Ярость и Разрушение
Шрифт:
— И спасибо за еду. Ты — спаситель.
— Хорошо. Я хочу, чтобы меня оставили.
Мой взгляд метнулся к нему. Он не смотрел на меня, открывая свою еду, и это было хорошо, потому что моё воображение взяло эти пять слов и понеслось дальше.
Ощущение взорвалось в центре моей груди, и оно странным образом напомнило мне, как пахнет перец. Это было похоже на разочарование, и я подумала, что оно может исходить от Зейна.
Это было странно.
— Но ты действительно не можешь избавиться от меня теперь, не так ли? — он
— Да, — я моргнула и закончила разворачивать свой гамбургер.
Но я не думала об этом в таком ключе. Он был моим надёжным Защитником. Я Истиннорождённая, которую он охраняет. Вместе мы были силой, с которой приходилось считаться, потому что мы были созданы друг для друга, и единственное, что сможет нас разлучить, это смерть.
Неужели в глубине души он смотрел на нас так, словно мы застряли друг с другом, хотя и не колебался, когда ему предложили эту связь? Разве не так было с Мишей? Помимо того, что мы никогда не должны были быть связаны, я чувствовала растущее беспокойство в нём, но я была так поглощена собой, что не обратила внимания.
Пока не стало слишком поздно.
Зейн узнал, что моя мать должна была привести меня к его отцу, и поскольку она этого не сделала, его отец подумал, что Зейн должен был принять Лейлу. Его отец каким-то образом ошибочно принял меня, Истиннорождённую, в которой было много ангельской крови, за полукровку демона и Стража.
Что было своего рода большой ошибкой.
Я понятия не имела, как Зейн относится ко всему этому. И имело ли для него значение, что он должен был расти вместе со мной.
Я взяла булочку и сняла толстый ломтик помидора. Я открыла рот, чтобы заговорить. Но я совершила ошибку, посмотрев на его коробку с едой. У него был сэндвич с жареной курицей. Я скривилась, потому что это выглядело так же аппетитно, как и несезонная куриная грудка. Пока я вернула свою булочку обратно на гамбургер, Зейн снял свою верхнюю булочку.
— Ты чудовище, — прошептала я.
Зейн усмехнулся.
— Ты собираешься это съесть?
Он указал на помидор, от которого я избавилась. Я отрицательно покачала головой.
— Конечно, нет. Ты не любишь ни овощи, ни воду.
— Неправда. Я люблю лук и солёные огурцы.
— Только если они в гамбургере.
Он пронёс свою коробку с едой над столом, плюхнулся на табурет рядом со мной, подхватил помидор и положил его на свой бедный сэндвич с жареной курицей.
— Ешь, а потом я покажу тебе, что я получил на встрече с Ником.
Мы ели бок о бок, обмениваясь салфетками, и не было никакого желания заполнять тишину праздными словами. В этом была какая-то интимность, что было удивительно. Когда мы закончили, я вызвалась помыть посуду, так как он ходил за едой, а я только и делала, что спала. Закончив вытирать стол, я вернулась и села на табурет рядом с Зейном.
— Прежде чем мы посмотрим, что у тебя есть, я хочу
— Договорились, — ответил он.
Я приподняла брови.
— Я ещё не сказала тебе в чём заключается это одолжение.
Он пожал одним большим плечом.
— Что бы это ни было, ты это получишь.
Я уставилась на него.
— А что, если я попрошу тебя обменять твою винтажную "Импалу" на микроавтобус 80-х годов?
Зейн посмотрел на меня, нахмурив брови.
— Это была бы очень странная просьба.
— Вот именно, и ты только что согласился!
Он склонил голову набок.
— Ты странная, Трин, но я не думал, что настолько.
— Такое чувство, что должна быть оскорблена этим заявлением.
Зейн усмехнулся.
— Так в чём заключается твоя просьба?
— Мне нужна помощь... с тренировками, — я расправила плечи. — Мы с Мишей тренировались каждый день. Мне это не надо, но мне нужно практиковаться в определённой области.
Это полностью завладело его вниманием.
— В какой области?
— Ты же знаешь, что у меня слабое периферическое зрение, — я переставила ноги с пола на стойку на табурете. — Это буквально слепое пятно для меня, поэтому, когда я сражаюсь, я стараюсь держать достаточную дистанцию между мной и моим противником, чтобы они оставались в моём видении.
Он кивнул.
— Это имеет смысл.
— Ну, Миша знал мою слабость и воспользовался ею, поэтому и нанёс столько ударов. Я бы сделала то же самое в бою. Это очевидно.
— Возможно, — пробормотал он.
— И я сомневаюсь, что Миша держал это знание при себе. Он мог рассказать об этом Баэлю. Может быть, даже этому Предвестнику, — объяснила я. — Мне нужно стать лучше. Я не знаю как, но мне нужно...
— Научиться не полагаться на своё зрение? — предположил он.
Выдохнув, я кивнула.
— Да.
Зейн поджал губы.
— Работать над этим — отличная идея, а тренироваться всегда разумно. Я об этом не подумал.
— Ну, вся эта история со связыванием только что произошла, так что...
Он коротко улыбнулся мне.
— Позволь мне подумать о том, как можно поработать над тем, о чём ты просишь.
Облегчённо вздохнув, я улыбнулась.
— Я тоже подумаю. Итак, что ты хотел мне показать?
Он развернул бумагу и раскинул её по всему столу.
— Я попросил Гидеона распечатать планы из дома сенатора Фишера, которые Лейла сфотографировала. Я подумал, что ты захочешь их увидеть.
В ту ночь я имела возможности посмотреть их, так что это было невероятно... заботливо с его стороны. Склонившись над документом, который в итоге оказался размером с половину стола, я просмотрела рисунки, в то время как Зейн поднялся с барного стула. У меня не было опыта в изучении строительных планов, но через несколько мгновений я поняла, что их предположения были точными.