Япония в эпоху Хэйан (794-1185), Коллектив авторов

Япония в эпоху Хэйан (794-1185)

на обложку

Коллектив авторов

Шрифт:

Хрестоматию дополняют несколько приложений. Первое содержит самые необходимые сведения о государственном устройстве периодов Нара и Хэйан (иерархия учреждений аппарата управления, система их соподчинения, соотношение должностей и рангов и т. д.). Второе включает таблицу мер и весов. Третье представляет собой карту Японии (с указанием провинций) в VIII–XII вв. (периоды Нара и Хэйан). Надеюсь, что это позволит читателю получить более целостное представление о придворной культуре периода Хэйан.

Автор-составитель выражает глубокую признательность Институту восточных культур и античности РГГУ и Институту стран Азии и Африки при МГУ. Конечно же, наибольшие слова благодарности хотелось бы сказать моим учителям: профессору Б.Г. Могильницкому и профессору Е.В. Петрову, привившим любовь к истории со студенческой скамьи; профессору А.Н. Мещерякову, пробудившему мой интерес к древней истории Японии, и профессору Ооцу Тоору, зародившему во мне трепетное отношение к «подлинной» истории периода Хэйан. Особая благодарность друзьям и коллегам: профессору университета г. Кобэ Л.М. Ермаковой; заведующей кафедрой истории и культуры Японии ИСАА МГУ, профессору Е.К. Симоновой-Гудзенко; директору Института восточных культур и античности РГГУ, профессору И.С. Смирнову за помощь и поддержку, а также ряд важных замечаний в процессе работы над переводами хэйанских текстов. Отдельно хотелось бы поблагодарить японских коллег: профессора Сато Ясухиро и профессора Уэдзима Сусуму, а также научного сотрудника Музея естественной истории в префектуре Тиба — Кавадзири Акио, плодотворные беседы и постоянная переписка с которыми позволяли сориентироваться в безграничном море хэйанских текстов. Существенную помощь при написании представленной хрестоматии оказали и японские специалисты по китайской истории периодов Тан и Сун — профессор Накамура Хироити; профессор Сэо Тацухико и профессор Танака Тан. Без терпеливости и поддержки многих людей эта работа так и не была бы завершена.

Переводы

Вновь составленные списки родов «Синсэн сёдзироку» (815 г.)

Доклад, представленный [императору Сага, по поводу составления] «Синсэн сёдзироку» [43]

Позвольте молвить Вашему подданному [принцу] Манда и иже с ним. Ваши подданные слышали, что, когда стихии Инь и Ян установились, все сущее обустроилось, а нравственные основы [44] ставились на первое место. Мудрые и добродетельные исправляли имена [45] , воплощая их в пяти музыкальных тонах [46] , [и тем] разъясняли [суть] родовых отношений. Однако, в конце концов, суть [этих отношений], основанная на жизненных реалиях, отдалилась. Тогда возвеличили основу, воздающую земле, и на пути правления императора появились процветание и упадок, а правления государей переживали расцветы и падения.

Предлагаемый перевод выполнен по изданию: Танака Такаси. Синсэн сёдзироку-но кэнкю (Изучение «Синсэн сёдзироку»). Токио, 1996, с. 253–254, 261–272.

В китайской классической традиции различались пять видов человеческих взаимоотношений («моральных принципов»). К таковым относились: любовь между отцом и сыном, чувство долга в отношениях между государем и подданными, различие в обязанностях между супругами, порядок взаимоотношений старших и младших и, наконец, искренность (верность) между друзьями. См.: Древнекитайская философия. М., 1994, т. 1, с. 238–239.

Доктрина «исправления имен» (кит. чжэн мин) один из важнейших принципов Конфуция в его учении об управлении государством и организации общества, которая в последующей историографической традиции стала активно обсуждаемой темой. Идея «чжэн мин» подразумевала необходимость соответствия реального номинальному, поскольку, если начать называть вещи не своими именами, то невозможно станет существование общепринятых моральных норм и самого упорядоченного социума. О «чжэн мин» см.: Hall D., Ames R. Thinking through Confucius. N.Y., 1987; Переломов Л.С. Конфуций: «Лунь юй». Исслед., пер. с кит., коммент. М., 1998; Ткаченко Г.А. «Исправление имен» — о чем не говорил Конфуций? / Древние культуры Восточной и Южной Азии. М., 1999.

