ЯССТ 7
Шрифт:
Мой мозг рефлекторно дернул рычаг в сторону, чтобы выйти из опасной зоны.
— Изменение маршрута. — Предупредил голос.
— Я в курсе. — У меня с лица падали капельки пота появившиеся от эмоционального перенапряжения. — Придется садиться, где нет никаких ПВО. Здесь вообще есть такие места?
Мне снова никто не ответил.
— Ракетная атака. — Вместо ответа напугала меня встроенная в корабль «болтушка». — Проводите маневр уклонения.
— Что? Да я откуда знаю…
Корабль сотрясло взрывом. От резкого движения вступило в шею, отозвавшись горячей болью в затылке.
— Повреждение двигателя. Снижение
Кажется, она собрала в одну кучу все страшилки, которые были записаны в ее речевом наборе фраз. Я потянул рычаг на себя. Он не стронулся места, но сигналы мозга интерпретировали мои команды как необходимость задрать нос. Аппарат вырвался из визуального коридора. Графика на экране сменилась, чтобы я не потерялся в пространстве. Появилось схематичное плоское отображение поверхности планеты и векторы направления движения корабля. Экрана было два. Один показывал картинку, которую я видел бы, будь передо мной иллюминаторы. А второй показывал вид со стороны, чтобы я четче представлял свои маневры. К моему кораблику стремительно приближалась красная точка.
Я дернул рычагом влево, сделал полоборота и направил аппарат к земле. Ракета не смогла повторить мой маневр и зашла по широкой дуге, чтобы снова перенацелиться на меня.
— Ракетная атака. — Напомнила мне «болтушка». — Проведите маневр уклонения.
Еще одна ракета взмыла с земли и направилась прямо мне в лоб. Это был гарантированный конец. От двух ракет увернуться вряд ли получится с помирающим двигателем. Я дождался максимального сближения со второй ракетой и резко вывернул судно в сторону. Раздался взрыв. Видимо ракета посчитала, что сблизилась достаточно, чтобы подорваться. По кораблю ударило сотней осколков и тряхнуло волной, но не так сильно, как в прошлый раз.
Голос проигнорировал этот инцидент. Наверное, катапультировалась, подумалось мне в шутку. Та ракета, что еще преследовала меня, вдруг пропала с экрана. Я порыскал носом, но не увидел ее и решил, что она самоликвидировалась из-за того, что закончилось топливо или сломалась. Возможно, здесь создавалось оружие довольно кустарным способом и могло давать осечку.
Я повел корабль невысоко над поверхностью, обретшей на экране объемный вид. По аналогии с земными радарами хотел думать, что они меня теперь не видят. Минут пять я приспосабливался к управлению судном в условиях частых и опасных маневров, игнорируя коридор, который советовал мне занять голос «болтушки». Потом я не выдержал и решил подняться чуть повыше, чтобы зайти в него. Двигатель, получив дополнительную тягу, издал резкий хлопок. Судно ощутимо дернулось.
— Мощность двигателя снижена до тридцати процентов. Возможна угроза возгорания.
Аппарат сразу сделался неуправляемым. Он вяло реагировал на мои команды, медлил, рассчитывал нагрузку, а только потом выполнял маневр. Мне стало страшно, что я врежусь в какой-нибудь холм, не справившись с норовистым управлением. Пришлось подняться над неровностями ландшафта, чтобы лететь по прямой, ожидая повторения атаки с земли.
— Облучение радаром. — Сообщил голос.
— Да пошла ты нахрен. — Я разозлился, будто это была ее вина в том, что нам не дают пролететь.
Повернул аппарат на девяносто градусов от нужного направления.
— Сядем там, где сядем. — Произнес
Мы полетели с относительным комфортом и в полной тишине. Внутреннее пространство корабля стало попахивать горелым, но я не беспокоился, веря, что существует система пожаротушения. Изрезанный ландшафт местности сменился ровным, как стол. Я снизился и пошел в пятидесяти метрах над поверхностью. Моя скорость равнялась трем тысячам километров в час. По меркам космических аппаратов черепашья скорость.
Решив, что я уже достаточно удалился от нервных преступников, подумавших, что кто-то покусился на их бизнес, повернул судно в сторону запланированного места посадки. Снова что-то хлопнуло и мой «рыдван» дернулся в конвульсиях.
— Остаток тяги десять процентов. Поддержание полета невозможно. Включаю режим посадки. Требуется ручное ассистирование.
— Да погоди ты. — Я заметался, вспоминая алгоритм посадки.
Замечательно, что искусственная память хранит все по полочкам. Руки сами вспомнили, что и куда надо нажимать. Я щелкнул тумблером на панели, включающий маломощные реверсивные двигатели. Корабль стал терять скорость и задирать нос. Выправил его, оставив при этом нос чуть выше уровня хвоста.
— Необходимо включение режима глиссирования. — Предупредил голос.
— Чего? Глиссирования? Мы что, садимся на воду? — До меня, наконец, дошло, что ровной была не твердая земная поверхность земли, а вода. — А у корабля имеется хоть какая-нибудь плавучесть? — Поинтересовался я.
Впрочем, и этот вопрос остался без ответа. Я включил режим глиссирования, как только корпус коснулся водной поверхности. Судно снова дернулось, ударилось и понеслось плавными прыжками по поверхности воды. Одно я понимал теперь точно, дальше берега я никуда не доберусь. Аппарат больше никуда не полетит. Хорошо, что на борту имелся аварийный маяк, но активировать сразу я не собирался, опасаясь, что на него откликнутся совсем не те, кого я жду.
Скорость на воде упала до сотни километров в час. А я был уже так далеко от берега, что до завтрашнего утра вряд ли бы добрался до него. Выставил руль поперек направления волн и решил, что надо проверить припасы, о которых говорила Ольга. За вторым рядом сидений находился небольшой грузовой отсек, сделанный в виде четырех ящиков вставленным в углубления в стене. Я потянул за один из них. Как только он выдвинулся наружу на пару сантиметров, из ниши повалил едкий черный дым. Я выдвинул ящик полностью, чтобы не потерять содержимое в огне. Горело не его содержимое, а то, что было за ним. Я предположил, что горящий двигатель нагрел стенку и там начинает тлеть проводка.
В тесной кабине сразу стало тяжело дышать. Открыл ящик, вывалил его содержимое на пол и вернул на место. То же самое провернул со следующим и со всеми остальными. Дыма набралось полный салон. У этого типа судов имелась возможность открыть верхний люк, когда не грозила опасность разгерметизации. Люк открывался только вручную, для чего требовалось раскрутить его, получить доступ к тумблеру вакуумного замка и отключить его. Я проделал все этапы. Люк шикнул набравшимся воздухом и приоткрылся. Черный дым, заклубившись под напором входящего воздуха, стал уходить наружу. Через пару минут я уже мог свободно дышать чистым забортным воздухом.