Ялиоль и маска богини Нарсахет
Шрифт:
– Мне известно лишь одно: я человек и полюбил человека.
Арсений сурово сдвинул брови, но Ялиоль в полумраке этого не заметила.
Залы и коридоры королевского дворца не были пусты, и вооружённые стражники встречались беглецам почти на каждом шагу. Они могли остановить любого, кто попытался бы ночью проникнуть в тронный зал, а именно туда направлялись сбежавшие пленники.
При виде голубого сияния и струящихся из него щупальцев ночная охрана дворца цепенела в то самое время, как молодой маг умело насылал на них заклинание покорности. Подобным образом им удалось остановить охрану Нимфизалии – без лишнего шума и кровопролития. Арсений не любил, когда Катрам применял смертельные заклинания, и в этом отличался от своего учителя.
Вскоре они очутились в просторном зале, который несколько часов назад представила их завороженному взору Кантра. Сейчас он был темнее, но всё равно выглядел впечатляюще.
– Если бы я знал, что тайное заклинание Кантры создаёт иллюзии, мы не оказались бы в ловушке, – прошептал Арсений.
– Зачем об этом думать, если в итоге получилось лучше, чем планировалось, – ободряюще произнесла Ялиоль. – Принц не захотел нас впустить, но мы оставим ему письмо с объяснениями.
Девушка попросила своего спутника воспользоваться магией и сделать так, чтобы здесь появились чернила с пером и бумага. Арсений легко исполнил поручение, а когда они вдвоём составили текст послания, то положили свёрнутый лист прямо на королевский трон.
– Взгляни, – указала щупальцем на стену Ялиоль.
Молодой маг поднял голову и увидел овальной формы блестящий панцирь, состоящий не из отдельных пластин, а из алмазных пирамидок.
– Вот о чём говорила Мать рода, – подплывая ближе к святыне доринфийцев, сказала девушка в образе Изомы. – Он всё равно будет похищен.
– Ты действительно собираешься это сделать? Она не говорила, что похитителями станем ты и я.
– Ты ведь хотел нарушить планы таинственного злоумышленника? У нас появилась такая возможность.
Арсений проверил, не наложено ли заклятие на королевскую реликвию, и, к удивлению, не обнаружил магической защиты.
– Очевидно, принц весьма уверен во внешней защите дворца, – решал молодой маг и позволил Ялиоль снять со стены святыню.
Девушка пожелала сделать это непременно сама и осталась очень довольна, когда тяжёлый алмазный панцирь показался ей пушинкой.
Покинув тронный зал, они вышли на балкон, откуда хорошо просматривалась стена с торчащим из неё куском синего малахита. За время их пребывания в темнице никому из магов не удалось извлечь его. Ученик Катрама воспользовался заклинанием перемещения и убедился в его бесполезности в отношении диска богини.
– Если не можешь повлиять на объект – меняй окружающие его предметы, – изрёк, словно правило, Арсений и предложил Ялиоль вернуть себе человеческий облик.
Светящаяся медуза передвинула пряжку на прежнее место, и началось обратное превращение.
– В теле Изомы я была гораздо сильнее, – заметила она, едва успев подхватить внезапно отяжелевший панцирь.
Молодой маг решил воздержаться от комментариев и с помощью заклинания переместил девушку на диск из синего малахита. Почувствовав хозяйку, тот как будто ожил, цветные разводы на его поверхности пришли в движение, и диск легко отделился от стены. Ялиоль подобрала Арсения, и они под покровом ночи покинули пределы королевского дворца.
Глава 4. Похитители и свидетели
Пламя костра согревало двух путников, остановившихся в горах королевства Фалидар. После многочасового стремительного полёта границы Доринфии остались далеко позади, и похитители священного панциря могли не опасаться погони. Однако радости на их лицах не было.
– Тебя по-прежнему беспокоят и расстраивают слова Матери рода? – заглянула Ялиоль в глаза Арсения.
– Да, и теперь не только они, – задумчиво ответил юноша. – Тебе нравятся твои превращения в слуг Архиса. Но ты не понимаешь, как призрачна сила, которую они дают. Божества, изображённые на подвесках, – его рабы, они не властны выбирать, чему посвятить своё существование…
Скудная растительность Фалидара отнюдь не лишала здешние места особого очарования, хотя молодые люди, казалось, не замечали его.
– Я ведь не стала буквально одним из них, я как будто на время надела чужую одежду.
– Опасность в том, что ты начинаешь получать от этого удовольствие.
– О чём ты говоришь? Как мне может понравиться быть чудовищем?
– Прости, я говорю глупости, – ретировался Арсений.
Ялиоль обняла его и сказала:
– Я не допущу, чтобы у меня появились щупальца или хвост, как у пантероида.
– Это утешает…
Их окружали холодные зазубрины голых скал, навевая невесёлые мысли, а над ними простиралось тяжёлое звёздное небо.
– Мы словно поменялись местами – угрюмой всегда была я, – вдруг сказала Ялиоль. – Гони прочь плохие мысли, как советовала Мать рода, иначе эллолианы умрут от переедания, если обитают где-то рядом.
Арсений искренне улыбнулся и взял в руки алмазный панцирь.
– Как ты думаешь, чем для похитителей может быть интересен этот предмет? Неужели они хотят использовать его как сковороду с целью растопить исцеляющий сталактит?
– Надеюсь, у него есть и другое предназначение. Я знаю легенду о черепахе –прародительнице доринфийцев.
– Черепаха-прародительница? – удивился юноша. – Доринфийцы решили забыть, что были с бантолианцами, хильтеранцами и саматронцами единым народом, который, насколько мне известно, не порождала на свет древняя рептилия.
– Эту забавную легенду я расскажу тебе позже, а сейчас давай подумаем, что делать с добытой святыней.
Они начали внимательно рассматривать панцирь и обнаружили дугообразные крепления.
– Наверняка его использовали в древних ритуалах, – предположила Ялиоль, пытаясь надеть на себя алмазную реликвию.
– А если превратишься в черепаху? – остановил её Арсений. – Я не знаю, можно ли будет его потом снять.
Ялиоль испугалась собственной беспечности, а кроме того, девушка поймала себя на мысли, что ей действительно понравилось превращаться в кого-то, кто сильнее человека. Она отставила панцирь и задумалась.
– Я пошутил, – с интересом наблюдая за реакцией спутницы, сказал Арсений и продемонстрировал лист, вырванный из книги.