Ядовитые письма
Шрифт:
— А зачем вам это?
— Как зачем? Вполне нормальное желание убить своего лучшего друга.
— Неужели вы думаете, что Марчу может прийти в голову такая глупость?
— Может прийти, не может… Мне кажется, он еще не решил окончательно, приходить ей или нет. А вот как ты думаешь в свете этого, что произойдет, если я сообщу ему нечто, дающее основание подозревать другого человека? Не будет ли это похоже на попытку отвести от себя, свалить на кого-то другого подозрения?
Джейсон в сердцах махнул рукой:
— Вы имеете в виду Сциллу? На нее
Хозяин саркастически усмехнулся:
— Знаю, Роджер сам мне сказал. Он свалял дурака, женившись на этой особе. Мне, конечно, надо было его предупредить, я ее насквозь видел, но в таком деле советов обычно не спрашивают. От этой глупости, как и от любой другой, человек может избавиться только самостоятельно.
— Так что же, я прав? Речь пойдет о Сцилле?
— Да нет, Сцилла к этому отношения не имеет.
— К чему «к этому»?
Бартон затянулся:
— Может быть, это вообще ни к чему отношения не имеет.
Молодой человек пожал плечами:
— Что-то вы темните. Так вы собираетесь мне рассказывать свою тайну или нет?
— Пока не решил… Раздумываю. Давай сначала ты мне расскажешь по порядку все с самого начала — письма, Дорис, Конни… Такая тихая бледная девочка, мне она всегда казалась не от мира сего… И вот во что-то впуталась.
— Полагаю, не по своей воле.
Джеймс Бартон кивнул:
— Похоже на то. Ладно, расскажи, как ты сам все эти события понимаешь.
— Когда утонула Дорис, меня здесь не было. Я видел одно анонимное письмо, которое пришло дяде, — действительно, грязная это штука. С тех пор как я приехал, миссис Нидхем постоянно держит меня в курсе всех местных слухов… — И Джейсон рассказал всю историю, немного упростив для понятности некоторые сюжетные линии.
Выходило так, что анонимки действительно играли ведущую роль во всех трагических событиях последнего времени. Из-за них утонула Дорис. Конни сказала, что знает, кто их пишет, — и умерла. Роджера Рептона постигло то же и, похоже, по той же причине.
Когда Джейсон закончил рассказ, наступила долгая пауза. Наконец мистер Бартон заговорил:
— Скажи, пожалуйста, Конни шла в среду поздно вечером через деревню вместе с мисс Эклс?
— Да, они вместе возвращались из поместья.
— Они попрощались у коттеджа «Холли» и дальше к своему дому девушка пошла одна?
— Так утверждает мисс Эклс.
— А какое-нибудь подтверждение ее словам есть?
— Нет.
— Значит, она могла пойти вместе с Конни к ней домой и позаботиться о том, чтобы в какао оказалось достаточно таблеток. Достаточно для того, чтобы девушка уже не проснулась.
Джейсон кивнул:
— Такое тоже возможно.
— И именно мисс Эклс отнесла Роджеру чай и была последней, кто с ним говорил, и первой, кто нашел его тело.
Первое, что она делает после этого, — устраивает истерику и обвиняет в убийстве его жену. Похоже, против мисс Эклс можно завести дело, тебе не кажется?
— Да как сказать, — ответил Джейсон. — Против нее и Сциллы примерно одинаковой серьезности улики. В деле Конни легче собрать факты против Метти, а в деле Роджера — против Сциллы, так что шансы у них пятьдесят на пятьдесят. Потому-то, полагаю, еще никого и не арестовали. В деле полковника его жена — просто подарок для полиции, дело раскрывается, можно сказать, само собой.
Но вот если в связи с ним рассматривать еще и дело Конни… Каким образом могла ухитриться Сцилла, находясь в поместье, растворить снотворное в какао? Возможностей у нее для этого ни малейших не было, чего нельзя сказать о Метти, которая знала о снотворном, вполне могла проводить девушку до самого дома и соответствующим образом приправить напиток.
— Ты хочешь сказать, что главные подозреваемые — мисс Эклс и миссис Рептон? — задумчиво спросил Бартон.
— Не знаю, наверное. Замечу только еще раз, что Сцилла не могла отравить то какао — она все время была в поместье, на людях, с четверти восьмого и до конца приема.
Не успевала она никак сбегать к Конни через всю деревню и обратно, а если предположить, что она сделала это до приема, то тогда ведь Конни была дома. В общем, если следовать логике, что все завязано на анонимных письмах, то Сцилла в эту схему не укладывается.
Мистер Бартон внимательно слушал молодого человека. Джейсон продолжал:
— Правда, существует еще одна версия: какао могли отравить, пока Конни была в гостях, и тогда таблетки мисс Мегги не имеют к отравлению никакого отношения. Тут произошло просто совпадение — человек, пишущий анонимки, слышал, что девушка не чувствует некоторых вкусов и не заметит снотворного в какао, и это могло навести его на мысль, как проще всего заставить ее молчать.
— Ну что ж, пожалуй, именно к этой твоей версии я могу кое-что добавить, — заметил Бартон.
Джейсон рассмеялся:
— Да неужели? Давайте выкладывайте.
Хозяин дома потянулся через лежавших котов и вытряхнул пепел в камин, потом, держа в ладони вересковую трубку, откинулся на спинку стула.
— В ту ночь, как это частенько случается, я гулял с котами, — начал он.
— В какое время?
— Где-то после десяти, на часы я не смотрел. Ахаву захотелось пройтись, а за ним и все остальные потянулись.
Так что мы обошли всю деревню.
— А машины уже отъезжали от поместья?
— Нет, ни одной машины мы не видели, и вообще не видели ни одной живой души, пока не пришли к коттеджу «Крофт». А вот около него кто-то был.
— Кто?
— Я не видел, хотя предположить кое-что можно.
— Так кто же это был? — настаивал Джейсон.
Джеймс Бартон покачал головой и продолжил:
— Авимелех пролез во двор под калиткой. Я стоял рядом и хотел позвать его, но тут услышал, что кто-то идет со стороны заднего крыльца. Человек обогнул дом, причем шел так же осторожно и почти бесшумно, как мои коты.