Происхождение пяти музыкальных тонов («гун», «шан», «цзюе», «чжи» и «юй») объясняется следующим образом: мудрецы, слушая раскаты грома, определяли первый тон; слушая звуки металла в воздухе, определяли второй тон; слушая шум листвы на ветру, определяли третий тон; слушая потрескивание поленьев у костра, определяли четвертый тон; наконец, слушая журчание ручейка, определяли пятый тон. Согласно конфуцианским взглядам, музыка-«юэ», наравне с ритуалом-«ли», выступает важнейшим средством, при помощи которого удается утвердить и сохранить существующий в обществе иерархический строй. Кроме того, музыка считалась одним из средств воспитания благородных нравов. Как верно подметил Г.А. Ткаченко, цель музыки — «умиротворение и гармонизация социума, внесение в хаотическую среду определенной структуры, нормы, иерархии». Ткаченко Г.А. Космос, музыка, ритуал: Миф и эстетика в «Люйши чуньцю». М., 1990, с. 55.

Смиренно знаем, что внук Небесный [божеств] спустился на землю [с небес] и основал династию, и, пройдя через центр земли [47] , создал государство. Он установил единую линию наследования и стал управлять Восемью Островами-Землями. Однако времена, когда досконально разбирались в круговращениях пяти первоэлементов, давно миновали.

Осмелимся высказать свои предположения и выдвинуть план [решения этой проблемы]. Достигнув богатства и знатности, знатные роды сравнялись по значимости, ветви и листья разрослись весьма густо, [в результате чего] стало слишком много боковых ветвей. Когда все пространство всеобъемлющего распространения добродетели затянули [густые] облака, появилось намерение составить подворные реестры и [тем самым] определить расположение звезд. Одни выбирали холмы для погребения и утверждались в своих притязаниях, другие садились в парадные экипажи и надевали шапки [сановников], чтобы добиться процветания [48] . Этим они [создавали] ложных потомков и приписывали [себе мнимых] предков. Без должных на то оснований они получали плодородные земли, приводя в доказательство волю богов и императоров, прикрывались своими парадными одеяниями и шапками.

Досл. «пересекая земную ось».

Иначе говоря, одни роды старались «доказать» древность своего происхождения и свою принадлежность к родовой аристократии, а другие, которые не могли похвастаться древностью рода, пытались возвыситься благодаря преданной службе государю. Таким образом, здесь устанавливается различие между родовой аристократией и служилой знатью.

Изначально при императорском дворе обращали внимание на неуместную распущенность и удаляли источники беспокойства. И вот в предрассветный час во время аудиенции у императора при слабом свете я позабыл вкусить пищу. Ваш подданный и иже с ним почтительно получили императорский указ, и, следуя ему и претворяя в жизнь то, о чем говорили древние, безрезультатно пытались соединить три истины [49] и лишь бессмысленно потратили целый год. У нас не было ни талантов, ни глубоких познаний, но, благодаря тому, что мы искали знания, повторяли старое, мы сумели постичь новое от начала до конца. Все данные строго выверялись, затем их объединяли со старыми записями государственных учреждений [50] и уже имевшимися генеалогиями [51] . Позднее все [накопленные материалы] отредактировали и включили в «Списки» [52] . Опуская подробности [составления], скажем, что получилось данное сочинение. [В сочинении], состоящем из 31 свитка, [упоминается] 1182 рода, [появившихся] начиная с Дзимму — как местных, так и иноземных. [Сочинение] назвали «Синсэн сёдзироку» («Вновь составленные списки родов»). Но это все равно, что беседовать о звездах, смотря в колодец, и рассуждать о морских просторах, держа в руках ковш из раковины [53] . Опасаемся, что при составлении мы допустили непростительные заблуждения и упущения, и поэтому собрание содержит искажения и ошибки. С глубоким почтением явились в императорский дворец и преподносим [«Списки»] императору, надеясь расширить русло горного потока.

Для чиновника в древней Японии (по образцу китайских «ши») исключительно важным было овладение литературными талантами, важнейшими из которых являлись «три основных вида» [мастерства]: мастерство живописи, мастерство стихосложения и мастерство каллиграфии. Поэтому данная фраза, по всей видимости, означает, что составление генеалогического свода требовало особых талантов, и даже литературные способности составителей не позволили им сразу составить такой свод.

