Ядина
Шрифт:
– Ну, так вот. Ложись в свою кроватку, укройся одеялом и слушай. Если заснешь во время моего рассказа, ничего страшного, я доскажу тебе завтра. Только запомни главное: тебе надо уговорить маму, чтобы дыру заделали и в чулане не делали ванную.
– Что, совсем?
– Нет, что ты. Скажи, что тебе очень не нравиться место. Пускай делают ванную комнату в любом месте, кроме чулана.
– Да... Хорошо...
– Говорит Ядина сонно.
– А теперь расскажи мне свою историю.
– Давным-давно, двести лет назад, в этом доме родились двое детей, мальчик и девочка. Мальчик был старшим, а девочка младшей. Мальчик сразу невзлюбил сестренку, как только она родилась. Когда она была еще совсем крошкой, он щипал,
– Прив легко, как облачко подплыла к окну.
– Во всех провинностях, подстроенных и настоящих, всегда была виновата она. С ее тела не сходили синяки, шишки и царапины.
А что же родители, спросишь ты? Неужели они все это видели и не принимали никаких мер?
– Да, действительно, куда же смотрели родители? Когда я обижаю своего брата Яда, моя мама говорит…
– В том то и беда, что мама девочки умерла через три месяца после ее рождения. А папа, придавленный горем, целый день проводил в кузнице. Он был кузнецом. Даже и представить страшно, на что была похожа жизнь девочки с самого момента ее рождения.
– Грустно сказала Прив и потерла те места, где раньше были кандалы.
– Но мальчику этого казалось мало.
Он решил уничтожить девочку, да так, чтобы она не сразу умерла, а долго-долго мучилась. Мальчику было 14, а девочке 10, когда обучение кузнечному делу мальчиком было закончено. Теперь он мог идти работать в любую кузницу или остаться помогать отцу. Но на самом то деле кузнечное дело мальчика не интересовало. А что же он хотел, спросишь ты? Все того же. Уничтожить девочку.
Однажды, бесцельно бродя по дому, он наткнулся на потайную комнату, о которой вряд ли знал даже его отец. – Прив оглянулась со страхом на входную дверь.
– Дальше все было просто. Под каким-то предлогом он заманил сестру в эту комнату, оглушил. И когда она пришла в себя, то оказалось, что она прикована к стене и на ногах у нее кандалы. Вот для этого он и учился кузнечному делу. Отец хватился дочери лишь через два дня. К этому времени она уже потеряла голос от беспрерывных криков.
– Голос Прив сел, и свой рассказ она продолжает шепотом.
– И даже, если бы отцу вздумалось искать ее в доме, она не смогла бы дать о себе знать. Девочка умерла. Но это не принесло ее брату облегчения. Наоборот, когда он понял, что мучить больше некого, у него пропал смысл жизни. И он покончил с собой.
– Вспомнив события двухсотлетней давности, девочка-привидение начинает плакать.
– Но перед смертью проклял все будущее потомство, которое родится в этом доме. Так и повелось. В семье обязательно рождались двое: мальчик и девочка. И мальчик делал все, чтобы превратить жизнь девочки в ад. Так было и в этом, последнем поколении. Благбрань мучил Селесту все детство.
А позже, вообще, украл у Селесты сына. Ну, а ты-то чего? Что ты плачешь, маленькая?
– Девочку убитую жалко!
– Шепчет Ядина захлебываясь от рыданий.
– Селесту тоже, жалко!
– Ну не плачь. Лучше дослушай конец этой истории. Проклятье действовало бы еще много поколений, если бы...
– Ну, говори, говори, что случилось?
– Если бы в этом доме не появилась ты.
– Я?
Тембр голоса Прив вдруг изменяется, она начинает говорить монотонно, будто по чьей-то подсказке:
– Убитая девочка перед смертью загадала, что настанет день, и двери ее темницы будут разрушены другой маленькой девочкой, и действие проклятия кончиться.
– О, дорогая При! Неужели это я разрушила проклятье? Но все-таки мне ее так жалко!
– Кого?
– Недоуменно, спрашивает Прив.
– Ту девочку, которую убил брат.
