Ярость и Разрушение
Шрифт:
— Нет, конечно. Я хочу сказать, они научили меня не позволять этому сдерживать меня. Как и моя мама, но...
Я начала тереть лицо руками, но потом поняла, что на них запеклась кровь зомби.
— Несколько лет назад я была членом группы поддержки зрения. Всё происходило в интернете, и я хотела знать, что думают другие люди, которые имеют дело с чем-то подобным. Большинство из них были великолепны, но были и такие, которые были настолько поглощены тем, чтобы каждый слышал их мнение и то, как они справляются с вещами, что они никогда не слушали никого другого. Они были
— Нет лучше времени, чем сейчас, — сказал он.
— О, а мне-то на ум приходит куда лучшее время, в котором нет мозгов, — я положила руки на бёдра. — Слушай, я просто не хочу быть...
Обузой. Жертвой. Проблемой. Кем-то, кого жалеют и нянчат, и о котором волнуются. Кем-то, о ком не особо пекутся, пусть даже с лучшими намерениями.
Я вздохнула.
— Не знаю, что и сказать. Я устала и перепачкана мозгами.
— Всё хорошо. Я как раз знаю, что надо сказать.
— Как здорово, — пробормотала я.
— Первое, плевать я хотел на какого-то случайного человека в интернете, который выставляет себя глашатаем всеобщего мнения. Ты сотни раз доказала, что независимая и сильная. Ты просто спрыгнула оттуда... — он указал на поручни, — не раздумывая. Хотя я по-прежнему не хочу, чтобы ты так делала, но что поделаешь. Твоя потребность в моей помощи несколько раз за ночь не показатель потери твоей независимости.
— Тогда что это?
Его грудь вздымалась и опадала.
— Ты делаешь всё возможное, Тринити.
Я резко втянула воздух. Эти же слова я высказала ему, когда рассказывала о своём зрении. "Я делаю всё возможное", — сказала я тогда.
— Ты чертовски удивительная, и ты даже не подозреваешь об этом.
Я встретилась с ним взглядом.
— А ещё ты чертовски раздражаешь, — добавил он. Уголки моих губ подёрнулись. — Знаешь, я очень часто забываю, что ты не особо хорошо можешь видеть, и когда я вспоминаю, я испытываю некий шок, что тебе не требуется помощь, и ты понятия не имеешь, как я восхищаюсь тобой, тем, что ты делаешь при таких обстоятельствах. Тем, что ты несёшь свою обязанность, и не сдерживаешься, не позволяешь своему зрению ограничивать тебя. Так что да, Тринити, не дай мнению других или их словам или даже своему страху сдерживать тебя, когда ты нуждаешься в помощи. Не трать ни одной чёртовой секунды на переживания об этом. Позволь мне помочь тебе... Позволь любому помочь тебе, когда ты в этом нуждаешься. И это сделает тебя лишь ещё сильнее.
— Ты... Ты восхищаешься мной? — спросила я, мой голос прозвучал слишком тихим.
— Ты услышала только эту часть из того, что я только что тебе сказал?
— Ну, нет, — я качнулась на пятках. — Я всё услышала.
Зейн подался вперёд, его крылья раскрылись, чтобы придать равновесия. И хоть я не могла видеть его глаза, я почувствовала проницательность его взгляда.
— Ты никогда не переставала восхищать меня, Тринити.
Я открыла рот, а потом его закрыла. В моей груди был настолько мощный прилив эмоций, что мне казалось, что я могу взлететь прямо до потолка.
— Но я по-прежнему считаю, что ты должна пить больше воды.
Я хихикнула.
— Это всё... очень мило. Не про воду, а то, что ты сказал. Спасибо, — мои щёки вспыхнули румянцем. Я протянула руки. — Ладно. Можешь вынести меня отсюда.
Зейн уставился на меня, его лицу наполовину скрывали тени.
— Ты сводишь меня с ума.
— Сожалею.
— Нет, ты не сожалеешь, — вздохнул Зейн.
Он не взял меня за руки. Вместо этого он обхватил рукой мою талию и притянул меня к себе и поднялся в воздух. Почти также как в ночь, когда мы пробовали взлететь как можно выше. Инстинктивно я опустила руки на его плечи. Такой полноценный контакт был таким же шокирующим, как и моё приземление ранее, потому что он был слишком тёплым и очень приятно ощущался.
Полёт к площадке перед бассейном был быстрым и когда Зейн приземлился, я убрала руки с его плеч. Он же не отпустил меня, по крайней мере, сразу же. Он держал меня, а я не осмеливалась поднять голову и посмотреть смотрит ли он на меня. Я также не стала сосредотачиваться на связи, чтобы понять смогу ли я уловить, что он чувствует за моим внезапно заколотившимся сердцем.
Его грудь вздымалась напротив моей груди, и он слегка задел подбородком мою голову.
— Пообещай мне кое-что.
— Всё что угодно, — ответила я, неумышленно сболтнув то, как он ответил мне, когда я попросила его об одолжении.
Зейн стянул руку на моей талии.
— Пообещай, что когда бы тебе ни понадобилась помощь, неважно какая, ты попросишь о ней.
Я закрыла глаза потрясённо, и слова дались мне без особого труда.
— Я обещаю
— Хорошо, — ответил он, а потом я ощутила его губы на моём лбу.
Поцелуй был таким целомудренным, таким милым, что не должен был вывести меня из строя, но это случилось. Поцелуй потряс меня до глубины души, как и его слова. Я едва не захотела, чтобы он забрал свои слова обратно, как и поцелуй, потому что так было проще. Гораздо проще. Но я лелеяла всё это, возможно даже слишком.
Он медленно повернулся, его хватка на моей талии ослабла и, соскользнув, я встала на ноги. Контакт с ним взорвал мои чувства, и я отступила.
— Прости, — скрипучим голосом сказал он. — На платформе была... дрянь.
— Всё хорошо.
Я огляделась по сторонам, избегая с ним зрительного контакта. Протяжно выдохнув, я вытерла руки о бёдра. Пора возвращаться к важным делам.
— У меня дурное предчувствие насчёт всего этого.
— И у меня. Демон привёл нас прямиком в это место, где как бы случайно нас поджидали зомби.
Я скрестила руки и взглянула на Зейна. Он всё ещё был в обличье Стража.
— Есть демоны, которые могут контролировать зомби?
— Я о таких не слышал, но Притворщику достаточно укусить одного человека и затем привести больше для заражения.