Ящик Пандоры
Шрифт:
Сейчас сменщик, прицелившись из лазера, превратил голову Иллуянка в угли. Стандартная процедура. «Выжечь гнездо». По крайней мере, эти яйца не проклюнутся никогда.
Оукс нашел в себе силы выключить наконец монитор. Его так трясло, что отойти от консоли он уже не сумел.
А это был обычный осмотр, какие на борту он проводил каждый день. Что за ужасное место!
«Что сделал с нами проклятый корабль?»
С нижстороны не было выхода. Некуда было бежать от того простого факта, что в этом мире мгновенной реакции он не сможет выжить иначе, как за множеством стен и с постоянной охраной.
И вернуться нельзя. Льюис был прав. Колонии необходимо постоянное внимание. Деликатные вопросы требовали решения – графики дежурств, перемещение персонала, оборудования и припасов в Редут – все это нельзя было доверить каналу связи между бортом и нижстороной. На Пандоре следовало реагировать мгновенно. А Льюис не мог делить внимание между Редутом и Колонией.
Оукс надавил на вживленную под кожу капсулу с передатчиком – теперь бесполезным. На нижстороне из-за помех радиосвязь действовала лишь в ограниченном радиусе… а когда помехи пропадали, как бывало порой, невнятные сигналы на несущей волне доказывали, что секретный канал связи раскрыт.
Это должен был быть корабль. Корабль! Он все еще лезет в его дела. Надо будет удалить капсулу при первой же возможности.
Оукс поднял с пола бутылку. Руки его все еще тряслись. Он попытался налить в бокал вина и расплескал половину по пульту. Липкое красное пятно напомнило ему кровь, струящуюся из пустых глазниц часового… из ноздрей… изо рта.
Но глубже всего в память Оукса врезались три темные галочки над левой бровью Иллуянка.
«Будь проклята эта планета!»
Схватив бокал обеими руками, Оукс осушил его до дна. Вино мягко просочилось в желудок.
«Нет, блевать не стану».
Поставив бокал на пульт, Оукс обвел взглядом каюту. Все-таки тесно. Он тосковал по той роскоши, которой наслаждался на борту. Но возврата – к рабству во чреве корабля – не было.
«Мы одолеем тебя, Корабль! Ура!»
Все на нижстороне напоминало Оуксу – здесь ему не место. Как быстры эти колонисты! Ничего похожего Оукс не видел на борту. Он знал, что слишком тяжел, слишком потерял форму, чтобы угнаться за ними, не говоря уж о том, чтобы защитить себя. Ему требовалась постоянная охрана. Обиднее всего, что Иллуянка уже назначили его личным телохранителем. Иллуянк знал, как выжить на Пандоре.
«Но здесь умирают даже счастливчики».
Он должен был выбраться из этой каюты, пройтись где-нибудь. Но, отвернувшись от консоли, чтобы встать, Оукс уткнулся носом в стену. Да, похоже, потеря роскошной каюты на борту – более тяжелый удар, чем ему казалось. Редут нужен ему не только как надежный штаб, но и для разрядки, душевной и телесной. Эта каюта была больше, чем любая другая на нижстороне, но к тому времени, когда в ней поставили комконсоль, голопроектор и прочее причитающееся кэпу барахло, в нее едва можно было втиснуться.
«Здесь даже вздохнуть негде».
Оукс протянул руку к затворам, собираясь развеять тоску прогулкой по коридорам, но стоило пальцам коснуться холодного металла, как ему вспомнилась голая, открытая небу пустошь, куда неизбежно вели все здешние тоннели. Люк был последней защитой от безумия планеты.
«Лучше съем что-нибудь».
Может, вызвать под каким-нибудь предлогом Легату? Моя практичная Легата. Прекрасная Легата. Какой нужной она оставалась, невзирая ни на что… но то, что видел Оукс в глубине ее зрачков, совсем ему не нравилось. Попросить Льюиса подготовить ей замену? Но на это не хватало духу.
«С ней я совершил ошибку».
В этом он мог признаться только самому себе. Посылать Легату в Комнату ужасов было ошибкой.
«Она изменилась».
Теперь она напоминала ему работников корабельных аграриумов. Больше всего Оукса поражало, насколько они отличаются от остальных корабельников – всегда занятые и молчаливые. Даже сказав что-то по служебной надобности, они сразу умолкали.
Вот что! Легата замкнулась в себе.
Как и работники в аграриумах, она излучала благоговейное спокойствие – не мрачную серьезность, как те, кто трудился в витро-лабораториях или вокруг аксолотль-баков, где творил свои чудеса Льюис… нечто иное.
Оуксу пришло в голову, что аграриумы были единственным местом на борту, где он чувствовал себя ненужным, и эта мысль испугала его.
«Рядом с Легатой я чувствую себя ненужным».
И переиграть уже ничего нельзя. Придется терпеть последствия сделанного выбора. Выбор – плод обработки информации. Информация оказалось ложной.
«И кто подсунул мне ложные сведения? Льюис?»
Что за направляющие содержит в себе информация, если некоторые пути оказываются неизбежными?
Какой простой вопрос!
Оукс вертел его в голове и так и этак, чувствуя, что уловил что-то очень важное. Может быть, ключ к пониманию истинной природы корабля. Ключ, скрытый в потоке информации.
Информация – выбор – действие.
Все слишком просто. Истинный ученый всегда должен подозревать, что дело обстоит сложнее, чем кажется.
«Но бритва Оккама остра по-прежнему».
Какой выбор действий есть у корабля? На основе каких данных этот выбор делается? Например – станет ли корабль открыто противодействовать переводу наталей на нижсторону? Хотя для этого время еще не пришло, сама возможность открытого противостояния возбуждала Оукса. Он мечтал о войне.
«Покажи наконец свою железную десницу, чудовище!»
Но кораблю не нужны руки, чтобы действовать.
Будучи существом разумным, Оукс испытывал постоянную потребность удовлетворять собственное любопытство, продвигаться вперед. Не всегда гладко – вот как с Легатой получилось, – но двигаться… прыжками, зигзагом, наскоком… непрестанно. Успех его действий зависел только от его собственного интеллекта и доступности верной информации.
«Нужной информации».
Оукса охватило возбуждение. Имея нужные сведения, сумеет ли он провести опыт, который раз и навсегда докажет, что корабль – это не Бог? И тогда конец притязаниям этой железяки!