Йанто Путешественник
Шрифт:
Поев, они вернулись в комнату. Мишка сразу же плюхнулся на диван. Ноги и голова гудели, после еды страшно захотелось спать. Йанто вновь замер у окна, подобравшись и настороженно осматриваясь. Ленка возилась на кухне — должно быть, вела инвентаризацию запасов. Сашка сел прямо в проеме двери, присматривая за ванной. Оттуда и впрямь уже доносился ровный шум воды, но расслабляться не стоило, — Йоло вполне мог выкинуть какой-нибудь дикий фортель. Витька полез к странной штуке с экраном, — но результатов никаких не добился. Это что-то типа телевизора, лениво подумал Мишка. Только такого, с которым можно… ну, общаться. Как на телевидение звонят. Интересная, наверное, штуковина…
Он незаметно задремал, и в себя его привел накатившийся с улицы рев. Корабль прошел, казалось, прямо над крышей, заставив задрожать всё здание и подняв на улице тучу пыли, — Йанто даже отскочил от окна и возмущенно расчихался. Рев стих, затем стал громче — и внезапно оборвался. Пол дрогнул — словно на улице рухнуло что-то тяжелое.
— Ого, это, похоже, за нами, — сказал Сашка.
Мишка вскочил, в животе что-то неприятно трепыхнулось. А ведь это не скорая психиатрическая, вдруг подумал он. Это солдаты. Десант. И черт знает, что им там наплел Йоло по своей странной «рации». Может, что мы все хотели его съесть или выпить его кровь, или ещё что-то…
Витька тоже вскочил. Один Йанто внимательно смотрел в окно, — похоже, он так и не понял, что происходит.
Ребята замерли, напряженно прислушиваясь. Где-то с минуту всё было совершенно тихо. Потом за дверью, в подъезде, раздался страшный грохот, — словно в здание въехал грузовик. Йанто подскочил и бросился к двери, выхватив нож. Выскочив из кухни, Ленка с писком налетела на него, тут же отскочила и бросилась в объятия Мишки. Тот замер, ошалело пытаясь что-то думать, — но горячее тело девчонки словно отшибло все мысли.
За дверью раздались мощные, тяжелые шаги, — словно бы статуи Командора. Тумм… тумм… тумм… от каждого такого шага ощутимо содрогался пол. Потом дверь вдруг смялась, как бумажная, и влетела в прихожую, — Йанто едва успел отскочить. В развороченный проем проскользнула громадная серо-черная фигура в чем-то, похожем на рыцарские доспехи, — но гораздо, гораздо массивнее. Йанто с воплем прыгнул на неё, замахиваясь ножом — но гигант спокойно схватил лезвие рукой в латной перчатке, и вырвал его с небрежной легкостью. Второй рукой он схватил Йанто за плечо. Тот пнул гиганта ногой в пах, — и тут же зашипел от боли. Гигант же даже не заметил этого — резким рывком развернув Йанто, он поднял его, прижав к груди… и вышел. Но, вслед за ним, тут же появился второй, деловито направившись к Сашке.
— Не дергайтесь! — заорал тот.
Был бы смысл, угрюмо подумал Мишка, наблюдая за тем, как его друга выносят. Но смысл в его словах всё же был, — «рыцари» вели себя как пожарные, выносящие людей из огня. Над плечом у каждого торчал массивный ствол винтовки, — но пользоваться ими они не собирались.
С удивившей даже его самого храбростью он шагнул вперед — будь, что будет! — и очередной гигант схватил его, прижав к броне. Горячей, почти обжигающей, — но не раскаленной, зато состоящей из множества каких-то углов. Мишка дернулся, — но кольцо бронированных лап держало мертво.
