, электронных часах светились зеленые цифры. «11.38 — подумать только, еще три часа назад я ни о какой войне и не помышлял, а думал лишь о том, как с максимальной эффективностью провести оставшуюся неделю отпуска! Теперь и слова такого „отпуск“, скорее всего, не будет…»
— Я так понимаю, что горючка снова наша? — отвлек меня от грустных мыслей Федор, чертивший что-то на листе писчей бумаги.
— Так точно, наша… Сколько человек уже приняли, не знаешь, бизнесмен? — отхлебнув прямо из носика алюминиевого чайника, спросил я. Точно такие же были в пионерском лагере, где я проводил, считай, каждое лето в детские годы.
— Еще человек шестьдесят подошло — там дальше по шоссе мясорубка — шо писец. Так что или посылать наших на тягачах разгребать, или ждать, когда они пешком дотопают.
— Посылать некого. — Я поставил чайник обратно на обшарпанную тумбочку. — Там порядок наводить, скорее всего, придется, а у нас стволов — раз-два и обчелся. Вон на заправке четверых пристрелить пришлось.
— Как четверых? — Строитель так резко обернулся, что бумаги слетели со стола. — Кого?
— А что ты так испугался? — Я присел на стул. — Кто они, не так интересно, как что они… А по нынешней ситуации они мародеры, напавшие на представителя власти и огребшие, как дедушки наши говорили, «по законам военного времени». Их предупредили, что военное положение объявлено?
— Да.
— Они напали на вооруженного часового?
— Да.
— Так что сейчас сопли разводить? Если хочешь, там, на улице, один из этих. Можешь расспросить его о друзьях и семье, до того, как мы его повесим… — Заметив выпученные глаза собеседника, я постарался подсластить пилюлю: — Хотя я еще не решил, что с ним делать! Но учти, патроны на него переводить не буду.