Янтарная комната
Шрифт:
— Я должен поговорить с вашим начальством, — сказал Вахтер. — Это уже четвёртый случай. Это и есть так называемая свободная американская жизнь?
Но полицейские не понимали по-немецки. Они лишь неотрывно смотрели на Яну и двусмысленно ухмылялись.
— Успокойтесь, Михаил Игоревич, — сказала она по-русски. — К чему это? Сейчас, в трудные времена, разве мы можем что-нибудь изменить? Вы же видите, я могу за себя постоять.
Две недели длилось их ожидание в Нюрнберге. Две потерянных недели, как считал Вахтер. Они бродили по разбитым улицам, смотрели на женщин и детей, копающихся в руинах и выбирающих еще целые кирпичи. Входы в подвалы уже откопали,
— Телефон… позвонить… теперь всё окей! Капитан Сильверман в Австрии. В Зальцбурге. Окей? — Он отсалютовал и вышел.
— В Зальцбурге, — произнёс Вахтер и опустился на стул. — Яна, надо ехать в Зальцбург. Возможно, капитан Сильверман — единственный, кто может нам помочь в дальнейших поисках.
— Но там нет Янтарной комнаты.
— А что еще остается? Американцы нашли огромное хранилище художественных ценностей в Альтаусзее. Личные сокровища Гитлера, как говорят. Они даже не смогли всё переписать. Возможно, двадцать ящиков из Кёнигсберга тоже там. Мы должны цепляться за каждый лучик надежды, Яна.
На своей громыхающей, прострелянной машине они поехали в Зальцбург, в район расположения 15-го армейского корпуса США, где в замке Киссхайм со своим штабом находился капитан Сильверман. На следующий день они наконец-то стояли перед Сильверманом, и тот читал бумагус их полномочиями. Они ждали его реакции. Сильверман положил перед собой документ на четырёх языках и со множеством печатей и посмотрел на Вахтера с Яной. «Теперь ещё и русские, — подумал он. — Конечно, с исторической точки зрения Янтарная комната принадлежит им. Немцы тоже утверждают, что с точки зрения истории она принадлежит им. Что она вернулась на родину. А мы, как победители, думаем, что она принадлежит нам. В качестве трофея. Хотя это юридически и неверно, но кто на войне считается с законами? Кому она в конечном счёте принадлежит, сейчас не важно. Этой проблемы не существует… пока комнату не найдут».
— Вы говорите по-немецки? — спросил он.
— Да, — ответил Вахтер. — Я немец.
— В вашей доверенности написано: Вахтеровский. Русский.
— Я был и нахожусь у русских на службе. Уже почти двести тридцать лет.
— Для такого возраста вы хорошо сохранились. Вы не выглядите таким старым.
На эту старую, глупую шутку Вахтер слабо улыбнулся.
— Я надеюсь, что мои потомки смогут заботиться о Янтарной комнате и следующие двести тридцать лет.
— Если её найдут.
— Именно поэтому мы и пришли к вам, капитан Сильверман.
Сильверман понял обе руки, как будто Вахтер направил на него оружие.
— Пожалуйста, убедитесь сами, — произнёс он с горечью. — Я не прячу её в кармане.
— Но вы её видели, капитан.
— Кто вам это сказал?
— Мы собирали информацию. Иначе как бы мы вышли на вас?
Сильверман поверил в этот блеф. Он опустил руки и с удивлением уставился на Яну, которая сказала:
— Мы проследили путь двадцати ящиков из Кёнигсберга через Берлин, Веймар, Фридрихрод и замок Райнзардбрунн. Оттуда Янтарную комнату увезли на грузовиках с красными крестами и со швейцарскими номерами.
— Это верно. — Сильверман слепо лез в ловушку. — Когда мы исследовали калийные рудники под Меркерсом, я стоял перед этими ящиками.
Впервые Вахтер и Яна услышали про Меркерс. Никто им об этом не говорил, были лишь намёки. Как-то в Заальфельде один американский офицер проговорился: «Здесь, в Тюрингии, находятся сокровища в миллионы долларов». Но где именно, он промолчал.
Меркерс. Где это? Калийный рудник…
Ни Вахтер, ни Яна не показали, как их взволновало это сообщение. Они лишь кивнули Сильверману и сделали вид, будто уже всё знали. Капитан выглянул из окна. Тёплое весеннее солнце сияло над парком, дорожками, кустами, цветниками и каменными скульптурами замка Киссхайм. Настоящий спокойный день под необъятным голубым небом.
— Значит, вы знаете, где Янтарная комната? — спросил Вахтер.
— Конечно.
Вахтер вздрогнул, как от удара током.
— Где?
— Она растворилась в воздухе. — Голос Сильвермана дрогнул от волнения при воспоминаниях. — Она просто исчезла…
— Этого не может быть, — воскликнула Яна. — Двадцать больших ящиков… это же несколько грузовиков!
— Ровно три армейских грузовика. По приказу Эйзенхауэра все найденные в рудниках Кайзерод художественные ценности и мешки с золотом отправили двумя транспортными колоннами во Франкфурт. 14-го и 17-го апреля. Под усиленной охраной. Тем не менее, 16-го апреля из первой колонны исчезли три грузовика с Янтарной комнатой. Грузовики и одного из водителей, Ноя Ролингса, позже нашли. Водитель был застрелен. На его груди была вырезана свастика. Исходя из этого, мы сделали вывод, что грузовики похитил немецкий Вервольфом.
— А другие водители? — спросил Вахтер.
— Они нигде не всплыли и, возможно, их скелеты когда-нибудь случайно обнаружат в лесу. — Сильверман повернулся к ним. — Вы ищите Янтарную комнату по поручению советского правительства. Я сам поставил перед собой эту задачу. Мы должны объединить усилия… Мой рапорт об увольнении из УСС уже лежит на столе в Вашингтоне. Видимо, там меня считают сумасшедшим.
— Мы тоже сумасшедшие, капитан, — с сарказмом отозвался Вахтер. — Только так можно это выдержать. У меня к вам один неприятный вопрос: возможно ли, что кто-то сознательно позволил Янтарной комнате исчезнуть, чтобы потом тайно вывезти её в США?
— И кто же? Господин Вахтер, вы обвиняете офицеров США в краже произведений искусства?
— Это был глупый вопрос, — быстро ответил Вахтер. — Я слышал, что в шахтах Граслебена было спрятано свыше шести тысяч ящиков с художественными ценностями, половину вскрыли еще до того, как Граслебен перешёл к англичанам. Американцы, контрразведка и военнослужащие армии США.
— Мне ничего об этом неизвестно, — натянуто произнёс Сильверман. — Всё это из-за спешки.
— А в Меркесе не могло случиться то же самое?
— Нет. Я сам смотрел за порядком. Двадцать ящиков такого размера не могли исчезнуть незаметно.
— Нужно снова начать поиски в Меркесе, капитан.
— Тогда вам надо спешить. — Сильверман откинулся на спинку кресла. Он поджал губы, показывая, что считает это нелепым. — В связи с решением союзников о разделении Германии на зоны оккупации, генерал Эйзенхауэр приказал эвакуировать войска из Саксонии и Тюрингии и передать это области Советам.
— Что? — воскликнул Вахтер, но не от страха, а от радости. — Наши солдаты разместятся в Тюрингии?