Ярость дьявола
Шрифт:
– Что? Что-о-о-о? – смог, наконец, выдавить он.
– А давай немного прокатимся, Блу? – предложила Кейн. Она встала, вынула кошелек и достала пару купюр. Как по волшебству, перед ней возникла официантка.
– Как тебя зовут, дорогая?
– Митци, – девушка с нескрываемой жадностью смотрела на хрустящую зеленую сотню в пальцах Кейн. – Вам принести что-то еще?
– Нет, Митци, мне нужно узнать, как пройти к черному ходу? А потом я хочу, чтобы ты представила полное описание моей внешности и манер. Если справишься, – и Кейн достала еще две банкноты, – сможешь сходить по магазинам,
– Выход напротив туалета – это туда, – девушка указала на узкий коридор слева от Кейн, – А что касается вас… Знаете, очень сложно что-то сказать о человеке, которого я никогда не видела…
Передавая деньги, Кейн улыбнулась, не сводя глаз с девушки.
– Вот видишь, Блу, мы только встретились, а эта смышленая малышка уже знает, как с тобой быть. И знает, как держать язык за зубами, – вручив официантке вознаграждение, Кейн поторопилась покинуть заведение. За ней последовали Кейтлин и Лу, держа миниатюрный стилет у самого горла Блу.
– А как же сдача с двадцатки? – спросила Митци, обернувшись вслед Кейтлин.
– Оставь, сладкая. Я не так щедра, как моя подруга, щедрость среди нас – редкое качество.
Закончилась третья гонка, в которой Блу сделал ставки. Ирония судьбы заключалась в том, что именно теперь ему, наконец, улыбнулась удача.
– Эй, я выиграл! – бумажка, которую он поднял над головой, теперь стоила пять штук баксов.
– Хотя, погоди, сладкая… Сегодня, похоже, твой счастливый день, – Кейтлин вырвала билет из рук Блу и передала официантке.
– Эй, это мое! – похоже, в эту минуту Блу забыл о том, в каком он находится положении.
– А для тебя, придурок, похоже, явно не счастливый день, – услышал он зловещий шепот Лу у самого уха. – Пошли, покажу тебе, какие ставки делают на выживание предателей.
Глава двадцать четвертая
– У тебя никогда не возникало чувства, что вот-вот начнется настоящий ад, а ты ничего не в силах изменить? – спросил Джо. Его начинало раздражать, что все, кому они садились на хвост, мгновенно делались такими подозрительными и осторожными. – У меня лично возникало, особенно в свете последних событий. Только начни вспоминать…
– Началось все с того, что мы потащились за Кайлом на склад к Кейн и обнаружили там только легальное спиртное, – проговорила Шелби. В голосе ее звучала злая ирония.
– Верно, вот только настоящее преступление было совершено только тогда, когда Кайл стрелял в Кейн по заказу Джованни Бракато. Чтобы отплатить Кэйси за унижение, Бракато приказывает устроить налет на их особняк и сравнять с землей сначала «Изумруд», а потом и офис Мюриел, – Джо засек, который час, Лайонел записал маркером время на доске в небольшом конференц-зале, где они проводили совещание группы. – Но у нас нет доказательств того, что это было сделано по его приказу. Но, с другой стороны, кто еще мог желать ей зла? Настолько.
– А мы проверили, нет ли у полиции каких-нибудь сведений о тех парнях Бракато, которых положила охрана Кейн? – синий маркер в руке у Лайонела писал все бледнее: за время совещания это был уже не первый израсходованный маркер. – Не помню, чтобы в рапорте было
– Ты прав, – согласился Джо.
– Если бы у нас были имена, мы могли бы узнать, на кого эти люди работали. Так мы смогли бы выйти на других, которых можно допросить.
Уставшая Шелби провела рукой по волосам. Их группа потратила уже очень много времени, сидя в офисе и пытаясь придумать, каким образом предотвратить кровавую бойню, которая должна была вот-вот разразиться.
У Шелби между тем создавалось стойкое впечатление, что ее лишили личной жизни.
– На самом деле, я спрашивала об этом. Следователь, который работал на месте, сказал, ни при ком из исполнителей документов не было. Бьюсь об заклад, все бумажки сейчас в руках у Мюриел или Меррик. И они, конечно же, знают, на кого работали те парни.
– Но, конечно же, ты не станешь звонить Мюриел, чтобы милым голоском сказать ей что-нибудь приятное и убедить дать нам хотя бы одним глазком взглянуть на эти документы? – Джо сделал жалкую гримаску, склонил на бок голову и потряс руками в воздухе, изображая просящего щенка.
– Я уверена, она не только назовет нам имена, но и подробно расскажет, как именно ее славной кузине удается уже, бог знает, сколько времени скрываться, – отозвалась Шелби насмешливо, в тон вопросу Джо. – Ну, ребята, мы уже несколько дней мучаемся с этим и ни к чему не можем прийти. Может, хотя бы сегодня бросим все, уйдем пораньше, а завтра утром будем думать на свежую голову?
– Да, похоже, сегодня гениальные идеи нам вряд ли придут в голову.
В доме Кэйси оказалось темно и мрачно: все окна, выходящие на задний двор, были заколочены. Когда они остановились у кабинета Кейн, Эмме пришлось опереться о ручку двери, чтобы не потерять равновесие. Меррик, стоявшая позади нее, выглядела раздраженной, если не рассерженной приказом оставаться с Эммой.
– Знаешь, Меррик, если бы ты ненадолго перестала киснуть, может быть, моя компания показалась бы тебе не такой уж плохой.
– Я не кисну, – последовавший за этой фразой долгий вздох явно не добавил ее словам убедительности. – Ну что, мы тут закончили? Я ведь могу понадобиться Кейн не только…
– Если тебе от ее приказа настолько не по себе, я могла бы сегодня вечером поговорить с Кейн, может быть, она передумает. И я уверена, она найдет кого-нибудь другого, кто мог бы защищать меня, – Эмма провела ладонью по пулевым отверстиям в кожаной обивке кресла и зажмурилась. У нее кровь стыла в жилах при мысли о том, что ее любимая в тот злополучный момент вполне могла оказаться в этом кресле. – Когда ты ходишь с таким несчастным видом, мне и самой становится грустно.
– Спасибо за заботу, конечно, но она права, – признала Меррик. – Охранять тебя должен профессионал, и я готова делать это, пока есть такая необходимость. Ты хочешь начать обзванивать ремонтные бригады? Я могу попросить у обслуги список тех, кто раньше уже делал ремонт в доме.
– Может быть, завтра начну. А пока я хочу только поговорить обо всем этом с Кейн. Можно покрасить стены и поменять окна, но на душе следы так и останутся. Я не знаю, как дети отреагируют на возвращение в этот дом.