Янтарный свет. Трилогия
Шрифт:
– Потому что это чушь, – хмыкнул Ларс. – Как и магия жестов. Мысль. Мысль самый быстрый и четкий способ создавать магию. Слова – ограничены по объему силы, который вы можете в него вложить. Жест ограничен в скорости. Мысль – нет. Можешь вкладывать в неё сколько угодно силы.
– Я с помощью молитв… – начал было парень.
– Молитвы – это отдельно, – покачал головой Ларс. – Я не силён в магии церкви, но результаты у них печальные. Что в скорости, что в силе.
Ари хмыкнул.
– Какая твоя стихия? –
– Никакая, – фыркнул старичок. – Я отказался от стихии больше двадцати лет назад.
– Отказался?
– Все одаренные привязаны к стихии, но лишь немногим дано выйти из порочного круга, – Ларс поднял руку с растопыренными пальцами. На каждом из них возникло по шарику, созданному из стихии. По одному на каждую стихию, кроме света. – Да, я не могу чувствовать стихии так, как чувствуют их другие маги. Да, я не могу призывать её и использовать стихию как усиление моих заклинаний.
– Усиление? – нахмурился Ари.
– В море маги воды чувствуют себя на порядок лучше. Думаю, не надо объяснять почему? Я лишён этого преимущества, но я же лишён всех недостатков.
– Каких? – спросила Нами.
– Тот же маг воды будет в полной заднице, если ему придется сражаться в пустыне.
– Деда, а те штуки, которыми ты пулял в нас? Почему они прозрачные? Это был воздух?
– Хватит называть меня деда! И это была чистая сила. Она не относится к стихии.
Руди задумчиво замолчал, а слово взял Ари.
– Ты говорил, про контроль силы, – произнёс парень. – Что это значит?
– Это значит, что человек умеет дозировать и управлять своей силой, – пояснил Ларс, но заметив непонимание на лице собеседника, тут же пояснил: – Если бы ты умел контролировать свою силу, то просто постучал бы силой по доскам туалета, а не…
– Не заставил бы его обделаться, – хохотнул Руди.
– Контроль очень важен, – поджав губы, ответил старичок. – Именно он помогает создавать заклинания, тратя очень небольшое количество силы. И именно он может сделать заклинания сильнее и мощнее.
– Куда ему мощнее, деда? – хмыкнул воришка.
– Если бы он занимался контролем хотя бы мизинцем, то ни меня, ни одной доски в том туалете не осталось, – хмыкнул Ларс. – Чтобы там не плели в академии Свадии про целостность и неразрывность заклинаний, чтобы не талдычили в Бравии про плотность энергетических структур, всё это не имеет значения, если ты не контролируешь силу.
– И как этот контроль… изучать? – хмурясь, спросила Нами.
– Не изучать, а тренировать, – фыркнул старичок. – Приёмов масса, но на мой взгляд самое эффективный метод с практическим уклоном.
– Силой бахать, деда? – тут же оживился Руди.
– Хватит называть меня «деда»… И да, силой, – кивнул Ларс. – Но не бахать.
Старик взял в руку кусок хлеба и разделил его на три части, отдав каждому по куску.
– Попробуйте наполнить хлеб силой, но не так, чтобы с него конденсат тьмы тёк или он сиял как новое светило, а чтобы от него едва заметно фонило вашей слой.
– Слушай, а если я переполню силой хлеб, он прорастет? – задумчиво уставился на хлеб воришка.
– Ты идиот? – посмотрел на него Ларс и со злостью спросил: – Как он прорастет? Семена давно мертвы и зажарены в печи!
Заметив довольную улыбку Руди, он тут же осёкся и втянул голову в плечи.
– Он плесенью покроется. Хлеб с дрожжами выпекают, чтобы пышный был. Вот эти дрожжи на нем и прорастут.
Ари тем временем попробовал сделать указанное, однако его хлеб резко вспыхнул ярким белоснежным светом, после чего осыпался крошками на стол. У Нами результат был похожим, но вместо вспышки хлеб окутался тьмой, в которой просто растворился и бесформенным куском сполз из рук.
– Чтоб мне до конца жизни Саракузкие интегралы решать, – пробормотал Ларс себе под нос, глядя на результаты работы учеников. – Судьба умеет шутить, когда просишь её о достойных учениках.
– Деда, а ты молил её о учениках? – тут же спросил Руди.
Его кусок хлеба моментально покрылся плесенью, которая принялась окутывать хлеб и переползать на его пальцы. Руди тут же выбросил кусок на пол.
– Когда-то я просил судьбу послать достаточно сильного ученика, чтобы не мучаться с развитием его дара, – пробормотал Ларс, недовольно сложив руки на груди. – И она услышала мои молитвы, но как всегда не забыла нагадить в бокал с молодым Свадийским вином.
– О чем ты? – хмурясь спросил Ари.
– О том, что силы у вас выдающиеся, а вот мозгов нет, от слова совсем.
– Деда, не зарывайся, – тут же пробормотал воришка, наблюдая, как плесень расползается по полу. Под его пристальным взглядом хлеб, окутанный светло-зеленой плесенью, начал двигаться. – Слушай, по-моему этот хлеб собирается сбежать.
– От такого дуболома, как ты? Не удивительно. Я бы тоже свалил, да вот… – проворчал Ларс и щелкнул пальцем по ошейнику. – Угораздило, как говорится.
Ари взглянул на Нами, затем на Руди, а потом уставился на раба-учителя.
– Знаешь… я думаю, что мы сможем вернуть тебе свободу, – произнёс парень. – Сразу после того, как ты решишь, что мы стали достойными учениками и полноценными магами.
Ларс недовольно хмыкнул и не отводя взгляда ответил:
– Я почему-то уверен, что я быстрее от старости сдохну, чем вы станете достойными учениками.
– Да ладно тебе, деда! Мечтал ведь о учениках! Тёмная, светлый и я!
– Особенно ты, – буркнул маг. – Если с этими я еще знаю, что делать, то тебя по-хорошему надо придушить, чтобы сам не мучился и других не мучал…