Ярость и Разрушение
Шрифт:
— Как я тебя должен называть? Истиннорождённая?
— Как насчёт твоего худшего кошмара?
— А как насчёт, нет? Потому что это ложь, дорогая. На самом деле, это я твой худший кошмар.
Меня внезапно отпустили, и я пошатнулась вперёд, не успев обрести равновесие. Благодать сияла на ладони, формируя рукоятку, и мои пальцы обхватили её. Языки пламени лизали лезвие, проливая золотистый свет в туннель.
Я разглядела его достаточно.
Он стоял напротив, одетый во всё чёрное, волосы такие светлые, что казались
Меч Михаила отбрасывал искры, когда я занесла его над головой, более чем готовая закончить его жизнь без сомнений.
— Крутая игрушка, — подколол он, протягивая правую руку. — У меня тоже такая есть.
Шок от увиденного заставил меня потерять контроль над моей благодатью. Она ярко пульсировала и потом взорвалась в сверкающий пепел.
— Невозможно, — прошептала я.
Золотистый свет с оттенками синего исходил из его руки, принимая форму длинного, узкого клинка.
Благодать. У него была благодать.
— Тебе это кажется невозможным? — спросил он почти дразнящим тоном. — Ты думала, что единственная, разве нет? Твой шок почти можно потрогать.
Он снова цокнул языком, и потом его благодать отступила, ещё раз погрузив туннель во тьму.
— Дорогая, ты многого не знаешь.
Поток воздуха был единственным предупреждением прежде, чем его руки схватили мою голову с двух сторон.
— Но ты скоро узнаешь.
Не было времени подготовиться. Оглушающая боль взорвалась у меня в затылке, когда меня ударили головой в стену, и потом всё погрузилось в ничто.
В совершенное ничто.
Мягкое, тёплое прикосновение к щеке вывело меня из темноты. Я очнулась, хватая воздух ртом, в ярко освещённой комнате, и мои глаза болели. Я попыталась встать, сморгнуть жжение в глазах, пока не стали видны масляно-жёлтые стены с тёмной лепниной.
— Трин, — внезапно там оказался Зейн, мягко положив руку мне на плечо. — Тебе нужно лежать спокойно. Жасмин скоро вернётся.
Я хотела заговорить, но язык был слабым и безвольным. Он положил меня обратно на толстый матрас или подушку.
— Пожалуйста, лежи спокойно — сказал он.
Черты лица Зейна немного расплывались, когда мои глаза приспосабливались к яркому свету. Влажные пряди волос прилипли к его бледным щекам, и футболка была порвана и лоскутами свисала с плеч. Он в какой-то момент перевоплотился в свою истинную форму и его зрачки всё ещё были вытянуты вертикально.
— Где?.. — затылок пульсировал, и я судорожно втянула воздух. — Где я?
Зейн осмотрел моё лицо.
— Ты в общине, — он сел рядом со мной на кровать. — Когда я тебя нашёл, ты... ты не просыпалась, и у тебя шла кровь из головы. Сильно, — на его челюсти напряглась
— Нормально, — я пыталась дотронуться до упомянутой головы, но Зейн был быстрее, мягко поймав мою руку. — Наверное.
— Наверное? — он слегка покачал головой и потом тихо добавил: — Твои запястья.
Мой взгляд проследовал за его взглядом к синеватым и тёмно-фиолетовым отметинам на внутренней части моих запястий. Всё произошедшее стало складываться в единую картинку. Всплыли эмоции — страх, переплетённый с гневом, за ними быстро последовало недоверие.
Взгляд Зейна нашёл мои глаза.
— Они похожи на отметины от пальцев.
Потому что так и было. Я смотрела на них, мои мысли путались.
— Я провалилась сквозь землю в какой-то туннель.
— Я чувствовал тебя через связь, — он положил мою руку мне на колени, его пальцы на несколько секунд задержались. — Паника и гнев. Я вышел из школы так быстро, как только мог, но не увидел тебя. Связь, — сказал он, положив руку на грудь. — Она привела меня к тебе, но мне понадобилось слишком много времени, чтобы найти тебя.
— Я упала в какой-то туннель, — сказала я ему. — Я была одна, когда ты меня нашёл?
— Когда я добрался до тебя, да, — он поднялся, его голос стал твёрже. — Что случилось, Трин? Рана на голове могла быть результатом падения, но не другие синяки.
Я осмотрела себя. Чёрт возьми. У меня на груди и руках были засохшие струйки крови. Моя футболка была тёмной, но местами казалась влажной от дождя или крови. Насколько серьёзной была моя рана на голове?
Сейчас это не имело значения.
Я подняла взгляд вверх, глядя, как Зейн ходит около кровати. Когда туман ушёл из головы и тела, я чувствовала его гнев сквозь связь, и он был горячим, как солнце.
— Есть ещё один Истиннорождённый.
Зейн остановился и медленно повернулся ко мне.
— Что?
— Он был со мной в туннеле. Он Истиннорождённый, и я думаю, что это его я чувствовала. Помнишь, тот странный холод и чувство, что за мной наблюдают? Думаю, это он, — я перевела взгляд на запястья. — Истиннорождённый это Предвестник.
Его черты лица отражали шок, и я чувствовала это сквозь связь.
— Ты единственная.
Я рассмеялась и сморщилась, когда у меня заболела голова.
— Ага, очевидно нет.
Зейн сразу же оказался рядом со мной, его лицо выражало беспокойство. Было странно видеть его таким после того, как он несколько дней держался от меня на расстоянии и был мной раздражён.
— Это имеет смысл, — сказала я, когда моя голова перестала быть разбитым яйцом. — Это объясняет, почему Стражи не чувствуют Предвестника и Истиннорожденный может убить Стража и Демона Высшего Уровня. Это не объясняет свечение на видео, но я видела его благодать. У него клинок, похожий на мой меч, и он был быстрым, — я помедлила. — И у него был южный акцент.