Япония Лики времени. Менталитет и традиции в современном интерьере.
Шрифт:
Сэкэнтэй — внимание к оценкам, взглядам и мнениям окружающих, особенно к их мнению о себе. На русский язык может переводиться по-разному, в том числе как «мнительность, рефлексия, зависимость от чужого мнения, конформизм» и т. п. Работает в обе стороны — как фактор сдерживания или, наоборот, поощрения индивидуальных действий с точки зрения общепринятых обычаев и традиций- Категория не только японская, она присутствует в любом социуме. Как мы помним, в «Горе от ума» Павел Афанасьевич Фамусов тоже сокрушался: «Ах, боже мой, что станет говорить княгиня Марья Алексевна!»
Категория сэкэнтэй была выделена и описана японскими учёными в 1960- 1970-х годах (Иноуэ, 1977). Её название образовано сложением корней тэй (внешний облик, лицо, честь) и сэкэн (мир, за друга), которое до середины XIX века употреблялось в японском языке вместо современного сякай (общество). Современный термин имеет более широкое значение. Он появился
Публичного осуждения, а тем более позора, люди стремятся избежать в любом обществе, а в японском — особенно, вплоть до самоубийства. Это обусловлено высокой степенью унификации общественной жизни, ритуальностью публичного поведения и этикета, повышенным чувством ответственности за свои действия. После выхода в 1946 году известной книги Р. Бенедикт «Хризантема и меч» японскую культуру стали называть «культурой стыда». Это усилило интерес японских учёных к регулирующей функции сэкэнтэй. Они единодушны в том, что мнение окружающих, особенно в ближнем круге, имеет для японцев огромное значение. Среди поступков, совершаемых ими «потому, что так делают все», поступление в вуз, покупка зарубежных брендов, поездки за границу и многое другое. Это же чувство удерживает большинство японцев от различных форм отклоняющегося поведения и социальных пороков, распространённых в других странах. Поданным недавнего обследования, 68 % японцев стремятся избежать осуждения окружающих и считают его важным регулирующим фактором поведения (Дэнцу сокэн, 2005: 7).
Оглядка на постороннее мнение и зависимость от него сформировали привычку искать и находить скрытый смысл сказанного. Иногда это хорошо, иногда плохо. Хорошо, когда ваше подлинное отношение к тому или иному вопросу легко понимается без лишних слов. Например, если вы на секунду задумались, услышав какое-то предложение, вам тут же скажут, что оно имеет исключительно предварительный характер и ни к чему вас не обязывает. Плохо, когда за вашими словами могут увидеть то, чего нет. Например, ваш подчинённый заболел и просит дать ему отгул. Вы с лучшими намерениями отвечаете, что он может не волноваться и спокойно выздоравливать, его работа будет выполнена другими сотрудниками. Если при этом вы не выразите в какой-то форме озабоченности временным отсутствием человека и не подчеркнёте тем самым его нужность коллективу, он может увидеть в благом пожелании завуалированный упрек его деловым качествам. Это азбука неписаных, но хорошо известных всем японских правил.
Глава 7
ЯПОНСКИЙ СЕРВИС: ОТКУДА ЧТО БЕРЁТСЯ?
НЕ В ДЕНЬГАХ СЧАСТЬЕ, ИЛИ ПОЧЕМУ ЯПОНСКИЙ СЕРВИС ЛУЧШИЙ В МИРЕ
С XVII по XIX век основу японской жизни составляла так называемая «рисовая экономика», а класс самураев жил по законам кодекса чести. Вассал должен был всю жизнь служить своему сюзерену, не думая о вознаграждении. А для того делом чести было обеспечить материальное содержание вассалу и его семье. Пропитание обеспечивалось натурой, то есть рисом. Чем богаче сюзерен и чем выше ранг вассала, тем больше годовой рисовый паёк.
Деньги поначалу особой ценности не имели. Однако со временем появилось и окрепло торговое сословие, имевшее дело исключительно с товаром и деньгами. Самураи относились к торговцам так, как требовал кодекс чести: «расчетливые люди достойны презрения» (Хагакурэ, 2004:66). Торговля считалась делом бездуховным и потому презренным. Общество, как водится, подражало элите и тиражировало её жизненные установки. Вплоть до 1868 года социальный статус торгового сословия оставался самым низким в японском обществе, несмотря на накопленные к тому времени изрядные богатства. Даже правительство иногда обращалось к гильдии торговцев с просьбами, но на их социальном статусе это мало сказывалось. По замечанию В. М. Головнина, «купечество в Японии очень многочисленно и богато, но не в уважении». Многие знатные люди считали для себя зазорным общаться с торговцами, за покупками посылали порученцев. Торговцы, в свою очередь, не смели называть клиентов по имени и, независимо от происхождения, почтительно величали всех словом уэсама (ваше превосходительство).
