Яноама

С XVI по XX в. численность коренного населения Амазонки уменьшилась по меньшей мере в десять — пятнадцать раз, десятки племен исчезли с лица земли, но яноама пока что не разделили эту печальную участь, хотя их численность тоже сокращается по причинам, о которых мы скажем немного ниже.

Живя в значительной изоляции от остального мира, яноама лишь сравнительно недавно стали объектом научного изучения. Видный немецкий этнограф Теодор Кох-Грюнберг побывал у одной из групп этих индейцев, живущей в бассейне реки Урарикуэра, в начале XX в., вслед за ним в 20—30-х годах нашего столетия с отдельными племенами группы яноама встречались такие географы, как Гамильтон Райе, Дональд Холдридж и некоторые другие. Однако до 50-х годов XX

в. сведения об этих индейцах были настолько отрывочны, что даже понятие «группа племен яноама» еще не появилось в научной литературе.

Вот как начинается статья об индейцах интересующего нас района, принадлежащая перу крупнейшего этнографа Альфреда Метро и опубликованная в 1948 г. в сводной работе об индейцах тропических лесов Южной Америки: «В верховьях Ориноко и по берегам реки Урарикуэра простираются обширные неисследованные районы, по которым бродят многие группы лесных кочевников. Их малоизвестные общины окружены тайной и легендами». И затем на четырех страницах сообщаются более чем отрывочные сведения о шириана, вайка, гуахарибо, сведения, изобилующие такими оговорками, как «говорят, что», «может быть» и т. п.

Лишь около двадцати лет назад трудами прежде всего западногерманского этнографа Ганса Бехера, а также Отто Церриса, Мейнарда Шустера и автора этой книги Этторе Биокка началось развернутое изучение племен района, и тогда стало известно, что шириана, вайка, гуахарибо и другие — все они принадлежат к одной языковой и культурной общности яноама и являются остатками древнейшего населения тропических лесов Южной Америки. Ученым удалось завоевать доверие некоторых, но пока еще далеко не всех племен яноама, познакомиться с их хозяйством, материальной культурой, верованиями, приемами врачевания, отношениями отдельных племен друг с другом.

Выяснилось, что племена яноама образуют два крупных враждующих друг с другом блока. Один из них возглавляется вайка, другой — шириана. Мелкие племена находятся в зависимости от крупных и платят им дань. Таким образом, перед нами, очевидно, не классический первобытнообщинный строй, а эпоха его разложения, всюду на земном шаре характеризовавшаяся образованием союзов племен и войнами между ними, которые ведутся за лучшие охотничьи угодья, рощи плодовых деревьев, с целью кровной мести за убитых сородичей и для похищения женщин, получающего в эту эпоху широкое распространение.

Межплеменные конфликты усиливаются и тем, что в результате освоения бразильцами и венесуэльцами территорий, окружающих область обитания яноама, эти индейцы лишены возможности свободно расселяться, обживать новые земли. В современных условиях новые охотничьи и сельскохозяйственные угодья взамен истощенных иногда можно получить, лишь вытеснив какое-то другое племя. Поэтому нас не должно удивлять, что в воспоминаниях Елены Валеро так много места занимают военные столкновения. Они результат не какой-то искони присущей индейцам яноама воинственности, а следствие конкретных условий, в которых живут эти люди, уровня развития их общества.

Многие из описанных в книге обычаев индейцев связаны с их религиозными представлениями и кажутся им не дикими и отталкивающими, как их воспринимаем мы, а естественными и рациональными. Таков, например, обычай сжигания умерших родственников и друзей с последующим поеданием на своеобразных поминках золы от их костей.

Яноама верят, что после смерти души умерших отправляются на луну, где живут в большом общинном жилище — малоке, окруженном плантациями маниоки, бананов и лесами, изобилующими дичью. Но в этот индейский рай попадают только те, чьи тела или хотя бы головы были сожжены после смерти. Души же людей, кто не был сожжен, обречены вечно скитаться в пространстве между землей и небом, терпя всевозможные лишения и нигде не находя покоя. Те же, кто съел пепел от костей храбрых воинов, наследуют их качества.