Имеются в виду подневные записи различных государственных учреждений, а также официальные летописные своды «Нихон сёки» (720 г.) и «Сёку нихонги» (794 г.). Публикацию текстов см.: Нихон сёки (Анналы Японии). Под ред. Сакамото Таро и др. т. 1–5. Токио, 1996; Сёку нихонги (Продолжение Анналов Японии). Под ред. Аоки Кадзуо и др. Сер. «Син Нихон котэн бунгаку тайкэй». т. 1–5. Токио, 1989–1998.

Имеются в виду те «генеалогии», которые были составлены в начале 60-х годов VIII века при Фудзивара-но Накамаро.

То есть они вошли в состав «Синсэн сёдзироку».

Китайский литературный оборот, позаимствованный из танской энциклопедии «И вэнь лэй цзюй» («Произведения литературы и искусства, объединенные по родам»), составленную прославленным литератором Оуян Сюнем в 642 году. Публ. текста см.: И вэнь лэй цзюй (Произведения литературы и искусства, объединенные по родам). т. 1–16. Пекин, 1959.

Конин, 6-й год, 7-й лунный месяц, 20-й день.

[Этот] доклад преподнесли:

Ваш подданный — Глава министерства центра [54] , принц крови 4-го класса Манда.

Ваш подданный — Правый министр, наставник престолонаследника и обладатель наградного ранга-«кунъи» 5-го разряда Фудзивара-но Асоми Сононда, второй младший ранг.

Ваш подданный — придворный советник, глава министерства двора и управитель провинции Оми Фудзивара-но Асоми Оцугу, третий младший ранг.

Единого порядка перевода на русский язык чиновничьих должностей и ранговых позиций в современной японистике не существует. Один из возможных способов: обозначение русской транскрипции термина, снабдив ее необходимыми пояснениями.

Ваш подданный — глава строительства храма Тодзи Абэ-но Асоми Масакацу, пятый старший ранг нижней ступени.

Ваш подданный — управитель провинции Овари Михара-но Асоми Отохира, пятый младший ранг верхней ступени.

Ваш подданный — старший секретарь [Большого государственного Совета] и помощник управителя провинции Инаба Камицукэно-но Асоми Хидэхито.

Предисловие [55] к «Синсэн сёдзироку»

Термин «дзё», переведенный нами как «предисловие», может быть истолкован и как «посвящение» (в данном случае царствующему государю Сага).

Мы слышали, что божественная династия ведет свое начало с тех времен, когда внук небесных [божеств] снизошел на землю Со [56] и распространил свое преобразующее влияние на Запад, но письменных свидетельств [этих событий] не сохранилось. После того как Дзимму отправился покорять Восток [57] , людей [в стране] стало значительно больше. Когда появилось множество варваров, [Небо] пожаловало [Дзимму] Небесный меч [58] , а [в помощь ему] прилетел чудесный ворон [59] и сел [на край государева лука]. Явившиеся с повинной [варвары] выстроились рядами, а толпы мятежников рассеялись подобно туману. Когда [Дзимму] получил сияющий мандат, [он] озарил [60] [своими добродетелями] внутренние земли. Звезды Тай-цзе стали полностью видимы [61] , и в пределах морей воцарился мир. Некоторое время спустя людей стали жаловать родовыми именами, вознаграждая землями [62] в соответствии с их добродетелями. С этого времени берут начало звания «Куни-но Мияцуко» и «Агатануси» [63] .

