Ярослав Мудрый. Историческая дилогия
Шрифт:
Ярослав сдержанно обнял супругу, и, дольше обычного задержавшись своими пытливыми, голубоватыми глазами на ее лице, произнес:
— Ты всё лучше и лучше говоришь на русском языке. Похвально, Ирина. Но на Руси королей не бывает.
— Зато я слышала, что на Руси могут короновать кесарем. И ты, как мне подсказывает сердце, им будешь, великий князь.
Ирине нравилось называть Ярослава «великим князем».
Сам же Ярослав к своему новому титулу не мог еще привыкнуть.
Великий князь Руси! Какие громкие и ко многому обязывающие слова. Он стал им справедливо, следуя старшинству, «в отца место». Изменник Святополк в расчет не идет. Подлость Богом наказуема. Он не только убивал братьев, но и
Великий князь! Какая же громадная ответственность ложится на его плечи. Какое это тяжкое бремя!
Раньше он относился к сему высокому титулу несколько иначе. Почетно, полнейшая независимость от других князей, неисчерпаемая власть, от коей может и голова закружиться… Но ныне, когда честолюбие уступило месту величайшего долга перед всем народом русским, Ярослав взглянул на свое великое княжение совсем с другой стороны. Теперь вся жизнь его меняется. Если в своё время он отвечал за один только Ростов, потом за Новгород, то сейчас за всю Русь. «Первый в совете — первый в ответе». Вот и завтра надо уже собирать думцев и старцев градских. Дела предстоят непомерной важности…
Великая княгиня молча сидела в кресле, поглядывая на задумчивого супруга, ходящего взад-вперед по покоям. Она уже подладилась — когда муж, забыв о жене, о чем-то начинает мыслить, лучше его не отвлекать. Приспеет момент, когда он сам вспомнит о супруге.
— Ты что-то хотела, Ирина?
— Да, Ярослав. Ты не покажешь мне Киев?
— А ты не боишься замерзнуть? На дворе крепкий морозец.
— Да ты что, Ярослав? Ты, наверное, забыл, что я приехала из северной страны, где бывают такие морозы, что никакие шубы не спасают. У тебя, великий князь, надеюсь, найдутся для меня теплые и красивые меха?
— Меха? — переспросил князь, и лицо его вновь стало озабоченным.
— Святополк нещадно опустошил казну. Он оставил лишь десятую часть, коя полагалась на храм пресвятой Богородицы.
— Десятую часть на один храм? — удивленно вскинула пушистые насурьмленные брови Ирина.
— В 996 году, когда Владимир Святославич поставил в Детинце храм Богородицы, то от собственных имений и своих городов дал храму десятину, отчего его и называют «Десятинным». Переданы были церкви и некоторые слободы, и даже села с данями.
— Воистину королевский подарок.
— Вот сиим подарком и довелось мне расплатиться с войском. Едва владыку уговорил… Что же касается соболей и прочих дорогих мехов, то их Святополк киевским боярам, градским старцам, и купцам раздал, дабы подарками притянуть на свою сторону. На войну же со мной он пошел с отцовской казной, как будто предчувствовал, что в Киев ему не вернуться.
— И где ж теперь эта казна, Ярослав?
— У ляхов. Окаянный не только свою голову уберег, но и сундуки на подводах увез. Вор!
Ирина сокрушенно покачала головой.
— Как же ты без казны править будешь, Ярослав?
— Ныне дружинники разъехались на полюдье. Добро бы до весны перебиться.
— А что как Святополк с польским королем двинется?
— Вижу тревогу на твоем лице, Ирина. Но ты не волнуйся. Народ не даст пропасть. Коль Святополк и в самом деле пойдет войной, обращусь к Киеву и пригородам. Вновь повторю: русичи в беде не оставят… Ну, а град сей я тебе покажу. В медвежьей шубе не замерзнешь.
Прежде чем выйти из терема и усесться в зимний возок, Ярослав поведал Ирине историю становление Киева:
— Киевская земля зело обширна и богата. Захватывает
261
Имеется в виду Переяславль-Хмельницкий.
Любопытно предание по поводу поселений на месте Киева. Но допрежь поведаю тебе об Андрее Первозванном. Святой апостол Андрей был простым рыбаком из города Вифсаиды в Палестине, первым из апостолов, отсюда и его название «Первозванный», последовал за Христом вместе со своим братом Петром. После дня Пятидесятницы [262] он проповедал веру Христову в причерноморских странах. Когда святой Андрей, прибыв в Корсунь, изведал, что неподалеку от города находится устье Днепра. Он отыскал это устье и отправился с учениками вверх по Днепру. И случилось так, что к ночи он пришел и стал под горами на берегу. Утром поднялся, и молвим своим ученикам:
262
Пятидесятница— один из двунадесятых праздников православной церкви.
— Видите ли вы эти высокие горы? На них воссияет благодать Божия, будет город великий, и воздвигнет Бог многие храмы.
Взошел святой Андрей на эти горы, благословил их, поставил крест, помолился Всевышнему, и сошел с тех гор, где после возник Киев, и направился по Днепру вверх. Пришел к славянам, где ныне Новгород, и увидел местных жителей. Посмотрел на их обычаи, как они моются, и хлещутся, и несказанно удивился. Пришел в Рим и поведал о том, что увидел:
— Диковинное видел я в Славянской земле. Зрел бани деревянные, и разожгут их докрасна, и люди разденутся донага, и обольются квасом кожевенным, и возьмут прутья гибкие и бьют себя сами, и до того себя изобьют, что едва выйдут, еле живые, обольются водой студеной, и только тогда оживут. И истязают так всякий день, никем не мучимые, но сами себя мучат.
Ирина рассмеялась:
— Чудной твой святой Андрей. Нашел чему удивляться. Увидел бы он еще и шведскую баню!
— Дело не в бане, Ирина, а в том, что он первым предугадал место будущего Киева. Судьба же Андрея Первозванного трагична. Его апостольский путь завершился в Греции, в городе Патры, где он был в 62 года распят на кресте. [263]
— Распят на кресте?! — поразилась Ирина. — Я полагала, что такая участь досталась лишь одному Иисусу Христу. И подумать не могла.
263
Крест Андрея Первозванного был наклонным, в форме буквы «Х»; его символическое изображение помещается на флаге Российского флота, который поэтому именуется Андреевским флагом.