Янтарный свет. Трилогия
Шрифт:
– Это был долгий путь.
– Это был очень сложный, очень тернистый путь проб и ошибок, – кивнул Ларс и улыбнулся. – Но этот путь я с гордостью называю самым интересным в моей жизни.
– Даже так?
– Именно. Все заклинания, все законы приходилось составлять по новой. Что-то пересматривать, а от чего-то и вовсе проклинать свою глупость.
Хорт хмыкнул и с улыбкой спросил:
– И что же по-вашему было самой большой глупостью?
– Коэффициенты рассеивания, – поджал губы Ларс. –
– Они там другие?
– У чистой силы их нет.
Ректор нахмурился и, сложив руки на груди, спросил:
– Как это возможно?
– А вот так, – развёл руками старичок. – Артефакты, построенные на чистой силы, не рассеивают её со временем. Эти же артефакты не источают силы, поэтому обнаружить их стандартными способами невозможно.
– Это… очень…
– Да. Это по-настоящему очень удивительные свойства. Я бы даже сказал, опасные, но… в каждой бочке меда есть своя ложка дегтя.
– И в чем же она?
– Артефакторика на чистой силе по факту невозможна, – тут Отрекшийся поджал губы и добавил: – Нет, не так. Она возможна, и я ей занимался, но… Есть один момент, который перечеркивает все преимущества таких артефактов.
Ларс развеял сгустки, сложил руки за спиной и спросил:
– Каков основной вывод Тарика «Семь пядей» в трактате по основным стихийным материалом?
– Стихийные материалы чаще всего возникают там, где есть постоянных выход стихии. То есть не материал определяет наличие стихии, а стихия определяет наличие таких материалов.
– А теперь представьте себе место, где выходит чистая сила.
Хорт открыл было рот, но замер. Он задумчиво уставился на собеседника и после десяти секунд размышлений произнёс:
– Получается, если не существует таких источников силы, то и материала, впитывающего и сохраняющего такой тип силы, тоже не существует?
– Совершенно верно, – вздохнул Ларс и достал небольшое кольцо из меди, которое протянул ректору. – Я вливал в этот металл силу на протяжении пяти лет, пытаясь изменить его свойства. Всё, чего я добился – крохи вместимости.
Хорт взял в руки кольцо и, активировав артефакт, выпустил небольшой лучик света, продержавшийся всего пять секунд.
– А как же камни? Может, ими…
– Камни дают засветку. При желании опытный маг найдёт и совершенно пустой камень. Это сводит на нет все преимущества чистой силы.
– Печально, – вздохнул Хорт. – Но вы ведь не оставили попыток?
– Конечно нет, – хмыкнул Ларс. – Но пока нет результатов, смысла рассказывать о них нет.
– Тоже верно, – кивнул ректор. – А что же с вашими заклинаниями?
– Несмотря на трудности, всё оказалось намного… лучше.
– В чем?
– Для начала мы с вами должны понимать, что мало кто понимает, как себя вести против чистой магии. Да, есть определенные сложности с комплексными щитами, но сам факт того, что против чистой силы никто и никогда не делал защиты, даёт преимущество.
– Как и растерянность противника, – кивнул Хорт.
– Ну, а если говорить непосредственно о заклинаниях, то… Вы очень удивитесь от моих последних выводов.
– Сгораю в нетерпении.
– С первых удачных попыток создания заклинаний на этой основе я обнаружил, что очень часто между ними проскакивают молнии. По началу я не обратил внимание на это и посчитал, что это переход рассеивания чистой силы в стихию воздуха.
– Вы ведь сказали, что у чистой силы нет рассеивания.
– Это я узнал намного позже, – кивнул Ларс. – Чем сильнее и сложнее заклинание, тем чаще я наблюдал молнии. После того, как я занялся разработкой и выводом заклинаний для оценки, то наткнулся на множественные сходства формул со стихией воздуха.
– Чистая сила близка к воздуху?
– На самом деле нет. Просто формулы с молниями оказались на проверку переходом к чистой силе.
– Погодите, получается, что молнии воздушников ничто иное как…
– Да. И когда я понял, то жутко напился, – кивнул Ларс. – Я исследовал это почти год, а когда меня осенило, то… Я три дня не спал и проверял расчеты. Молния – это выброс чистой силы через принципиальные основы заклинаний воздуха.
– Заклинания воздуха концентрируют чистую силу или преобразуют её из стихии воздуха? – тут же спросил Хорт.
– В зависимости от школы и подхода, но факт остается фактом. Молния – это чистая сила.
Хорт уставился стеклянным взглядом на солнечный луч, падавший из окна.
– Это… это очень серьёзные исследования, – произнёс он. – Я надеюсь, вы всё записали?
– Да, но все записи в тайнике, – кивнул Ларс. – Но это все мелочи, когда я подошёл к самому удивительному.
Ректор поднял взгляд на собеседника.
– Это еще не всё?
– Нет. Молния прекрасна, опасна, но… бессильна против огня, земли, смерти и тьмы со светом. Делать ставку на неё… мягко говоря неразумно.
– Согласен.
– Поэтому я продолжил работать с чистой силой, оставив молнию как побочный эффект. Чем дальше продвигался, тем сильнее становилось сопротивление.
– О чем вы?
– Вы знаете это. Перед порогом всегда так, – хмыкнул отрекшийся. – Делаешь шаг вперед, открываешь для себя очередную грань, а спустя еще один шаг, понимаешь, что всё это чушь, и приходится делать два шага назад.
– Увы, – кивнул Хорт.
– Так и я пытался разработать новые, более сильные и сложные заклинания, но постоянно обнаруживал в них критические изъяны, полностью сводящие на нет все эффекты.