В древности название южной части о-ва Кюсю. Там располагалась гора Такатихо, куда по преданию спустились с Небес «потомки небесных [божеств]». В «Нихон сёки» это описывается следующим образом: «Така-мимусупи-но микото накинул на Аматупико-кунитэру-пико-но-но ниниги-но микото покрывало священного ложа, и тот Каменный Вход Неба распахнул, Восмислойные Облака Неба разделил и спустился. А Ама-но осипи-но микото, самый дальний предок муразди Опотомо, приведя Ама-но куситу-опо-кумэ, самого дальнего предка рода Кумэ, шли перед Небесным внуком, на спине неся Небесные Каменные Колчаны, к локтям Священные Высокие Налокотники привязав, в руках держа Небесные луки из дерева пази и Небесные Крылатые Стрелы, а также Восьмиглазые Звенящие Стрелы, к поясу Меч с рукояткой, подобной Молоту. Вот, спустились они на Небесный Плавучий Мост на пике Путаками в Кусипи, в Такатипо (совр. Такатихо — М.Г.), в Со, что в Пимука, стали на ровное место Плавучего острова, прошли по Пустой стране, где нет добычи, в поисках хорошей страны, и дошли до мыса Касаса, в Нагая, что в Ата». Нихон сёки — Анналы Японии. Пер. и коммент. Ермаковой Л.М. и Мещерякова А.Н. СПб., 1997, т. 1, с. 160.

Нихон сёки — Анналы Японии. Указ. соч., т. 1, с. 177–179.

Согласно «Нихон сёки» история появления «небесного меча» выглядит следующим образом: «человеку по имени Така-курази из Кумано… ночью внезапно приснился сон — будто Аматэрасу-опо-миками говорит Такэмикадути-но ками: „В Срединной Стране Тростниковых Равнин по-прежнему непокой и шум. Отправляйся туда еще раз и наведи порядок“». Божество Такэмикадути-но ками ответил Аматэрасу, что нет необходимости ему самому спускаться на землю, а «надо только спустить туда меч», которым бы Такэмикадути-но ками «страну усмирял» и тогда «страна успокоится сама». Аматэрасу согласилась с этим. Меч Путу-но митама («Дух разрубания») был помешен в амбар и обнаружен Така-курази, после того как тот пробудился от сна. Потом Така-курази отнес меч государю Дзимму. Нихон сёки — Анналы Японии. Указ. соч., т. 1, с. 181.

По версии «Нихон сёки» появление «чудесного ворона» (в русском переводе «Нихон сёки» он назван «удивительным бумажным змеем») воспринималось как помощь богов государю Дзимму, когда последний «никак не мог одолеть» Нагасунэ-бико. О самом появлении «чудесного ворона» в «Нихон сёки» говорится: «Тут внезапно небо заволокло тучами, и посыпался град. И прилетел удивительный бумажный змей из золота и сел на верхний краешек государева лука. Змей этот светился и сверкал, был он подобен молнии. Увидели это воины Нагасунэ-бико и пришли в полное смятение, уж сил у них не стало». Нихон сёки — Анналы Японии. Указ. соч., т. 1, с. 189.

Поскольку Дзимму являлся родоначальником царствующей династии и основателем государства, то масштабы деятеля, разумеется, должны были соответствовать масштабам сферы деятельности. Отсюда следовал определенный тип характеристик монарха, основной смысл которых состоял в утверждении того, что династия (как, собственно, и само государство) в целом черпала свои силы из сакральных сфер, добиваясь того, чтобы божества даровали ей силы для мироустроения и возможно более длительного существования. В этом смысле большое значение имеет указ государя Дзимму, обнародованный им сразу же после его вступления на престол, в котором, в частности, говорилось: «Души моих царственных предков, с Неба слетев, освещают мое тело и помогают мне. Всех врагов я уже умирил, и недра морские не причиняют беспокойства. Потому высшим проявлением сыновней почтительности будет почтить Небесных богов». Нихон сёки — Анналы Японии. Указ. соч., т. 1, с. 193.

Досл. «пары звезд Тай-цзе стали равноудалены», что, согласно китайским мифологическим представлениям, знаменовало наступление «великого спокойствия».

По версии «Нихон сёки», сразу после своего вступления на престол Дзимму «определил заслуги», «раздал награды», а также «пожаловал землю для строительства» своим ближайшим помощникам. Нихон сёки — Анналы Японии. Указ. соч., т. 1, с. 193.

В «Нихон сёки» сказано, что Земное божество Удзухико (Нихон сёки — Анналы Японии. Указ. соч., т. 1, с. 178) стал Ямато-но Куни-но мияцуко, его младший брат Отоукаси (Там же, т. 1, с. 182) стал Такэда-но Агата-нуси, Курохая стал Сики-но Агата-нуси, а Туругинэ стал Кадзураки-но Куни-но мияцуко (Там же, т. 1, с. 193).