Его быстро вынесли в холл, потом, по короткой лестнице — на улицу. За спиной завизжала Ленка, и Мишка вновь дернулся, пытаясь оглянуться, но напрасно. Во дворе он заметил ещё нескольких солдат, — они замерли за углами у ведущих на улицы проходов, и они-то держали винтовки в руках. Винтовки смотрелись офигительно — тоже серо-черные, с массивными оптическими прицелами и толстыми треугольными стволами, — но от одного их вида продирало жутью. Стреляли они явно не пулями, и Мишка чувствовал, что в их прицел лучше не попадать ни одному живому существу.
Его вынесли на улицу. Посреди неё, растопырив низкие опоры, стоял корабль — горбатый, ощетинившийся орудийными башнями. От него несло жаром, как из топки, остро и резко пахло озоном и сгоревшим металлом. Кое-где сквозь стыки броневых панелей пробивался жгучий синий свет. В длину эта жуткая штуковина была добрых метров сорок, — и высотой с трехэтажный дом.
Наверху завыло и засвистело, и Мишка задрал голову. Высоко в небе крутилась сумасшедшая карусель из каких-то асимметричных золотистых штуковин и других, — крапчатых, сине-черных, с торчащими назад и вбок изогнутыми хвостами. Они стреляли друг в друга лучами и сгустками багрового и бело-голубого огня, вспыхивали разрывы, вниз, кувыркаясь, летели дымящие обломки.
Воздушный бой, понял Мишка. Мы не сможем взлететь, это самоубийство! Нас самих тут же собьют!..
Но солдат быстро и деловито нес его к кораблю. Мишка снова бешено задергался, — но с таким же успехом он мог бы пинать танк. В небе трещало и бахало, из края в край металось бело-голубое пламя. Слева неторопливо проплыла золотистая громадина, похожая на два сросшихся надстройками корабля — побольше и поменьше — и из промежутка между ними оглушительно мощно шарахнуло жидким лиловым огнем. Мишка всё ещё ошалело смотрел на неё, когда его затащили в тесный, ярко освещенный отсек и грубо втиснули в кресло. Он попытался приподняться, — и на него сразу же опустилась массивная мягкая рама, прижав его так, что он не мог даже двинуться. В кресло перед ним втиснули возмущенно вопящего Йоло, и Мишка усмехнулся: похоже, что сказки о злобных пришельцах не слишком тому помогли.
Солдаты сели впереди, люк-пандус захлопнулся с резким, ударившим по ушам лязгом. Тут же откуда-то сверху спустилась изогнутая стеклянная пластина, — и словно растаяла, превратившись в полупрозрачное, но очень четкое изображение. Кресло под Мишкой шевельнулось, сжимаясь и плотно обхватывая его. Мамочки, мы же сейчас полетим, подумал он. Прямо в пекло. Ай!..
Со всех сторон сразу накатился глухой рев, такой мощный, что даже кости у мальчишки завибрировали. На экране полыхнуло пламя, кресло резко поддало под зад, — так, что желудок, казалось, провалился к пяткам. Корабль рывком развернулся — так, что в голове у Мишки всё смешалось, — потом встал на попа, задрав нос в исчерченное выстрелами небо. Мамочка, снова подумал Мишка. Я всегда мечтал стать космонавтом — но не так же!..
Рев стал ещё громче, — и ему, казалось, врезали по спине. Какая-то мягкая, но неодолимая сила вдавила его в упругие подушки, земля на экране сразу провалилась вниз. Сине-черные штуковины тучей устремились к ним, — но тут небо расколола страшная фиолетовая молния. Казалось, что от зенита до земли мгновенно выросло ветвистое огненное дерево. Корабль словно пнули в бок — он качнулся, но всё же как-то выровнялся. Но фиолетовая молния вспыхнула снова… и снова… и снова… Мишку трясло, как муху в погремушке, в голове у него помутилось. Если бы не рама — он летал бы по салону, как мячик… симпатичный такой, брызжущий кровью мячик. Но солдаты и ухом не вели — для них, похоже, всё это было привычно. Ни фига себе, подумал Мишка. Мир счастливого будущего. Не нашего — и на том спасибо…