Шрифт:
Чем только не приходилось заниматься Бабе Яге после того, как в неё перестали верить! Последние двадцать лет она работала в библиотеке. Детской. И это было
– Всё неправда! – Фыркала она, наливая в блюдечко чай из самовара. Самовар был электрическим – веяние времени. Бабе Яге это не нравилось, но ничего поделать она не могла. Хороший самовар на шишках и чурочках, если кто и продавал, просил за него столько, что зарплаты библиотекаря не хватало. Так вот:
– Всё неправда! – Говорила Яга Кощею Бессмертному, фыркая на блюдечко с чаем. – Да сам посуди! Вот эта Василиса, работница моя. Да разве я силком её держала? Сама она ко мне пришла, работу просила. А я что? Я старушка добрая. «А что, – говорю я ей. – Работай на здоровье. Много тебе платить не смогу, не серчай. Но если хлебец испечёшь, половина краюхи твоя». Так и жили, пока она кота моего стащить не вздумала. А зачем ей кот, сам подумай? Ну да, говорящий. Так время какое было! Кто только тогда не разговаривал… Так что кот ей особо не нужон был, разве что на ярмарках показывать. Да и то, до поры времени. А там либо ветер какой-нибудь говорливый привяжется, либо сельчанам надоест. И что тогда с Котофеем моим станется? А мне без кота никуда было! И по статусу ведьмовскому, да и дружили мы с ним. Вот и погналась я за ней. Догнала, между прочим. Кота отобрала, да пинка этой дылде стоеросовой отвесила: пускай катится куда хочет! Мне такой работницы не нужно. Да разве в сказке об этом говорится! Сама же Василиса её и рассказывала, не сумлеваюсь. Потому в этой истории всё и перековеркано: и про кота нет ничего, и сбёгла как бы, сумев… И-ех! – Яга досадливо махнула рукой.
Конец ознакомительного фрагмента.