Яртур
Шрифт:
– Олена! – От неожиданности мечник даже отшатнулся. Вот уж кого он не чаял здесь встретить, так это дочь Родегаста Асгардского. – А где княгиня Турица?
Олена не ответила, а лишь прижала палец к губам и жестом пригласила мечника следовать за собой. Растерявшийся Хмара не посмел ослушаться юную княжну. Но мысли о Турице, внезапно исчезнувшей, его не покидали. Ведь он не на миг не закрывал глаза, боясь потерять из виду свою проводницу и навсегда застрять в лабиринте. Турица была в черном, это он помнил точно, а Олена одета в белое платье, расшитое жемчугом. Выходит, княгиня обманывала своих гостей, говоря, что девушек нет в ее замке? Но тогда почему она сейчас решила показать Хмаре Олену? Уж не затем ли, чтобы потом его убить? Хмара на всякий случай поправил меч, висевший у пояса. Если уж ему суждено умереть в этом проклятом лабиринте, то он постарается дорого продать свою жизнь. О смерти орлан подумал далеко не случайно. Страшные звуки, напоминавшие злобный звериный рык, доносились из-за дверей, мимо которых вела его Олена. Хмару так подмывало толкнуть одну из них, но как раз в тот миг, когда он почти решился на отчаянный поступок, Олена обернулась и предостерегающе вскинула руку. Мечник подчинился ее жесту, а особенно глазам, неожиданно властным и почти чужим на юном и нежном девичьем лице. Прежде Хмара видел Олену только один раз в окружении юных дев Асгарда, но уже тогда был потрясен ее красотой. Вблизи она была, пожалуй, еще краше и… доступней. Олена вдруг неожиданно отшатнулась и прислонилась к стене. Подол ее платья пополз вверх, обнажая удивительно белые и стройные ножки. У Хмары перехватило дух, он словно завороженный наблюдал за Оленой, медленно открывающей ему то, что женщины до поры прячут от глаз мужчин. И только когда подол платья задрался выше пупка, мечник понял, что это приглашение. Приглашение к любви и блуду. В один миг он забыл, что перед ним невеста его князя, и устремился на невинную девушку, как сокол на добычу. Какое-то время он видел только ее шею и слышал только дыхание, свое и Олены. Это продолжалось долго, целую вечность. И закончилось хриплым вскриком наслаждения, открывшим наконец уста молчаливой Олены. Но следом за этим криком последовал еще один, полный ярости. Хмара резко обернулся и увидел мужской лик, иссеченный морщинами и шрамами. Вместо глаз на лице незнакомца были две кровоточащие впадины. И тем не менее призрак видел – видел слившихся в объятиях Олену и Хмару и готов был растерзать их. Во всяком случае, огромные волосатые руки уже тянулись к горлу мечника, столь опрометчиво вступившего в любовную связь с чужой женой.
– Слепой Бер! – крикнула Олена голосом княгини Турицы.
Хмара отшатнулся от женщины и вынес из ножен меч. К счастью, вступать в схватку было не с кем. Морок исчез. Хмара увидел княгиню Турицу, спокойно поправляющую подол платья.
– Ты поступил опрометчиво, орлан, – насмешливо произнесла княгиня. – Тебе не следовало откликаться на мой зов.
– Меня звала Олена, – хрипло произнес Хмара, растерянно озираясь по сторонам. – Ты обманула меня, колдунья!
– Кого ты еще видел?
– Слепого Бера, – неохотно ответил мечник. – Во всяком случае, так назвала его та, которая была здесь до тебя.
– Здесь не было никого, кроме нас с тобой, орлан, – раздраженно воскликнула Турица. – Но если ты видел Слепого Бера, то и он видел тебя. Это плохо, Хмара. До сих пор он убивал всех моих любовников.
– Но ведь это была Олена! – вскричал мечник. – Я не мог ошибиться! Не мог!
– И тем не менее ты ошибся, Хмара, – почти ласково произнесла Турица. – В этом замке Олены нет. Зато теперь мы знаем, что ее похитил Коломан, и она занимает сейчас все его помыслы.
Потрясенный мечник грубо выругался, но княгиня Турица пропустила его слова мимо ушей. Хмара огляделся по сторонам и собственными глазами убедился в том, что находится сейчас совсем не в том месте, где пребывал всего лишь короткий миг назад. Не было дверей, из-за которых несся звериный рык, а была лишь стена, глухая и безнадежная.