Когда Суйнин стал государем, он овладел движением времени и его благодеяния распространились повсеместно. Роды стали ветвиться. Нравы Мимана вошли в обиход. Силла стала преподносить дары. Многие чужеземцы, восхищаясь добродетельностью [государя], страстно желали прибыть [ко двору Суйнина]. Питая приязнь к иноземцам, [государь] жаловал им родовые имена. В то время господствовала определенность.

В годы правления императора Ингё система [наследственных] титулов-кабанэ пришла в беспорядок [64] . В это время [был провозглашен] указ о принесении клятвы верности божествам и испытании погружением руки в кипяток («кукатати») [65] , когда все, чья клятва была истинна, остались невредимы, а те, кто солгал, пострадали. В результате роды и их титулы-кабанэ сами определились, а самозванцев впредь уже не было. Реки Цзиншуй и Вэйшуй потекли в правильном направлении [66] .

В 9-й день 9-го месяца 4-го года правления Ингё государь отдал повеление, в котором, в частности, говорилось: «Во времена правителей глубокой древности народ знал, где чье место, имена [ранги] родов состояли в беспорядке. С тех пор, как я занялся наследными деяниями, прошло уже четыре года. Верхи и низы в распре, сто родов неспокойны. Одни, совершив оплошность, теряют свой род. Другие же, напротив, вдруг ни с того ни с сего притязают на высокое звание. И все это оттого, что мы этим не занимались. Хоть я и не умудрен, но как же не выправит этот беспорядок? Вы, сановники и министры, обдумайте все это, примите решение и доложите мне». Нихон сёки — Анналы Японии. Указ. соч., т. 1, с. 331.

В 28-й день 9-го месяца 4-го года правления государя Ингё последний отдал распоряжение: «Сановники, главы ста управ, управители всех провинций, — все говорят о себе — „мы — потомки владыки“, или ссылаются на чудо, говоря, что они „спустились с Неба“. Однако с тех пор, как проявились-разделились три начала, миновали десятки тысяч лет. Отдельные роды разделились и появилось множество семей. Узнать о них правду — затруднительно. Поэтому пусть люди всех родов и семей совершат омовение и очищение и пройдут испытание кукатати — погружением руки в кипяток». Нихон сёки — Анналы Японии. Указ. соч., т. 1, с. 331.

Согласно китайским представлениям, чистая вода реки Цзиншуй (Цзинхэ) никогда не смешивалась с мутной водой реки Вэйшуй (в образном знач. «установился контраст между чистым и грязным», «установилась разница между правдой и ложью»).

[В то время, как] Когёку получила [священное] зеркало [67] , все государственные записи полностью сгорели. Молодые и слабые не ведали собственных истоков, а коварные и сильные укрепили свои лживые утверждения.

Когда государь Тэнти был еще наследником престола, Фунэ-но Фухито Эсака преподнес ему обгорелые останки [государственных] записей [68] . Тогда же в год металла и лошади составили подворные записи-«косэки» [69] . Установили должный порядок для каждого жителя Поднебесной по родовому имени и положению, и, начиная с этого времени, государи постоянно вносили [в него] изменения [70] .

Т. е. получила «священные регалии» и стала государыней.

В «Нихон сёки» об этом сказано «Сога-но Оми Эмиси и иже с ним перед тем как быть казненными сожгли „Записи государей“, „Записи страны“ и сокровища. Пунэ-но Пубито Эсака (совр. Фунэ-но Фухито Эсака — М.Г.) быстро выхватил охваченные пламенем „Записи страны“ и преподнес их Нака-но Опоэ (будущий государь Тэнти — М.Г.)». Нихон сёки — Анналы Японии. Указ. соч., т. 2, с. 139–140.

Нихон сёки, Тэнти, 9-2-0, 670 г.

Возможно, речь идет о практике упорядочивании родов-«удзи». Позднее в 682 году был обнародован указ, предписывавший членам «удзи» выделить старшего (при этом слишком разветвленные роды должны были разделиться). См. Нихон сёки, Тэмму, 11-12-3, 682 г. Кроме того, существует мнение, что данная фраза может быть истолкована как намек на установленный при государе Тэнти новый порядок наследования, как внутри царствующей семьи, так и для других аристократических родов.