Яков Брюс
Шрифт:
Кроме того, академия пользовалась особой благосклонностью русского двора и особенно императрицы Екатерины I. 15 августа 1725 года она дала торжественную аудиенцию первым приехавшим в Россию профессорам, на которой присутствовали обе ее дочери — Анна Петровна и Елизавета Петровна, а также внук Петра — будущий император Петр II. Были здесь А. Д. Меншиков и Я. В. Брюс.
Весьма пышно проводились и первые публичные собрания академии, на которые, как отмечали современники, съезжались весь Сенат, Синод, генералитет, министры, посланники и множество придворных, а порой и сама императрица. В числе гостей бывали Феофан Прокопович, а также юные Петр Апостол и Антиох Кантемир. Выделив необходимые средства на содержание академии, передав ей библиотеку Петра I и купленные по
В Петербурге первой половины XVIII века сложилась весьма благоприятная для научной работы обстановка. Петербургские ученые имели вполне достаточно средств для проведения своих исследований. Даже малейшие бытовые нужды академиков, по желанию Петра, поначалу обеспечивались за счет государства, дабы ученые не отвлекались от научных занятий и «времени не теряли бездельно».
Такая работа дала и соответствующие результаты. Академия подготовила десятки русских ученых, стала основой для развития научных исследований в России, к 1745 году был составлен «Атлас Российский», обоснованы и экспериментально доказаны идеи И. Ньютона о фигуре Земли, доказано отсутствие на Луне плотной атмосферы и подготовлено знаменитое открытие Ломоносовым атмосферы Венеры в 1761 году. Это блестящее астрофизическое открытие XVIII века стало крупнейшим завершением исследований, начатых в Петербургской академии в 1726 году. В области небесной механики работы петербургских астрономов оказали значительное влияние на развитие отечественной и мировой науки. Они заложили основы отечественной небесной механики и во многом способствовали становлению и развитию этой науки в мировом масштабе. Петербургская академия стала оплотом нового естествознания. Она объединила единомышленников — одиночек, работавших в других странах, оказывала им моральную и материальную поддержку. Не случайно лучшие работы по небесной механике, основанной на учении Ньютона, были премированы Петербургской академией наук. В середине XVIII века к Петербургской академии присоединилась и Берлинская академия, где работали в те годы Эйлер и Мопертюи. После смерти Галлея в 1742 году именно Петербург стал мировым центром исследований в области небесной механики. Он оставался им вплоть до возникновения знаменитой Французской школы небесной механики.
Работы астрономов Петербургской академии подготовили ряд крупнейших научных открытий. Они заложили основы кинетической теории газов, теории ахроматов, детально изучили свойства дифракции и рефракции света, подготовив тем самым создание теории этих явлений, а также доказали существование атмосферы на Венере и отсутствие ее на Луне. Петербургские ученые принимали самое активное участие в первых международных научных предприятиях XVIII века — астрономических наблюдениях для определения параллаксов небесных тел (Солнца, Луны, Марса, Меркурия и других планет), в результате которых были получены первые научные данные о размерах Солнечной системы.
В Петербургской академии наук XVIII века была найдена даже весьма удачная форма организации для руководства всеми астрономо-геодезическими работами страны — так называемый Географический департамент, по образцу которого впоследствии создавались Парижское бюро долгот и аналогичные организации в других странах.
Петербургские ученые-метеорологи XVIII века, разработав инструменты собственной конструкции и детальную программу исследований, первыми в нашей стране начали многолетние систематические наблюдения, заложив тем самым основу отечественной метеослужбы.
Деятельность академии способствовала развитию исторической науки в России. Исследования Шлецера, Миллера, Байера в этой области до сих пор являются предметом оживленной дискуссии сторонников и противников норманнской теории образования Российского государства.
Важным результатом деятельности академии явилась деятельность М. В. Ломоносова, основателя первого Российского университета в Москве, ученого, преуспевшего во многих отраслях научных знаний.
Таков был триумфальный
В 1727 году двадцатилетним молодым человеком в Петербургскую академию наук приехал работать Леонард Эйлер. Он получил профессуру в академии и в 1732 году вступил в переписку с Брюсом, к тому времени уже жившим в Глинках. Переписка Брюса с Эйлером рисует Якова Вилимовича как ученого, сохранившего на всю жизнь интерес к чистой математике и, как отмечает автор публикации переписки Ю. X. Копелевич, уже в старости, вдали от государственных дел внимательно следившего за состоянием математических наук в молодой академии, сумевшего оценить замечательное дарование молодого Эйлера. Брюс обсуждал выдвигаемые Эйлером математические проблемы, завязав с ним научную переписку, которая, однако, очень скоро прервалась из-за болезни и смерти Брюса.
В этой переписке Брюс выступает как математик-теоретик, с которым консультируется профессор Л. Эйлер. Такие взаимоотношения объяснимы ввиду огромной разницы в возрасте — 38 лет. Естественно, для Эйлера Брюс был более опытным, а следовательно, знающим ученым. Эйлер по достоинству оценил достижения Брюса в области математики, в свою очередь, наш герой охотно делится с молодым исследователем своими познаниями и достижениями в области построения кривых линий. Вероятно, это и высокая оценка Брюсом таланта Эйлера способствовали стимулированию исследовательской работы будущего великого математика.
Переписка показывает и необычные отношения Брюса с учеными, работавшими в Академии наук. Они стремились поделиться своими знаниями с Брюсом, рассчитывая на помощь и поддержку, а главное, понимание научных проблем в качестве специалиста-исследователя.
К сожалению, болезнь не позволила Брюсу продолжить его любимое дело и участвовать в исследовательской работе петербургских ученых. Несмотря на это, в последние годы жизни, проведенные в Глинках, Брюс занимался активной научной деятельностью. Особенно это относится к его занятиям наблюдательной астрономией.
Первый российский астроном
Астрономическими наблюдениями Я. В. Брюс, получивший прекрасное по тому времени образование в одной из школ Немецкой слободы, начал заниматься еще в 1680-е годы.
Однако серьезные шаги в изучении и практическом применении астрономических знаний им были сделаны в 1698 году во время Великого посольства.
В ходе пребывания в Голландии Петр I решает поехать в Англию для приобретения навыков строительства кораблей с использованием чертежей и технической документации. С этой целью он вызывает Брюса из Москвы. 6 января 1698 года группа из шестнадцати человек во главе с Петром выехала в Англию. Брюс в составе этой группы имел особый план работы, согласованный с царем. Помимо всего, запланированного Петром, он и Брюс посещают монетный двор в Тауэре, которым руководил в те годы И. Ньютон, проводя денежную реформу в Англии.
В этот период И. Ньютон и Э. Галлей активно занимаются совершенствованием рефлекторных телескопов, работавших на системе отражательных зеркал. Создатель Пулковской обсерватории В. Я. Струве (1793–1864) назвал деятельность английских ученых «основой наших астрономических знаний». Пик расцвета этой деятельности пришелся именно на конец 1690-х годов. «При этом посчастливилось присутствовать Брюсу», — сообщает исследователь В. Л. Ченакал.
После отбытия Петра на континент в апреле 1698 года Я. В. Брюс «с особыми полномочиями» был оставлен в Англии до конца года. Он работает несколько месяцев в лаборатории Ньютона, выступает с докладами на заседаниях научного Королевского общества Англии от имени коллектива ученых. Сотрудничает с руководителем Гринвичской обсерватории Дж. Флэмстидом. Фактически в конце 1698 года Брюс возвращается в Россию в качестве первого российского ученого-энциклопедиста, проводника идей И. Ньютона.