– Нашел о чем горевать, – усмехнулась Турица. – Если бы одна из этих дверей открылась, то ты навсегда бы покинул наш мир. Возможно, тебя спасла Олена, возможно, я. Но если со мною ты связан плотью, то с нею только помыслами.
– Будь ты проклята, старая колдунья, – не удержался от злого слова мечник.
– Я дочь альва, – надменно вскинула голову Турица, – если не вмешаются боги, я проживу втрое дольше, чем ты. Мои шестьдесят, это твои тридцать, Хмара. Имей это в виду.
Турица сама вывела расстроенного мечника в зал, где его с нетерпением поджидали товарищи. Гости уже насытились вином и яствами и теперь изнывали от нетерпения, желая поскорее узнать, чем же закончился черный обряд колдуньи Турицы.
– Где находится Леля, я не знаю, – развела руками княгиня. – Зато я знаю, что Олену похитил Слепой Бер. Он прячет ее в Железном замке, к которому идет столь узкая и опасная тропа, что вряд ли найдется человек, способный пройти по ней до конца.
– А если я все-таки попробую? – нахмурился Яртур.
– Тебе придется очень постараться, княжич, ибо эту тропу стерегут страшные чудовища, и грифоны всего лишь мелкие шавки среди них.
– У меня есть меч, сделанный не то гмурами, не то рахманами, – пожал плечами Яртур. – Разве этого недостаточно, чтобы выкрасть девушку из Железного замка?
– Конечно нет, – нахмурилась Турица. – Чтобы добраться до логова Слепого Бера, ты должен стать неуязвимым хотя бы на время.
– Я ведь не колдун, княгиня, – усмехнулся Яртур. – А что касается неуязвимости, то этим не могут похвастаться даже боги. Разве Перун в свое время не одолел Велеса и не заключил его в каменную темницу?
– Ты прав, княжич, никто не обретет бессмертия без дозволения богов. Но боги слишком заняты собой, чтобы обращать внимание на простых смертных. Однако я попытаюсь тебе помочь. В земле альвов есть озеро, искупавшись в котором ты обретешь силу, если и не равную силе богов, то, во всяком случае, достаточную, чтобы сравняться в могуществе с рахманом. Сила эта недолговечна, однако у тебя достанет времени, чтобы добраться до Железного замка и вернуться обратно.
– Насколько я знаю, простым смертным в землю альвов хода нет, – строго глянул на Турицу Шемякич. – Княжич Яртур просто не найдет туда дорогу.
– Это верно, – охотно согласилась с мечником Турица. – Альвы не пускают к себе посторонних, уж слишком много зла видели они от людей. Но они не мешают животным пересекать границы своих земель.
– Даже грифонам? – спросил неожиданно Бекас, чем поверг в смущение хозяйку замка. Впрочем, Турица быстро овладела собой, и на ее красивое лицо вернулась все та же обворожительная улыбка.
– Купаться в озере лучше всего в полночь, – продолжила княгиня как ни в чем не бывало.
– Ты не сказала, как мне до этого озера добраться, – криво усмехнулся княжич.
– Я превращу тебя в тура, – спокойно сказала колдунья. – Сильное и благородное животное.
– Но я родился соколом, – надменно вскинул голову Яртур.
– В таком случае и обращаться за помощью тебе следовало не к Турице, а к Соколице. Я умею только то, что умею, княжич. Превратить тебя в сокола не в моих силах. Смирись с неизбежным.
– А если я не соглашусь? – нахмурился Яртур.
– В таком случае тебе никогда не попасть на гору Хвангур и не добраться до Железного замка. Я жду тебя до темноты, княжич, если ты не придешь в мою ложницу, твое превращение не состоится.
Турица поднялась из-за стола, слегка поклонилась гостям и покинула зал в сопровождении целой свиты робких челядинок. Мечники тоже решили закончить пир и подышать свежим воздухом во дворе замка. Убитых волкодлаков с каменных плит уже убрали, кровь смыли, а потому гости могли спокойно прогуливаться меж каменных изваяний, лишь очень отдаленно напоминающих людей. Яртура особенно поразило изображение существа с бычьей головой и человеческим телом. Он даже остановился перед ним, чтобы лучше разглядеть это творение чьих-то рук, возможно даже божественных.