Простолюдин перед полицейским.
Не принято было уважаемому человеку самому считать деньги, расплачиваться в лавке или ресторане. Умение складывать цифры считалось делом плебейским, недостойным настоящего воина, поэтому в самурайских
Дабы отделить возвышенный процесс потребления благ от низменных расчётов, оплату услуг торговцы откладывали на завтра-послезавтра. Сами являлись в дом клиента и, низко кланяясь и рассыпаясь в благодарностях за оказанную честь, получали деньги от распорядителя. По свидетельству Э. Гюмбера, «во всех делах, приводящих купца в соприкосновение с самураем, первый обязан несколько раз поклониться в ноги последнему. Переступая за порог дворянина, он должен преклонить колена и нагнуть голову к земле, оставаясь в таком положении до тех пор, пока хозяин не велит ему встать. Но и тут он не иначе имеет право разговаривать с хозяином, как весь перегнувшись вперёд и держа руки по швам» (Гюмбер, 183).
В заведениях для еды и питья не было ценников. Искусство хозяина заключалось в том, чтобы выставить счёт, который соответствовал бы не только качеству угощения, но и финансовым возможностям гостя. Поэтому для разных клиентов одно и то же блюдо могло иметь разную цену. Богатый и знатный не только может, но и должен заплатить больше, тем самым он реализует свой статус. Сервис держался, таким образом, не только на финансовом расчёте, но и на соблюдении обеими сторонами определённых принципов.
Плакат с описанием нарушений торговца установлен перед его лавкой на всеобщее обозрение.
Во второй половине эпохи Токугава деньги стали эквивалентом любых товаров и услуг, но говорить об этом открыто и поступать соответственно было не принято. В. М. Головнин отмечал, что «хотя вельможи и чиновные люди по наружности ведут себя гордо в сношениях с купечеством, и по видимости не обращают на людей сего состояния ни малейшего внимания, но приватным образом имеют с богатыми купцами знакомство, обращаются с ними дружески, и даже часто бывают ими одолжаемы» (Головнин, 348).
В сегодняшней Японии многое изменилось, но в отдельных уголках торговли и сервиса ещё можно найти отголоски традиций. В основном это уходящие сферы, такие как услуги гейш, пошив кимоно, чайные домики. Бывает и так, что потомственные мастера своего дела (плотники, резчики по камню и др.), принимая заказ, не оговаривают его стоимость. Как правило, эти умельцы гордятся своим ремеслом и гарантируют качество своим именем и репутацией. Поэтому они избегают разговоров о деньгах, оставляя вопрос о вознаграждении на усмотрение клиента. Исходят из того, что достойный человек настоящее мастерство оценит по достоинству. В Японии можно и сегодня попасть в суси-ресторан, [4] где в меню не проставлена цена. В таких местах хозяин обычно знает всех и все знают его. Длительные отношения и взаимное доверие играют здесь ключевую роль. И хотя большинство японских ресторанов перешли на более современные формы оплаты, внимательно рассматривать полученный счёт или, тем более, открыто перепроверять его по-прежнему считается не очень этичным. Если проверка счёта кажется нелишней, лучше сделать это незаметно.
4
Автор настаивает на правильном произношении этого популярного во всём мире блюда: именно суси, а не суши. Точно так же правильно говорить сасими, а не сашими, Мицубиси, а не Мицубиши и т. д. Оба русских слога (си) и (ши) не полностью соответствуют японскому эквиваленту. Но если си почти не отличается от оригинала и легко распознаётся японцами на слух, то о слоге ши этого никак не скажешь. Укоренившиеся в нашей речи суши, сашими и пр. — это дефектные фонетические кальки, пришедшие через английский язык (sushi, sashimi), по отношению к японскому оригиналу они имеют двойной коэффициент искажения.
Горожане, занятые в торговле и обслуживании, занимали место в нижней части социальной иерархии в течение двух с половиной столетий. Это несколько поколений в обществе, где люди жёстко поделены на ранги и обязаны всю жизнь выполнять то, что им на роду написано. Привычки, образ жизни и мышления, мораль и кодекс поведения торгового сословия передавались от поколения к поколению, закрепляясь в генетической памяти потомков. Со временем они превратились в одну из многих национальных традиций. По-видимому, именно в характере эпохи, на которую пришлось становление японского сервиса, следует искать истоки его изощрённости. Правящий класс самураев на начальном этапе был главным потребителем всевозможных услуг, поэтому торгово-обслуживающий люд должен был подстраиваться под установленные им правила жизни. А правила эти были жёсткими даже для самих самураев, не говоря уж про подчинённых и прислугу. Если простолюдина можно было на законном основании лишить жизни за нарушение правил этикета, то уж расправиться за обман с презренным торговцем — просто святая обязанность каждого уважающего себя самурая. А с самоуважением у них было всё в порядке.