– Но Ядина, дорогая!
– Голос Прив звучит устало и обреченно.
– Ядина! Спит. Ну ладно. Может даже и хорошо, что она так и не поняла, что убитая девочка и есть я - Прив. Единственное, что я никак не могу понять, это почему я до сих пор жива. Может потому, что проклятье разрушила не просто девочка, а девочка из квартала лекарей, девочка-врачевательница.
Детская вдруг наполняется темным туманом. Прив начинает задыхаться.
Ядина спит, но щупальца тумана дотягиваются и до нее.
Она начинает беспокойно ворочаться и что-то говорить во сне.
Туман начинает вползать ей в уши и в нос.
– Хорошо, я возвращаюсь!
– Говорит Прив.
– Только не трогай маленькую врачевательницу! Как же я ненавижу эту потайную комнату! Кто ее только построил?
Облако тумана окутывает ее, и она снова оказывается на том же месте, в тех же кандалах и цепях. Любопытная Неворона, с упоением подслушавшая всю историю Прив, вдруг чувствует, что начинает куда-то проваливаться. Воронка времени расширяется, бедная птица крутится вместе с воздухом. Наконец пытка заканчивается, и несчастная птица падает прямо на пол гостиной дома Селесты. Но, приглядевшись, видит, что это не тот дом. Вернее, дом тот же. А вот век, год и даже месяц другой. Воронка перенесла птицу назад, на целых триста лет.
Город «В». Тот же дом. Детская комната. Предрождественская ночь. Пятница,13.
Родители укладывают мальчика и девочку спать. Детям по три года. Они двойняшки. Родители - это Изабелла и Марк.
– Марк, ну не может быть, чтобы мы не нашли выход! Неужели мы не сможем прокормить двух детей? Я не могу сделать выбор!
– Тогда мы умрем все! Белла, мы тысячу раз говорили с вами на эту тему, и вы вроде согласились, что кем-то из детей придется пожертвовать! И вот сейчас…
– Это все были разговоры. Я думала, что все так и будет тянуться! И вот сейчас вы предлагаете это кощунство всерьез! Как я могу выбрать, кто из детей останется с нами, а кого придется отдать этому страшному человеку!
– Это все слова!
– Говорит Марк раздраженно.
– Решайте сейчас, кого отдать, мальчишку или девчонку! Темный туман придет через пятнадцать минут! У вас есть время, только чтобы разбудить ребенка и одеть!
– А накормить, накормить я ребенка успею?
– Вы что забыли, в доме нет ни горсти крупы, ни капли молока! Мы все умрем с голоду, если вы не примете решение сейчас же!
– Но почему решение должна принимать я?!
– Потому что вы мать!
– Лицо его снова становится сумрачным.
– Если бы решение зависело от меня, я бы принял бы его еще в тот момент, когда было сделано предложение,- облизывается с вожделением, - и сейчас мы бы ужинали при свечах, блюда бы подавались на серебре, нет, на золоте! И выбор блюд был бы огромен!
– Внезапно придя в себя.
– Ну что Белла, вы выбрали?
– Мальчикам всегда легче прожить, чем девочкам!
– Говорит Изабелла неуверенно.
– Девочки нежные и слабые создания и должны жить в семье! – Помолчав, принимает решение.
– Я бужу Роберта, но как же это больно! Как у меня болит сердце!
– Вы изволите жаловаться? Может к вам пригласить доктора, на которого нет денег?
– Нет, нет, уже все прошло!
– Отдышавшись, Изабелла наклоняется над кроваткой Роберта.
– Роберт, крошка, надо вставать!
– Мама, зачем ты меня будишь?
– Мальчик в кроватке сонно трет глазки.
– Разве уже утро?
– Нет, малыш, на улице ночь.
– Говорит мать, сдерживая слезы.
– Но тебе придется проснуться!
– Я хочу спать!
– Капризничает Роберт.
– Одежда такая холодная!
– Ежится от холода, проснувшись окончательно.
– А почему вы не будите Роберту!
– вырывается из рук матери и бежит будить сестру.
– Роберта, Роберта, проснись!