Смертность среди яноама очень велика в результате войн, эпидемий заразных болезней, заносимых отдельными белыми, проникающими в этот район для сбора каучука и по другим причинам. Так что обряды, связанные с заботой об умерших и передачей их лучших качеств живым, занимают немалое место в жизни яноама, и это нашло свое отражение в книге.

Другой характерной особенностью яноама, также связанной с их религиозными воззрениями, является широкое употребление этими индейцами наркотических средств, так называемых галлюциногенов. Исследователи, специально изучавшие распространение наркотиков у различных племен Южной Америки, полагают, что никем они не используются так много и часто, как их употребляют яноама. Эти люди вызывают у себя галлюцинации, чтобы прорицать будущее, общаться с мифическими духами — хозяевами животных и растений, лечить болезни, обнаруживать скрывающихся врагов и т. д.

Специалистам-фармакологам удалось узнать, из каких растений и как приготовляют яноама свои наркотические снадобья, но почему именно они так пристрастились к ним, остается пока непонятным.

Неясны еще и многие другие стороны жизни яноама. Мы не можем даже точно сказать, что собой представляют мелкие племена, входящие в их состав. Во всех ли случаях это отдельные племена или подразделения крупных племен или, может быть, родовые или большесемейные общины. За годы жизни среди яноама Елена Валеро много видела, и, хотя она и не все понимала в той необычной жизни, которая развертывалась перед ее глазами и в которой она сама участвовала, ее воспоминания — это не просто увлекательная повесть, интересная многим, но и ценный этнографический документ для специалистов, помогающий лучше познать жизнь, может быть, наименее изученных индейцев Южной Америки.

Интересно в книге и другое: то, как воспринимает мир капитализма, господствующий в Бразилии и Венесуэле, человек, с детских лет оказавшийся среди людей, еще не достигших порога классового общества и живущих первобытнообщинным строем.

Когда Елена Валеро с детьми возвращалась в мир белых, она была полна радостных ожиданий, но они не оправдались, и не случайно последняя глава книги называется «Плохой мир белых». В этом мире Елена Валеро с детьми сразу же оказалась безработной. В газетах писали, что правительство поможет ей, даст отдельный дом, дети смогут учиться бесплатно на государственный счет и т. п. Но все это было ложью. На самом же деле местные власти заявили Елене: «Мы никому не в состоянии помогать. А ты поищи работу... Если не найдешь, возвращайся с детьми в лес». И Елена стала искать работу. Она поступила служанкой в семью американского миссионера и получала так мало денег, что их «хватало лишь на то, чтобы купить мыло, маниоковую муку, малость рису и сахару». А старший сын помогал на рынке грузчикам, за что ему давали две-три рыбы в день. Иные дни семья Елены Валеро просто голодала. Лишь спустя два года ей удалось пристроить своего среднего сына Мануэля в церковную школу. «Я думала, что у белых все по-другому»,— заключает Елена Валеро свои воспоминания.

И нам кажется, что дети этой женщины, чья жизнь протекала в двух мирах, может быть, были бы счастливее, если бы они остались среди индейцев. С тех пор, как Елена Валеро покинула яноама, и до сих пор в их жизни еще не произошло коренных перемен, но поселения бразильцев и венесуэльцев все более тесным кольцом окружают леса, в которых живут эти индейцы. Бразилия и Венесуэла спорят о том, кому из них должен принадлежать район расселения яноама. В прошлом году президент Бразилии подписал декрет об организации Национального парка яноама, т. е. заповедника для животных и резервации для людей. Но в бразильской печати откровенно писалось, что этот парк основан не для закрепления за индейцами их исконных земель, а прежде всего для закрепления за Бразилией района, оспариваемого Венесуэлой.